Операция «Пророк» - Игорь Атаманенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Да, всыпал мне тогда генерал “полные шаровары ежиков”», — вспомнил Казаченко.
* * *Первым из самолета вышел «АРАП», так как его встречали представители местного отделения «Интуриста». «Шишка» — что поделаешь!
Новороссийцы, как того требовал Центр, поселили «АРАПА» и Казаченко в расположенные по соседству номера люкс лучшей в городе гостиницы «Советская». Существо связи между Казаченко и «AРАПОМ» перед местными чекистами не раскрывалась. В Святом писании сказано: «И убереги меня, Господи, от друзей моих, ибо от врагов я и сам уберегусь!»
На первом этапе операции Казаченко выступал лишь в роли соглядатая из Центра, фиксирующего действия своего африканского подопечного.
Такое распределение обязанностей позволяло и Казаченко, и «АРАПУ» иметь простор для неожиданного маневра.
Новороссы недоумевали: «почему Центр не потребовал установить за “смуглолицым” наружное наблюдение?!»
Но это не было упущением генерала Карпова.
«Черт с ним, что подумают новороссы — объясняться я с ними не намерен! Хуже — если мы затребуем “наружку” за капитаном милиции Аношиным — главным действующим персонажем операции “ПРОРОК”, а он благодаря своим навыкам, полученным в Школе милиции и на наших курсах, эту самую “наружку” выявит. Для опера, прошедшего нашу школу, нашу же “наружку” вычислить труда не составляет…»
Действительно, у Аношина при выявлении за собой «хвоста» мог возникнуть стресс. Слова генерала Карпова «о единомышленниках» были бы восприняты им как лицемерие. «Если мне предоставлена роль разработчика — то зачем “наружка”?! Значит, мне не доверяют, или доверяют не до конца, что в итоге одно и то же!» — мог подумать Пал Палыч.
Эту его логику мышления смоделировал генерал Карпов, и поэтому «наружку» за «АРАПОМ» решено было не выпускать. ДО ПОРЫ…
Всякому плоду — своё время…
* * *Казаченко уже был готов выслушать напутственные слова, поднялся из-за стола, когда вдруг Карпов, спохватившись, сказал:
— Стоп!.. Пожалуй, в экипировке «АРАПА» не хватает существенной детали. Подбери-ка в оперативном реквизите какой-нибудь брелок, ну, амулет или часы… с микрофонами. Тогда и ноги новороссийских «топтунов» будут целы, и ты будешь сыт поступающей от нашего друга информацией, причем безо всяких на то усилий с его стороны…
Безделушка должна соответствовать его социальному положению и кредитоспособности… Ну, ты понимаешь… И чтобы она ежесекундно была при нем… Проинструктируй Аношина, как этой штуковиной пользоваться. Выясни радиус действия микрофонов… И пусть техники подберут те частоты, на которых ни милиция, ни наши, ни военная контрразведка не работают… Действуй!
Казаченко выбрал браслет. Золотой, массивный он внушал окружающим уважение и зависть к достатку и процветанию его хозяина. Лучшую визитную карточку «АРАПУ» вряд ли можно было подобрать.
* * *От новороссов требовалось немногое: через офицеров действующего резерва Комитета госбезопасности, работавших в портовой администрации, заставить капитана «Джулио Чезаре» и его помощников поверить в то, что повреждение стратегического кабеля произведено маневрами именно их судна. И, ежеминутно находясь на связи с Казаченко, выполнять все его распоряжения.
Приступили.
Действительно, в октябре море в районе Новороссийска неспокойно. Ветер и с ним волны постоянно меняют направление движения, что заставляет находящиеся на траверзе новороссийской бухты суда маневрировать в радиусе 1–2 мили. Все перемещения должны быть занесены в судовой журнал. Но кто из штурманов возьмет на себя этот изнуряющий и, по большому счету, бесполезный труд, когда каждые десять — пятнадцать минут надо возвращаться к карте? На этом-то и строился расчет генерала Карпова по обвинению «Джулио Чезаре» в повреждении стратегического кабеля.
В задачу офицеров действующего резерва входило затянуть время выяснения истины, находился ли «Джулио Чезаре» в данном конкретном секторе новороссийской бухты, и, закончив расследование, объявить виновником повреждения кабеля именно его. Сделав такое заключение, администрация порта должна была постоянно оглушать капитана танкера и его первого помощника, «ПРОРОКА», огромными цифрами штрафных санкций, создавая, таким образом, психологический фон, необходимый для нанесения «АРАПОМ» решающего удара.
