Люди Севера: История викингов, 793–1241 - Джон Хейвуд

В 850 г. норманны опять активизировались: датское воинство захватило остров Танет в Кенте и осталось там на зимовку в укрепленном лагере. До тех пор вторжения оставались сезонным явлением, ограничиваясь летними месяцами, и к сентябрю викинги отправлялись домой, чтобы осенние шторма не застали их в море. Зимовка на чужой земле позволяла норманнам продлить «сезон» до глубокой осени и пораньше начать его в следующем году. Весной 851 г. в Кент прибыл еще один флот викингов. Состоявшая, как сообщали, из 350 кораблей, это была самая крупная на тот момент и не сравнимая ни с одной из прежних военная экспедиция норманнов в Англию. Эта армада разграбила Кентербери, главный центр христианства в Англии, а затем новый порт Лондон. Король Мерсии Беортвульф вызвал данов на битву, но потерпел сокрушительное поражение. Воодушевленные успехом, норманны перешли Темзу и вторглись в Уэссекс, но там их ждало поражение в битве у неизвестного нам места под названием Акли (Дубовое поле). Это была величайшая кровавая расправа над разбойниками-язычниками, о какой только приходилось слышать английскому хронисту.

В том же году Этельстан, сын короля Этельвульфа Уэссекского, разбил норманнский флот в морском бою в гавани Сэндвича и захватил девять кораблей. Морские сражения в эпоху викингов были чрезвычайно редки. Корабли того периода не могли подолгу оставаться в море и патрулировать воды, так что шансы перехватить флот викингов вдали от берегов были ничтожны. Битвы, если и случались, то чаще всего тогда, когда одному флотоводцу удавалось запереть другого в бухте или устье реки, как, видимо, и поступил Этельстан. Эти победы дали Англии лишь один год передышки, и в 853 г. викинги снова были на острове Танет. Несмотря на постоянные нападения, Этельвульф Уэссекский счел, что его королевство в достаточной безопасности, чтобы он мог на год уехать в Рим с визитом к папе в 885 г., взяв с собой младшего и любимого сына Альфреда. Викинги были серьезной неприятностью, но пока еще не казались смертельной угрозой.

Норманнская тактика

Более чем за полвека норманнских вторжений англосаксы показали себя достойными противниками. Да, многие важные города подверглись разграблению, но британцы, безусловно, знали, насколько сильнее страдают от нападений викингов Ирландия и Франкия. Англосаксы никогда не боялись драки и, если удавалось вступить с норманнами в сражение, чаще побеждали. Викинги, при всей их легендарной свирепости, вовсе не были непобедимыми чудо-воинами. Оружие их ничем не превосходило оружие англосаксов или франков, и они не применяли никаких передовых тактик. На поле боя отличить норманнов от англосаксов было бы непросто. И те и другие дрались в пешем строю, полагались на щит и копье как основное оружие и строились в один и тот же боевой порядок, называвшийся стеной щитов, при котором у каждого воина в цепи щит краем слегка заходил на щит соседа. Глубина строя зависела от численности войска, и воины задних рядов прибавляли напора передним, когда те вступали в контакт с противником и нужно было давить и толкать его, а если в переднем ряду кто-то падал, сраженный, его место занимал шедший сзади. Жизненно важно было удерживать неразрывность стены. Во многих сражениях перелом наступал, когда у одной из сторон сдавали нервы и она пыталась отступать. Если при этом удавалось удержать щиты сплошной стеной, побежденное войско могло отойти в боевом порядке без тяжелых потерь, чтобы готовиться к новым битвам. Если же стена щитов рассыпалась, дальше каждому приходилось отбиваться в одиночку, и потери войска бывали страшными, так как враг мог спокойно разить бегущих в беззащитные спины.

Если и был какой-то секрет норманнских военных успехов, то это мобильность, которая позволяла викингам удерживать инициативу. До Нового времени путь водой неизменно был быстрее, чем по суше. При той небольшой осадке, что была у их ладей, викинги могли высаживаться на берег почти где угодно и подниматься по рекам вглубь материка. Если местные силы были наготове и ждали врага, пираты могли просто проплыть мимо и попытать удачи в другом месте: рано или поздно они приплывут туда, где их не ждут. А уж там они могли спокойно грабить и успевали скрыться, прежде чем соберется войско для отпора. При этом, собирая силы в одном месте, обороняющиеся неизбежно оставляли без защиты другие. И это обычно рушило всю оборону. В большинстве западноевропейских королевств, включая и скандинавские, свободные взрослые мужчины несли воинскую повинность и по призыву короля или местного аристократа должны были идти на войну. Они охотно вставали в строй, если речь шла о вторжении на земли соседа, потому что там можно было грабить: в своем видении войны как способа наживы викинги отнюдь не были уникальны для средневековой Европы. Оборонительная же война не сулила никаких выгод, оправдывающих тяготы и опасности воинской службы, к тому же мужчины закономерно не хотели бросать без защиты свои дома и наделы. Поэтому призыв к оружию нередко оставался безответным.

