Мишель и китайская ваза - Жорж Байяр

— Как вы можете об этом знать? — спросил Дюкофр, смерив Кристину подозрительным взглядом. — Ведь вы же расстались со своей родственницей несколько лет назад!

Девушка сочла за благо удалиться, чтобы не отвечать на этот скользкий вопрос.

Наконец-то Мишель и Даниель сообразили поздравить Кристину со столь успешно проведенной операцией.

Значит, ваза не принадлежала Чен Суну! — пришел к выводу Мишель. — Мы правильно сделали, что тогда ее не отдали!

Во всяком случае, вопрос, заданный Дюкофром, доказывает только одно: он купил вазу вместе с мебелью именно у этого… мсье Сонг Кхо! Торговец совершенно не удивился, когда Кристина сказала про вазу, — значит, так и есть!

— А вдруг Чен Сун просто назвался чужим именем? — предположил Мишель. — Может быть, в действительности его зовут Сонг Кхо!

— Возможно, — согласился Даниель. — Скорее всего, ты прав. Сегодня мы это узнаем!

— Да! Раз у нас есть адрес — скорее в путь!

Указанный в адресе бульвар Мальсерб ребята нашли без особого труда. Это был богатый квартал. Судя по всему, до того как мсье Сонг Кхо пришлось продать мебель Дюкофру, его семья не бедствовала.

Будка консьержки находилась в глубине шикарного светлого подъезда.

— Скажите, пожалуйста, как мне найти мсье Сонг Кхо? — спросил Мишель.

Консьержка, плотная женщина с красным лицом, нахмурила брови и недружелюбно посмотрела на визитеров.

— Мсье Сонг Кхо умер! — сухо ответила она. — Так что здесь он больше не живет!

Мишель и Даниель не собирались поддерживать мрачную шутку консьержки; видимо, у нее это получилось не нарочно: понятно, что здесь дом, а не кладбище.

— Да, конечно, но мы пришли узнать новый адрес его семьи, — уточнил Даниель.

Сначала консьержка отрицательно покачала головой, глядя на посетителей с неприязнью.

— А что вам всем надо от этих Сонг Кхо? То один, то другой, то телеграфист — как будто я здесь только для того, чтобы сообщать, куда они делись!

Все это было высказано с таким раздражением, что от неожиданности ребята просто остолбенели. Первым пришел в себя Мишель.

— Мсье Чен Сун тоже, конечно, приходил? — спросил он с невинным видом.

Мишель не сводил глаз с консьержки, чтобы уловить ее реакцию на имя Чен Суна. Но она только слегка удивилась.

Жен Ссу? Не знаю такого! Все эти имена — такие же похожие, как их хозяева! Я никогда не могу их различить… Ладно, некогда мне тут с вами болтать: у меня работа!

Очень жаль, что вы не можете дать нам адрес его семьи: у нас для них важная новость. Ну что ж, пойдем на почту — надеюсь, там нам повезет больше!

Консьержка еще раз смерила их взглядом, нахмурилась и, вздохнув, сказала:

Послушайте, по-моему, вы славные ребята… и я хочу дать вам адрес… Я бы не должна этого делать, но что-то мне подсказывает, что вам можно доверять! В случае чего скажете, что вам его дали на почте, поняли?

Клянемся, мадам! — торжественно провозгласил Мишель.

Это на улице Жёнёр, 17, в Монтрее. Надо доехать до "Порт де Монтрей"… Но я вам ничего, конечно, не говорила!

Чтобы объяснить такую резкую перемену места жительства, консьержка добавила:

Мсье Сонг Кхо был добрым человеком и хорошим жильцом. Он пережил много горя у себя на родине — уж не знаю, что там случилось. Бедная мадам Сонг Кхо! Смерть мужа была для нее таким ударом! Ей пришлось продать все…

Создавалось впечатление, что славная женщина не остановится никогда. Теперь, имея в руках адрес, Мишель думал только об одном: как бы поскорее туда попасть.

— Я вас от души благодарю, мадам, — удалось ему на конец вставить в конце одной из фраз консьержки. — Мы будем немы как рыбы! Можете не сомневаться!

Он потащил за собой Кристину и кузена; оказавшись на улице, все вздохнули с облегчением.

Уф! По-моему, если бы мы сейчас не вырвались, то застряли бы там надолго… Ну, теперь на улицу Жёнёр!

А где это находится?

Спросим у полицейского.

Слушай, Мишель, как ты думаешь, а стоит ли нам тащить туда Кристину? Неизвестно, что там может быть…

Нет, нет! — возразила Кристина. — Скажите честно, что вы боитесь еще раз промахнуться и не хотите свидетеля!

Кузены улыбнулись: их забавляла горячность девушки.

Ну, раз так — это меняет дело! — согласился Даниель. — Считайте, что я ничего не говорил!

Во всяком случае, если вы меня не хотите брать, я все равно за вами пойду! Было бы лучше, если бы вы меня повели… с грациа… с благодарностью!

