Попса (май 2008) - журнал Русская жизнь

У постмодернизма не будет «Тюремных тетрадей». Здесь не может быть Грамши или Сократа, погибающих за убеждения, ибо его тезис - свобода от всяких убеждений.

Философ должен быть успешен, так же как и музыкальный исполнитель или предприниматель. Он не может позволить себе погрузиться в молчание и одному ему понятные размышления - это значило бы утратить внимание публики, уйти с рынка. Место немедленно будет занято.

Рынок неотделим от публичности. Строго говоря, уже в Древней Греции рыночные пространства становились публичными пространствами. Народ средневекового города собирался на рыночной площади, чтобы услышать ораторов и принять решение. Здесь же строили первую ратушу. Однако публичное пространство стремилось отделиться от коммерческой площадки, отстоять собственное значение, выработать собственную этику и логику. Теперь мы наблюдаем обратный процесс. Все публичное делается рыночным.

В свою очередь, политика становится пиаром (еще одно модное слово из новояза неолиберальной эпохи), а рекламные технологии - политическими. Пропаганда прошлого пыталась внушить слушателям какие-то идеи, пусть и весьма примитивные, а зачастую и ложные. Современный пиар силен тем, что все чаще отказывается от использования идей, даже самых примитивных и вульгаризированных. Идеи заменяются образами. Лозунги (по-немецки - решения, ответы на вопросы общества) уступают слоганам, красота которых обратно пропорциональна их содержательности. Имена сменяются брендами.

В этом мире много фигур, но мало лиц. Звезд делают здесь на фабрике, конвейерным способом по заранее разработанной рецептуре. Кукла Барби или манекен в модной лавке были первоначально подражанием женщине, сегодня женщина - певица, телеведущая, актриса - становится подражанием кукле. Она изготовляет себя по готовому лекалу, затачивая под готовый образец. Этот образец, кстати, определяется отнюдь не вкусами и сексуальными влечениями мужчин. Напротив, мужские вкусы и даже сексуальные фантазии организуются индустрией массовых коммуникаций в рамках общей политики управления спросом.

Соблюдение правил - важнейшее условие победы. Демонстративное нарушение правил при определенных обстоятельствах тоже допускается - но тоже в соответствии с установленными правилами.

Успех по рецепту является общим принципом политики, литературы и шоу-бизнеса. И главное: рецепты вправду срабатывают! Только не для всех. Количество мест ограничено. Миллионы людей могут прочитать книжку о том, как стать миллионерами. Но миллионерами все они не станут, если даже с одинаковой добросовестностью выполнят все рекомендации. Первое место может быть только одно. Как и второе. И даже третье.

Ирония ситуации в том, что культура успеха порождает массу лузеров. И обрекает этих лузеров на адские муки морального саморазрушения, ибо не дает им ни оправдания, ни опоры. Поражение недопустимо, но неизбежно. Неудачниками станет большинство, однако именно к этому большинству обращена пропаганда успеха и культ достижения.

Для того чтобы народ ценил звезд, сам он должен обратиться в пыль. Звезд может быть непомерно много, само понятие «звезда» девальвируется, поэтому все, кто достиг минимального успеха, уже называются «суперзвездами», «топ-моделями», точно так же, как хозяин мелкой конторы начинает величать себя «генеральным директором», а уборщицу политкорректно именуют «менеджером по уборке помещений». Увы, суть от этого не меняется.

Если все станут звездами, никто не будет покупать диски. Если все станут предметом поклонения, где взять поклонников? Поражение приходит по той же логике и по тем же рецептам, что и успех.

Тот, кто добился успеха, становится продавцом.

Терпящие бедствие оказываются покупателями.

Приобретая товар, вы закрепляете разрыв и подтверждаете свое место в социальной иерархии.

Все идет по плану.

Пипл хавает.

Дмитрий Ольшанский

Голову в духовку

Нынешний обыватель и его философия

Я посоветовал бы им наслаждаться театром или танцами, устрицами и шампанским, гонками, коктейлями, джазом, ночными клубами, если им не дано наслаждаться чем-нибудь получше. Пусть наслаждаются многоженством и кражей, любыми гнусностями - чем угодно, только не собой. Люди способны к радости до тех пор, пока они воспринимают что-нибудь, кроме себя, и удивляются, и благодарят.

Честертон

Поговорим о духовности.