В эпоху викингов масштабные сражения были относительно редки. Благодаря своей мобильности норманны обычно легко уклонялись от битвы, если соотношение сил было невыгодным. Вместе с тем победа в сражении зачастую давала так много, что викинги без колебаний вступали в схватку, когда шансы были в их пользу. Разбойничать удобнее и проще, если разбиться на мелкие отряды, которые будут рыскать по городам и весям. Однако мелкий отряд легко могут истребить силы обороны. Если же прежде армию обороняющихся вызвать на бой и полностью разгромить, тогда можно грабить без опаски. Помимо добычи и дани, которую можно стребовать с побежденного, победа в сражении сулила предводителю викингов новую славу, что укрепляло лояльность воинов и привлекало в его армию новых. Обороняющиеся, напротив, должны были думать об ужасных последствиях поражения. Только сохранив армию, можно было хоть немного сдерживать викингов, поэтому обороняющиеся не стремились дать им сражение так настойчиво, как англосаксы. Эта стратегия может показаться трусливой, но, проиграв, защитники теряли гораздо больше, чем викинги, так что зачастую надежнее было придерживаться тактики сдерживания, чем ставить на кон все.

«Великая языческая армия»

В 865 г. пришла пора и Англии почувствовать на себе всю ярость норманнов. В начале года к Танету опять причалил флот викингов. Измученные обитатели Кента устали от грабежей и на сей раз без сопротивления предложили норманнам выкуп за свой покой. Это был первый случай, когда англосаксы принесли северным пиратам то, что много позже будет зваться данегельд («датские деньги»). Принесение дани означало, что в землях, больше прочих подвергавшихся вторжениям, боевой дух англосаксов надломился, однако она так и не была выплачена. Переговорами викинги усыпили бдительность кентцев и внезапно напали. Они сочли, что грабежом возьмут больше. Восточную Англию в том же году ждало бедствие много серьезнее – нашествие «великой языческой армии» из Дании. До тех пор викинги приходили только грабить. Это полчище пришло с иными намерениями – покорять и колонизировать.

Предводительствовал этими данами альянс безземельных «морских конунгов», самыми значительными из которых были Ивар, Хальфдан и Убба. Известно, что Ивар и Хальфдан приходились друг другу братьями. Убба также мог быть их братом, но убедительных свидетельств тому нет. Происхождение ни одного из конунгов источники того времени не проясняют, но в датских и исландских текстах XIII и XIV столетий Ивар отождествляется с загадочно прозванным Иваром Бескостным, сыном легендарного викинга Рагнара Кожаные Штаны (Лодброка). Есть ли тому какое-то основание, остается только гадать. Рагнар – один из тех легендарных персонажей, которые, как король Артур или Робин Гуд, могут иметь реальные исторические прототипы, но при этом события их жизни погребены под столь толстыми наслоениями позднейших легенд, что найти какие-то факты в море вымысла нет ни малейшей возможности.

В изложении Саксона Грамматика путь Рагнара начался с весьма многообещающих событий: он одолел множество соперников в борьбе за датский трон. Как все норманнские короли, Рагнар укреплял свое положение, отправляясь с дружиной в дальние походы, но у его подвигов география попросту невероятна: он грабил повсюду – от Британии и Ирландии до Средиземноморья, Византийской империи, русских земель и даже Арктики. Прозвище свое Рагнар заработал за косматые штаны, которые надел для защиты, когда убивал двух огромных ядовитых змей, опустошавших Швецию. Женился Рагнар трижды, но не на обычных женщинах: одна из его жен, Лагерда, была девой щита (своего рода норманнская амазонка, и столь же легендарная: на самом деле женщины у норманнов не сражались). Другой женой, согласно исландской фольклорной традиции, была дочь мифического драконоборца Сигурда Фафнисбане и его супруги-валькирии Брюнхильд. Сыновей Рагнар произвел на свет столько, что хватило бы составить команду небольшой ладьи; среди них, если верить Саксону Грамматику, были Регнальд, Фридлеф, Ратбарн, Дунват, Даксон, Бьёрн Железнобокий, Сигурд Змееглазый, Хвитсерк, Убба, Эйрик Шапка Ветров и Агнар, ну и еще тот самый Ивар Бескостный. Большинство из этих сыновей, скорее всего, столь же легендарны, как и их родитель.