Крылья холопа - Григорий Климов

Попутно на сцене появился новый положительный фактор. Западные Демократии, в период сталинско-гитлеровской дружбы числившиеся в категории врагов, теперь волей-неволей стали союзниками. Конечно, они не были простачками и не забыли Кремлю всех его курбетов. Но тут предоставлялась возможность свалить основную тяжесть войны на чужие плечи, к тому же на плечи довольно сомнительного и каверзного субъекта. В глубине души они, конечно, желали, чтобы оба тоталитарных выродка сожрали друг друга. Но пока кремлевская разновидность урода терпела поражение за поражением и возникала опасность его преждевременной гибели, западные демократии были готовы помочь. Не для того, чтобы он выжил, а для того, чтобы он уничтожил или хотя-бы ослабил своего нацистского побратима. Тут и началась игра. Кремль оказался если и не умней, то во всяком случае хитрей. Ему удалось, спрятав за спину собственные резервы, получить от западных демократий колоссальную помощь. Те рассчитали эту помощь ровно так, чтобы кремлевский медведь имел возможность бороться и смертельно ранить нацистского орла. После этого он сам должен был околеть от истощения. Добить Германию и диктовать ей условия мира предназначалось западным демократиям. Но кремлевский медведь оказался хитрей. Вынув из за спины свой козырь - резервы "третьего периода", он не только выжил, но и победил. В "третьем периоде" войны, пропорционально возрастая с каждым днем движения Красной Армии на Запад, войска получали все больше и больше первоклассного вооружения отечественного производства. Для штабных офицеров не были тайной партии автоматического оружия, приходившие на фронт в 1945 году - на автоматах, еще ни разу не бывших в употреблении, нередко стояли заводские клейма довоенных лет. Кремль не слишком скупится на человеческие жизни - к концу войны больше чувствовалась нехватка в живой силе, чем в вооружении. Переэкономив вначале на барахле, Кремль с трудом сводил концы с концами в людских резервах в последний период войны. Кроме того отставали области промышленности, второстепенные с военной точки зрения. В "третьем периоде" было достаточно отечественных танков и самолетов, но катастрофически не хватало автотранспорта и многих других "мелочей". Большая часть автотранспорта была американского происхождения. Еще более парадоксальная вещь была с продуктами питания. Нехватка продуктов питания была колоссальной. Обратив все внимание на чисто военную промышленность, Кремль оставил в загоне то, что казалось естественным в русских условиях. Таково гипотетическое объяснение загадки успеха войны, которого придерживаются московские военные круги. На днях закончилась Крымская Конференция Большой Тройки. Загнав осиновый кол в могилу Гитлера, Конференция в основном занималась проблемами построения послевоенного мира. В связи с Крымской Конференцией в придворных кремлевских кругах открыто говорят о двух попытках мирных переговоров с Гитлером за последнее время. Первая попытка зондировать почву Для сепаратного мира на восточном фронте была предпринята Гитлером, когда Красная Армия закреплялась на правом берегу Днепра. Кремль охотно пошел на переговоры и с его стороны основной предпосылкой было сохранение границ СССР в рамках 1941 года. Из этого видно, как мало в то время Кремль надеялся на большие успехи. Главным для него было сохранение своей потрепанной шкуры в довоенных границах. С другой стороны, Гитлер, хотя колесо истории вращалось не в его пользу, слишком надеялся на свою судьбу и свой гений - он потребовал от Кремля правобережную Украину в качестве отступного. Здесь оба тоталитарных партнера по прежнему играли довольно открытыми картами, более открытыми, чем с их демократическими контрпартнерами. Вторая попытка сепаратного мира была предпринята Гитлером, когда петля истории уже захлестнулась на горле Германии. Это было непосредственно перед Крымской Конференцией. Отправляясь в Ялту, Сталин не поколебался предварительно поторговаться с Гитлером. Кто больше предложит - Гитлер или демократии? На этот раз Гитлеру пришлось жестоко поплатиться за свою горячность во время первых переговоров. Теперь уже Кремль не просил о сохранении довоенных границ, он требовал свободы рук на Балканах, предоставления проливов в Средиземном море и обширных уступок на Ближнем Востоке. Теперь уже Гитлеру предлагались его старые границы, а мечты о мировой империи зарождались в другом мозгу. Политика козырей в рукаве оправдала себя - она принесла не только спасение, но и возможности для дальнейшей игры. Гитлер наотрез отказался от условий, продиктованных ему Кремлем. Принять эти условия для него было равносильно духовной гибели. Он предпочел гибель духовную и физическую, увлекая за собой в бездну весь свой народ, все государство. В этот час был подписан смертный приговор гитлеровской Германии. На Крымской конференции была достигнута видимость полного согласия договаривающихся сторон. В этот момент Сталин отбросил в сторону все мысли о возможности сепаратного мира с Германией и обратил все свое внимание на дипломатическую игру с западными демократиями. В дворцах Ливадии