Ничего кроме любви - Марша Ловелл

Себастьян-старший сказал что-то, все дружно рассмеялись и принялись рассаживаться. Саймон тронул Анну за руку.

– Я не расслышал, что сказал ваш дедушка.

– Он посоветовал мужчинам не садиться подле своих жен, если они хотят как следует выпить. Садитесь где хотите.

Она собиралась отойти, но Кливленд удержал ее.

– Вы уверены, что я могу остаться? Мне бы не хотелось, чтобы меня считали навязчивым, – сказал он, улыбнувшись.

Не свойственная этому человеку церемонность позабавила Анну.

– Значит, вас все-таки задело. Но Себастьян же пригласил вас, так что оставайтесь.

– А речи еще будут?

– Что, надоело?

– Просто я многое не понял. Мне, наверное, следует сесть с вами. Будете мне переводить.

Саймон подхватил ее под локоть и повел к свободным стульям. Анна вырвала руку. Да, этот ковбой не английский аристократ – ему и невдомек, что следовало бы поинтересоваться ее согласием. Анна отошла к Чарлзу и села рядом с ним. Саймон не моргнув глазом устроился напротив. Чарлз, явно не симпатизирующий американцу, заговорил с Анной по-французски, проводя аналогию между нынешним торжеством и празднествами в его замке в Корнуолле.

– Очень похоже на наши места, – сказал он. – На праздник приходят жители всех окрестных деревень. Когда вы позволите мне показать вам мой замок, княгиня? – спросил он настойчиво. – Я уверен, что вам там понравится.

– Я, наверное, побуду немного с дедом. Он любит, когда я живу здесь.

– Но, дорогая, вы должны увидеть мое поместье именно сейчас, когда все деревья в цвету и лужайки усыпаны колокольчиками. Мы могли бы…

– А в Штатах вы не бывали? – неожиданно вклинился в беседу звучный голос Саймона.

– Нет, – коротко ответил Чарлз и снова повернулся к Анне. – Знаете, весенние цветы в саду…

– О, если бы вы видели наши изумительные национальные парки! Вы, наверное, слышали про Йеллоустоун? – с упорством слона внедрялся в чужой разговор Саймон.

Чарлз раздраженно насупился, его злило это беспардонное вмешательство. Анна тоже было нахмурилась, но потом сообразила, что Саймон, должно быть, понимает по-французски, и ей стала интересна стычка мужчин.

– И сейчас вы, конечно, скажете, что этот парк по площади равен Англии, – ядовито сказал Чарлз. – У вас в Америке ведь все самое большое и самое лучшее, не так ли?

– Я не хотел бы хвастаться, – ответил скромно Саймон. Глаза его смеялись.

Он посмотрел на Анну, как бы приглашая ее позабавиться. Она с трудом сдержалась. Чарлз явно сердился, но Саймон постарался снять напряжение:

– Ваш замок, наверное, старый?

– Конечно. Он был построен пять веков назад.

Чарлзу не хотелось разговаривать с Саймоном, но он решил воспользоваться случаем, чтобы произвести впечатление своей родословной.

Саймон слушал внимательно, чего не скажешь о Анне. Она развлекалась тем, что сравнивала двух мужчин. Оба имели высокий рост – вот, пожалуй, и все сходство. Чарлз – худой и жилистый, с высокими скулами, тонкими губами и длинным, «лошадиным» лицом, столь типичным для англичан. Его отличали утонченные светские манеры и некоторая надменность, выдававшая потомка древнего рода. Красивые, ухоженные руки изящно взлетали в такт словам. Чарлз за всю свою жизнь не работал ни дня и понятия не имел, что это такое. Глядя на него из-под ресниц, Анна подумала, что он был рожден, чтобы красиво прожигать жизнь, наслаждаться роскошью, жить играючи. Этакий анахронизм. Современный аристократ, избалованный богатством и привилегиями предков.

А сама-то? Да вы с ним одного поля ягоды.

Эта мысль глубоко огорчила ее, и Анна поспешно перевела взгляд с Чарлза на Саймона. Несмотря на внушительные размеры, американец тоже был стройным и подтянутым. Казалось, он весь состоит из стальных мышц, как человек, привыкший к тяжелому физическому труду. Его лицо дышало уверенностью, квадратный подбородок выдавал сильный характер, твердая линия рта говорила о том, что он привык повелевать. Только добрые карие глаза с длинными ресницами смягчали его суровый облик. И, конечно, олицетворением силы были руки. Казалось, захоти он, и без труда сломает такое хрупкое создание, как она. Анна заметила на его левом запястье шрам, выделявшийся на загорелой коже, и подумала: откуда он взялся и могут ли эти руки быть нежными и ласковыми?

Она почувствовала, что Саймон смотрит на нее, и подняла глаза. Он с откровенным интересом уставился на красивую женщину, уже не притворяясь, что слушает Чарлза. В его взгляде было что-то такое, что заставило Анну покраснеть. Но глаз она не отвела. Гордо вскинув подбородок, она смело, с вызовом взглянула на Саймона. Если мужчинам позволено смотреть на противоположный пол как на объект сексуального вожделения, то почему бы и женщинам не следовать их примеру? Странно, что этот человек будит в ней уснувшие чувства. Он ей совершенно не нравится, более того, его грубоватые, лишенные изысканности манеры отталкивают. Тени леди Гамильтон и покрытого шрамами героического адмирала Нельсона мелькнули перед ее глазами…

Вызывающий взгляд Анны зажег искорки смеха в глазах американца. Его лицо выражало… что? Неужели что-то похожее на одобрение? Или показалось? Скорее всего, вызов принят, поднята невидимая перчатка.

– Анна! – Неожиданно резкий голос Чарлза заставил ее вздрогнуть. – Вы не слушаете меня, – жалобно проговорил он.

– Да, не слушаю, – спокойно подтвердила она. – А вы разве со мной говорили? Я думала, что вы рассказывали Саймону о своем замке.

– Он тоже не слушал, – бросил Чарлз.

– Может быть, вы ему наскучили? Почему бы вам не расспросить Саймона о его доме или ранчо? Может, он сын диких прерий?

Чарлз удивленно посмотрел на Анну. Какое ему дело до дома этого неприятного янки? Но тем не менее он спросил:

– У вас дом… где, месье Кливленд?

Анна с нетерпением ждала ответа. Она спровоцировала этот вопрос, чтобы поддразнить Чарлза и одновременно проследить за реакцией его оппонента.

– Меня зовут Саймон, – сказал Саймон спокойно. – Я живу на ранчо. Там и работаю.

– Так вы действительно ковбой! – воскликнула Анна.

– Ну да. – Он лениво улыбнулся. – Разве я вам не говорил?

– Как интересно, – невыразительно сказал Чарлз, демонстрируя именно отсутствие интереса. Он повернулся было к Анне, но тут встал один из гостей и стал произносить тост. Жаль, беседа оборвалась на самом интересном месте…

После ужина, когда все вышли на свежий воздух, Анна подошла к старшему брату.

– Что хотел Саймон? – спросила она.

– Интересовался, где живет Харриет Этелдред. Этот джентльмен чувствует что-то вроде ответственности за нее. Я, конечно, предупредил его, что девица не заслуживает такой заботы, но адрес дал. А там она или уже уехала, не знаю.