Всем известно, что такое духовность в старом, уходящем значении этого жаркого слова. Духовность, какой представлялась она бородатым патриотическим литераторам и заслуженным народным художникам, когда они гвоздили ее именем своих легкомысленных оппонентов. Помянем еще раз ее старомодные, принадлежащие былому черты: ангелов, поражающих огненными мечами Статую Свободы, пока из падающих небоскребов во все стороны прыгают бесы; Пересвета и Коловрата с атомной бомбой, грозно наступающих на щуплого еврея в кожаной куртке, за спиной у которого виден бордель и коммерческий банк; верного слугу государева Малюту Скуратова, чей коленопреклоненный доклад слушает Сталин (в углу его тайного кремлевского кабинета лампадка перед образами и портрет Николая Второго). А еще отроки, видения, старцы, казаки, березы, спецназовцы, витязи, опричники, кресты и слезы, думы о вечной России.

Все это прочно забыто. Слезы высохли, богатыри проиграли, опричников переманили бесы, евреи и банки. Байеры, шоперы, мерчендайзеры и релукеры, которыми сделались прежние отроки, как будто бы равнодушны к видениям: старцы, даже если бы и пожелали явиться к ним, все равно не смогли бы ни как следует вштырить их, ни расколбасить. Те, радевшие о вечной России литераторы и художники, пожалуй, сказали бы, что байеры и релукеры - это, дескать, и есть победившая бездуховность, и ошиблись бы. Ныне здравствующий обыватель, с виду лакированно-материальный, офисно-развлекательный и торгово-деловой, как раз до краев полон духовности. Он раздувается от переизбытка морали, погружен в нравственные искания и гордится своей философией куда больше, чем сумкой, трусами или пиджаком. Заговорите о жизни с хорошеньким шопером, задумчивым и румяным.

- Кристина (Илона, Регина), - спросите вы, - в чем смысл жизни? Знаешь ли ты, как устроен мир вокруг нас, и как надо жить, чтобы не было мучительно больно за бесцельно и пр.?

И в ответ вам последует целая проповедь, где не будет ни слова о блузках и туфлях, а все только о вечном, высоком, возвышенном и неземном.

У жизнестроительной программы, которую исповедуют все без исключения активные, бодрые и позитивные личности, есть три источника, три составные части: древняя мудрость Востока, американский протестантизм, психологические брошюрки. Взятые в нужной пропорции, перемешанные, мелко нарубленные и незаметно отделенные от излишних сложностей философские истины поданы на дизайнерский евростол - хочешь, накладывай, хочешь, любуйся. От каждого из первоисточников оставлено ровно то, что идеально подойдет мерчендайзеру, то, что вызовет у активной личности цепочку спонтанных (непременно спонтанных, личности это любят!) эмоций: сперва будет ощущение тайны, прикосновения к чему-то глубокому и очень важному, затем счастливый эффект узнавания, легкого и гармоничного (принципиальный для релукера термин - гармония!) осознания всего того, что он и так знал, но не мог, не умел так изящно и коротко сформулировать, как бразильский писатель, американский психолог, индийский учитель. Наконец, в финале знакомства с духовностью, личность встряхнется, потянется, отложит книжку и пойдет самосовершенствоваться и развиваться, убежденно повторяя, как заклинание, все прочитанное. У байеров это называется «личностный рост». От чего же они так сильно выросли, что же они прочитали, счастливцы? А вот что.

Первым делом в ход идет мудрость Востока. Включаю. Весь мир находится внутри человека, человек - это космос и мироздание, бесконечная и непостижимая красота которого скрывается за покровами нашего «я», и все, что нужно для обретения равновесия, для переживания духовного откровения, - избавиться от иллюзии внешнего мира, открыть Бога в себе, и тогда вечная энергия, заложенная в нас, будет освобождена, чтобы… Выключить? Выключаю. Нетрудно заметить, что подлинная, бесчеловечная сила буддийского, например, учения милосердно отцензурирована в интересах релукера: ибо какой у него будет «лук», если он, как тибетский монах, вздумает медитировать, сидя на горе разлагающихся трупов? Нет, о цене ориентального созерцания, о радикальной логике безмятежности евродуховность умалчивает. Вы просто заучите про космос и внутренние глубины вашего «я» и живите, как жили. И сразу счастье, счастье навалится на вас липкой волной.