он чувствовал себя гораздо увереннее, чем во времена Тегерана. Но и здесь он предпочел не политику грубых требований, а тактику вымогательства помощи и уступок в обмен на гарантии, которых он и не думал выполнять. Показывать свою силу было рано. Эта сила еще находилась в стадии роста. Ее размеры были неясны для самого Кремля. Нужно было оттянуть время и выклянчить побольше. Западные союзники проявили большую уступчивость. Они были уверены, что у Кремля не хватит сил захватить Европу, что "coup de grace" падет на их долю, а кремлевский медведь так и застрянет с протянутой лапой где-то на границах Польши. Они сделали много уступок, думая, что Кремль просто будет не в силах воспользоваться ими. Только лишь осторожный и предусмотрительный Черчилль в свое время подумал о возможной опасности, предлагая план вторжения западных союзников в Европу со стороны Балкан, отрезая таким образом Европу от красной опасности с Востока. Этот план обошелся бы союзникам значительно дороже, чем вторжение со стороны Атлантического побережья. Поэтому любители загребать жар чужими руками решили дать кремлевскому медведю возможность еще раз пообжечь лапы и потаскать для них каштаны из огня. Но они снова просчитались. Кремлевский медведь аккуратно складывал каштаны в свою собственную суму и беспрерывно жаловался на слабость, головокружение и требовал все больше крепительных средств. Западные союзники, надеясь, что он, в конце-концов, все таки околеет, охотно подбрасывали ему дальнейшие миллиарды в форме помощи по ленд-лизу, а кремлевский медведь столь-же аккуратно откладывал их в сторонку про запас. Так благодаря хитрости с одной стороны и устарелой дипломатической честности с другой стороны, Кремль, неожиданно для западных демократий и для самого себя, встал на ноги. Не только встал на ноги, но и оказался нос к носу с теми заманчивыми проблемами, к которым он тянулся в период 1939 - 41 годов. Ситуация была даже более благоприятной, чем в довоенный период. Что такое дипломатия? Двое с самым чистосердечным выражением на лице врут в глаза друг-другу. При этом каждый наперед знает, что его визави врет. Если один вздумает сказать правду, то второй примет это за утонченную ложь, но никогда за чистую монету. Меттерних и Талейран теперь едва-ли получили бы министерские портфели. Теперь требования значительно возросли. Прогресс человеческого общества породил новую категорию духовных ценностей, дипломатическая ложь перестала быть изящным искусством для немногих, стала предметом массового производства и потребления. Так вот и с Крымской Конференцией. Высокие Договаривающиеся Стороны пожали друг-другу руки, подписали Коммюнике, которому, по меньшей мере, одна из договаривающихся сторон ни на минуту не верит и придерживаться которого не собирается. Коммюнике опубликовали в печати. Все люди, за исключением авторов, верят коммюнике и радуются. Ведь, действительно, все так хорошо! Будущее лежит перед нами как солнечный день в мае, как голубое небо в Думбартон-Оксе. Правда, для простого человека политика на сегодняшний день ограничивается тем, что хлеб в Москве стоит 50 рублей кило. В середине февраля 1945 года я сдал курсовые экзамены за последний курс. Так-как ряд дисциплин был зачтен мне из предыдущих учебных заведений, я освободился на десять дней раньше остальных слушателей моего курса. С большим трудом мне удалось добиться недельного отпуска. Под предлогом служебной командировки мне от имени Академии было выписано командировочное предписание и таким образом я смог съездить навестить мой родной город на юге. Эта поездка доставила мне мало удовольствия. Город произвел такое же впечатление, как осенний сад после бурной ночи, когда деревья стоят голые, а под ногами трещат сучья и сорванные ветром сухие листья. Сам не поймешь, почему, а на душе становится тоскливо и пусто. До войны Новочеркасск славился своей шумной молодежью. В городе на сто тысяч жителей было пять Высших Учебных Заведений и студенчество было лицом города. Теперь же, когда я в двенадцать часов дня проходил с вокзала по главной улице, навстречу мне попалось только несколько дряхлых старух. Характерная картина тыла. Кто попадает с фронта в тыл, того поражает эта мертвая тишина и безлюдье. Зашел я под холодные своды своей бывшей alma mater. Воспоминания оказались красивее, чем действительность. То-ли действительность настолько изменилась, то-ли я, побродив по белу свету, обрел новые мерила ценностей. По углам улиц сидели закутанные в тряпье бабки и продавали стаканами семячки и самодельное монпансье. Как в 1923 году! Тогда это удовольствие стоило мне 5 копеек. Теперь же я дал своему маленькому кузену красную тридцатирублевку на семячки. Что видят дети от этой жизни? Кругом царила такая беспросветная нищета и оскудение, что даже скромные довоенные условия казались людям золотым веком. То, что раньше считалось нехваткой, сегодня считается зажиточной жизнью. Действительно, человек - это самое совершенное из млекопитающихся. Другое существо в таких условиях уже давно протянуло бы ноги, а человек, венец творения, все еще шевелится. Именно шевелится! Иначе это трудно