Несмотря на улыбку, Кристина сказала это настолько решительно, что мальчики даже слегка растерялись.

А что вам надо на этой улице Жёнёр? — спросил полицейский, к которому обратился Мишель. — Это неподходящее место для прогулок, особенно для таких молодых людей, как вы. Там неблагополучный район! Там будут все сносить и отстраивать заново…

У нас поручение, — объяснил Мишель.

— Ну что ж, желаю удачи, — сказал полицейский, указав маршрут.

Ребята тронулись в путь.

Гм… консьержка боялась дать нам адрес… и вообще — ты слышал, что сказал полицейский? — спросил Даниель. — С чего это он пожелал нам удачи?

Да ну, брось! Это так — слова… Из вежливости!

В то же время Мишель незаметно толкнул кузена локтем и кивнул головой в сторону Кристины. Не стоило без особой нужды тревожить девушку, несмотря на всю ее отвагу.

Путь оказался довольно длинным: сначала пришлось ехать на метро до конечной, а потом еще на автобусе.

Улица Жёнёр находилась на окраине столицы.

Когда молодые люди сошли с автобуса, один прохожий указал им на группу домов совершенно отвратительного вида.

Улица Жёнёр? Это там. Но вам лучше поторопиться!

Почему, мсье? — спросил Даниель с невинным видом.

— Пока еще дома не развалились! — усмехнувшись, воскликнул прохожий.

Ребята направились к указанному месту. Несмотря на видимое спокойствие, все чувствовали себя не в своей тарелке. Улица Жёнёр в их сознании была окружена ореолом опасности.

И вообще, что они могут найти в этом доме номер 17? Семью мсье Сонг Кхо?.. Вероятно. Но входят ли в эту семью Чен Сун и его брат?.. Участники экспедиции изо всех сил боролись с мучительной тревогой.

9

Подойдя поближе к улице Жёнёр, молодые люди невольно остановились. Достаточно было одного взгляда, чтобы убедиться: все, что говорили об этой улице, соответствует истине.

Узкая, заставленная огромными балками, служившими подпорками для облезлых и потрескавшихся стен, она производила ужасное впечатление. Даже летнее солнце не оживляло грязно-серых стен с темными пятнами сырости и бахромой желтоватой селитры.

На мостовой в промежутках между плитами пучками росла трава, что еще больше подчеркивало запущенность улицы.

— Черт возьми! Я начинаю кое-что понимать! — сказал Мишель. — Похоже, тот прохожий был прав! И как здесь можно жить?..

Глядя на этот мрачный пейзаж, Мишель задумался: а не может ли здесь таиться опасность?.. В это время Даниель, а за ним и Кристина двинулись вперед по улице; Мишель решил им помешать.

— Минуту, — сказал он. — Думаю, будет неразумно за являться туда всем сразу: как знать, что нас там ждет.

Я пойду на разведку и подам вам знак.

— Почему ты? Я тоже хочу пойти! — возразил Даниель.

Мишель, улыбаясь, пожал плечами.

— Знаю, старина! Но ты останешься с Кристиной. Ты ведь ее верный рыцарь — да или нет?

Ну, что тут возразишь?.. Даниель сразу перешел к делу:

А какой ты нам сделаешь знак и в каком случае?

Я дойду до дома номер 17, и если там кто-нибудь есть — почешу в затылке, а если нет — пойду искать дальше. А вы подойдете только в том случае, если увидите мой знак. Думаю, что если вы встанете у стены вон того дома, будет очень хорошо. Ты, Даниель, время от времени выглядывай. При необходимости я позову. Согласны?

Согласны! — ответил Даниель, потащив Кристину к стене.

А Мишель пошел в глубь зловещей улицы Жёнёр. Отойдя подальше, он немного постоял, огляделся и попытался определить нечетную сторону. Ему пришлось обогнуть балку, вмонтированную в стену, и только тогда показалось первое "жилище" без окна и двери. Мальчик подумал, что все это похоже на декорации для съемки фильма — они всегда производят сильное впечатление на тех, кто видит их впервые… Если остальные дома на этой улице в таком же состоянии, то вряд ли в них кто-то может жить.

В первый момент Мишель даже решил, что консьержка над ними подшутила, а может, просто перепутала название улицы…

Он не стал задерживаться на созерцании этих развалин и направился прямо к дому номер семнадцать.

Почти невольно мальчик оглянулся, проверяя, на месте ли Даниель. Еще никогда в своей жизни Мишель не испытывал такой тревоги, как сейчас.

Мягко ступая, он приблизился к проему без дверей, над которым еще можно было разобрать табличку с нужным номером. Перед ним был темный коридор с полуобвалившимся потолком. Прежде чем войти, Мишель осмотрел фасад. По обе стороны от дверного проема были окна, заколоченные деревянными досками. Доски сильно рассохлись от непогоды — видно, в обеих комнатах давно никто не жил.