* * *«АРАП» легко вошел в контакт с взвинченным возможным списанием на берег «ПРОРОКОМ». В новороссийских ресторанах они за бутылкой водки ругали русских. Кстати, и водка и язык общения были тоже русскими.
«АРАП» показал «ПРОРОКУ» свой, испещренный въездными визами в разные страны, либерийский паспорт, выписанный на имя Бенжамина Самюэля Стюарта. Не велика хитрость, но имя «Бенжамин» должно было вызвать в памяти «ПРОРОКА» приятные ассоциации-воспоминания о погибшем приятеле Пьере Бенжамине. Этот психологический этюд, в конечном счете, должен был ускорить сближение «АРАПА» с «ПРОРОКОМ».
Во время застольных «откровений» «АРАП» сообщил «ПРОРОКУ», что проходил службу в Тбилисском погранучилище, но вынужден был прервать свою блистательную, со слов русских военачальников карьеру, потому, что двоюродный племянник жены его отца совершил на родине маленький «ку-дей-та» — переворот.
Казаченко докладывал Карпову:
«Сжились. Спиваются». Что на общедоступном языке значило: «Всё идет согласно плану. “АРАП” в соответствии с отработанной ему легендой расположил к себе объекта».
Приступили к решающему этапу операции.
В ресторане гостиницы «Советская» сидят двое чернокожих иностранца, ну, один — не очень. Выпивают. Поначалу говорят неназойливо для окружающих. Затем один из них заводится и начинает… Ну, как бы тут лучше выразиться? Крыть весь Советский Союз, а заодно Гаагское соглашение, предусматривающее жесткие санкции за повреждение средства связи, имеющее стратегическое значение… Второй, с бородкой, не пытается разубедить собеседника, а наоборот, подливая ему водки, вторит собеседнику, что противостоять русским традиционными методами невозможно.
В это время в зал ресторана гостиницы «Советская» входит наряд милиции. Младший лейтенант и два сержанта. Зашли так, «для порядку», заодно и сигарет прикупить. Проходя меж столами, слышат не совсем русскую, но громкую пьяную речь. Говорят на этом самом, не совсем трезвом русском языке, два чернокожих. Да еще и вызывающе себя ведут. Ну, как тут не сделать замечание двум инородцам, если ты в милицейской форме, да еще и при исполнении?
«Один из черножопых, тот, который без бороды, поднялся и неожиданно ударил меня в подбородок…» — Так напишет в рапорте один из сержантов. Почему рапорт не был написан старшим наряда — младшим лейтенантом — мы еще узнаем.
«Вдруг, тот, что с бородой, по-русски скомандовал: “Мохаммед, срывай с них погоны! Это — коммунисты, они в 1917 году узурпировали власть в России! Бей их!” Между нами началась потасовка. С младшего лейтенанта содрали погоны и ударили чем-то тяжелым. Он отключился. Мы по рации вызвали группу поддержки и забрали этих пьяных дебоширов…»
«Схватка в ресторане» была проведена согласно плану Центра. А в роли милиционеров выступали сотрудники наружного наблюдения.
Когда «ПРОРОК», он же Мохаммед Али Самантар, оклемался в «козлятнике» — камере предварительного заключения, — «АРАП» нарисовал ему, в буквальном смысле слова, убийственную картину. Якобы «ПРОРОК» в пылу схватки пепельницей убил старшего наряда — офицера советской милиции (вот почему от него не было рапорта о происшедшем. Убит пепельницей — и вся недолга!).
Известие потрясло «ПРОРОКА». Свои пояснения случившегося «АРАП» завершил наивным вопросом:
— Неужели ты ничего не помнишь?
— Нет, абсолютно ничего… Мы ж столько выпили… А тебе-то откуда всё это известно? Ты же здесь, вместе со мной! — придя в себя после услышанного, поинтересовался «ПРОРОК».
— Меня уже вызывали на допрос, дружище… Пока ты спал… Теперь — твой выход…
Более точного определения роли Мохаммеда Али Самантара в предстоящей оперативной мизансцене подобрать трудно: «Теперь — твой выход»…
— Бен, что делать? — после долгой паузы произнес Самантар.
— Я-то знаю, что делать, — поигрывая массивным золотым браслетом из оперативного гардероба, ответил Аношин. — Я уже договорился с русскими полицейскими и через них послал телеграмму своему адвокату. Завтра-послезавтра он будет здесь. Меня выпустят под залог…
— Большой залог затребовали?
— Сошлись на 100 тысячах долларов…
— Мамма миа! — по-итальянски выкрикнул Самантар, обеими руками схватившись за голову. — Мне таких денег и за пять лет беспрерывной работы с моими сестрами-дармоедками не собрать…
