Нельзя (не) любить - Елена Гром
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О словах Маши. Потом о том, что говорит Светка. Может пора выкинуть из головы Ника и начать жить полной жизнью? Согласиться на свидание с одним из хоккеистов. С тем, что не травил пошлые шутки.
И словно в подтверждение моих планов на телефон прилетает смс.
«Привет, Настя, как проходит лето?»
Я изучаю номер, чувствуя, как сердце бухает вниз. Дыхание перехватывает, и я переворачиваюсь на живот, смотря на короткую строчку, словно на икону. Надеюсь, что это Ник. И уже собираюсь ответить остроумно, заинтересовать его, как приходит новое смс. Руша все надежды.
«Это Женя. Из сервиса. Помнишь?»
А следом фотография этого самого Жени в том самом сервисе. Без рубашки. Так, сказать, товар лицом.
И я прикусываю губу, подавляя разочарование. Думаю, только о том, что даже не видела торс Николаса вживую. Да и не увижу.
Тогда и расстраиваться не стоит. А стоит обратить внимание на парня, которого я интересую. Я, а не моя фамилия или мои капиталы. И сгребая себя в кучу я отвечаю.
«Я слишком далеко, так что буду любоваться твоим торсом на фотографии. Привет, Женя.»
«Ну в сентябре же ты вернешься. А я знаешь какой терпеливый.»
* * *
Дорогие читатели, не пугайтесь. Пока книга находится в стадии черновика я могу чудить))) И первое и последнее что я хочу сделать, это изменить название. Оно может отпугнуть, но мне кажется он подойдет к этой истории гораздо больше. Спасибо, что читаете.
Глава 10. Николас
Я вернулся в Берн и уже на следующий день поехал в офис.
Ингрид даже была удивлена моему раннему появлению и тем более тому, что я весь день пытался занять себя важными объектами и даже провел собрание акционеров.
Нет, дело не в моей резкой любви к работе, просто не хотел занимать голову мыслями о Распутиных.
Но стоило отвлечься на обед или бессмысленный диалог с Ингрид, снова возвращались воспоминания.
Как увидел Миру впервые, как страстно хотел общаться с Ярославом. Мы с ним еще в детстве познакомились в частной школе, куда меня засунул отец.
Там я был настоящим засранцем, пока Ярослав чуть не сломал мне руку. Он был русским, и дружить с ним было нежелательно, но я все равно не послушался.
Уже тогда он казался старше своего возраста. Умнее. И когда спустя много лет мы оказались в одном хоккейном московском клубе, я снова увязался за ним. Это сейчас, много лет спустя, во мне появились уверенность, понимание, что я не хуже других, где-то даже чересчур, но в тот момент мне хотелось стать частью именно его семьи.
И для этого мне нужна была Мира. Дерзкая, мягкая, целеустремленная. Казалось, она рождена для того, чтобы быть со мной.
У нас было множество общих интересов, мы могли болтать часами, но никогда наше общение не выходило за рамки дружеских, пока она сама меня не поцеловала.
Я уже тогда понимал, что из-за Ярослава. Но ведь они брат и сестра, а значит, она спокойно может стать моей.
Тогда я думал именно так, и все правильно.
Только одного не учел.
И теперь мне не хочется вспоминать об этом. И ехать, если честно, не хочется.
– Сынок, ты почти ничего не ешь, – ругается мама, отпивая из бокала белое, сухое вино. Она, как обычно, выглядит превосходно. Такой женский тип, который никогда не увядает. Ингрид такая же. Только чуть смуглее. – Не вкусно? Ингрид говорила, что ты в последнее время рассеянный.
– Все отлично мам, а Ингрид чересчур обо мне заботится.
Я терпеть не могу, когда делают ни на чем необоснованные выводы и тем более решают за меня.
– Ну а кто еще? Тебе сколько лет? Мне кажется, давно пора позаботится о наследнике, а Ингрид…
– Пани Оливия, ну что вы…
– А Ингрид сообщила тебе, что собирается заниматься карьерой, а не детьми? – усмехаюсь я, и увидев выражение лица матери, чувствую, как просыпается аппетит. Что тут у нас? Бифштекс? Отлично. Я спокойно ужинаю и даже не воспринимаю спор двух женщин, и даже когда Ингрид обижается на меня и маму и просто уходит из ресторана, продолжаю спокойно есть.
– Мне кажется, я была излишне резка, – переживает мама, а я плечами пожимаю.
– Она отойдет.
– Она мне нравится.
– Естественно, она вылитая ты в молодости. Только ты о карьере не заботилась.
– Думаешь, она заботится? Она просто делает вид, чтобы ты не думал, что она хочет взять тебя в оборот. А вот если бы вы поженились…
– Может, и поженимся.
– Тогда она бы не стала врать и изворачиваться, и ты спокойно продолжал бы вести бизнес… Погоди, что? Николя!
Она всегда называла меня так в детстве на французский манер.
– Почему же ты был так с ней груб?
– Потому что я еще ничего не решил, мам. И решу все сам. Я уже давно вырос из того возраста, когда мне подсовывали то или иное решение. И тем более человека.
Сам не знаю, что на меня нашло. Может, ностальгия-сука душит тем, что мой выбор судьба так просто отменила, а другой подсовывает мать. И кажется, что я в этой жизни просто по течению плыву, даже не парясь, скинет меня река в обрыв или приведет к океану.
Тут мысли приводят меня к Насте. Я ведь даже не попытался ее найти, а может, это и был тот выбор, который я должен был сделать. Она бы точно не понравилась матери, она ненавидит русских, всегда считала их свиньями, и когда я в Москве жил, устраивала истерики регулярно. Уже не говоря о том, что Настя молоденькая, а таких она считает охотницами за деньгами. Скорее всего, в ней говорит ее прошлое. И было бы неплохо пободаться с матерью и другими родственниками насчет этого своего выбора.
А Ингрид… Это снова как по течению плыть. Точно знаешь, что безопасно, точно знаешь, что можно делать все, что хочешь, точно знаешь, что она никогда не устроит истерики. Она надежна и верна и вон уже отошла и снова села доедать свой салат.
– Думаю, конфликт можно считать исчерпанным. Прошу прощения, пани, что ввела вас в заблуждение.
– Ну почему же, вдруг мы все-таки поженимся, и тогда ты точно родишь наследника.
– Что? – Теперь в шоке Ингрид и уже не говорит открыто, что