назвать. Новочеркасск несколько месяцев был под немецкой оккупацией. Меня и здесь остро интересовало услышать мнение о поведении немцев из уст людей, которые не боялись бы сказать мне абсолютную и беспристрастную правду. Поиски истины в данном вопросе мучили не только меня, это было массовое явление среди русских солдат. До войны большинство русских смотрело на немцев, как и на все по ту сторону рубежа, в какой-то мере, как на существ высшего порядка. Даже когда разразилась война и люди столкнулись с обратным, они не хотели верить этому. Люди не верили кремлевской пропаганде, наученные довоенным опытом кремлевского слова и дела внутри страны. Но на этот раз пропаганда во многом была права. Люди убеждались в этом своими глазами, не хотели верить даже своим глазам, тщетно искали следы того миража, который был в их представлении о Западе и который немцы с методичностью, достойной лучшего применения старательно разрушали. Как-раз те люди, которые раньше видели в немцах идеал культуры, а позже нашли холодную маску зверя, как-раз они и были затем наиболее беспощадны к немцам. Пусть эту маленькую деталь узнают те, кого русские убивали только лишь за то, что он немец. Люди жестоко мстят богам, не оправдавшим себя. Когда я вышел из поезда на московском вокзале и снова нырнул в водоворот столичной спешки и суеты, я почувствовал такое же облегчение, как человек вернувшийся домой с кладбища. В Москве кипела жизнь, бурлили надежды. Там же, на всем протяжении огромной страны, люди чувствовали только костлявую руку голода и полную беспросветность. После гнета немецкой оккупации пришел еще более тяжелый гнет - страх ожидания расплаты. Люди не знали расплаты за что, но знали что эта расплата неизбежна. Огромные территории Советского Союза, более половины всего населения страны, временно перебывали под немецкой оккупацией. Теперь над каждым из них висел призрак расплаты за "измену Родине". В конце февраля все выпускники нашего курса были направлены на фронт в действующую армию на полагающуюся перед Государственными Экзаменами боевую стажировку. Я был прикомандирован к штабу 1-го Белорусского Фронта. В эти дни части 1-го Белорусского и 1-го Украинского Фронтов вели ожесточенные бои, ломая "зубы дракона" и другие новинки германской фортификационной техники. После прорыва укреплений Восточного Вала шли бои за расширение Одерского плацдарма. Наши войска, воодушевленные успехом, бешено рвались к сердцу гитлеровской Германии - Берлину. Стоит-ли вспоминать об этом? Для этого есть историографы и летописцы. Одни будут старательно перекрашивать черное в белое, другие столь-же старательно будут делать как-раз обратное. Было и то и другое. Мне часто приходили в голову мысли о преступлении и наказании, о критерии вины и возмездия, где кончается справедливость и начинается преступление. Кому приятно смотреть на труп молодой женщины, валяющейся в придорожной канаве? Нижняя часть тела обнажена, между ног ударом приклада загнана пивная бутылка. Войска бесконечной лентой идут по шоссе. Все видят этот труп в канаве, большинство отворачивается, но никому не придет в голову убрать его в сторону. Труп лежит у дороги, как символ. Символ чего? Тяжело судить обо всем этом! Ведь это варварство, заслуживающее наказания. Да! Но если вы поставите виновника под суд, то окажется, что его семья, жена, дети, дом - все убито, сожжено, превращено в пепел теми, кому мстит он теперь. Пепел убитых стучит в его... сердце! Он будет в истерике рвать гимнастерку на груди и с обезумевшими глазами кричать: "Убей меня, если веришь, что я не прав!.." Он до глубины души верит, что он выполняет свой долг перед мертвыми, перед Высшей Справедливостью. Он верит, что он прав. У меня несколько раз поднимался пистолет... и опускался. Где критерий справедливости? Что хуже - вина или возмездие? Кругом много жестокости, бессмысленной жестокости. Немцы впоследствии будут возмущаться этими жестокостями. Пусть спросят у Бога! Там что-то сказано о наказанной гордыне. Если немцам напомнить о миллионах, да миллионах, русских военнопленных, замученных в Германии, то они найдут массу отговорок, объяснят это объективными причинами. Но факт - это было? Было. Миллионы русских работали в Германии на положении рабов - было это? Было! Некоторые пытаются объяснить это войной и правом победителя. Но сегодня тоже война и победители мы. Да - мы! Кто серьезно задумается о преступлении и наказании, пусть бросит на одну чашу весов истории сумму русского горя и страдания, а на другую - немецкого горя и страдания. Без сомнения, чаша русского горя перетянет. Попытайтесь беспристрастно решить кто развязал эту эпопею горя и ужаса, имя которому война. Простой русский солдат до глубины души уверен, что начали войну немцы. Он не политик с сигарой в зубах и он не думает о кознях Коминтерна или о борьбе Германии за мировые рынки и "лебенсраум". Он думает о своем сожженном доме, уведенной в немецкую неволю жене, об умерших с голода детях... Я охотно хотел бы видеть в каждом немце честного человека, каким он был для меня до войны, которому я мог-бы пожать руку. Но факты, проклятые факты! Надо иметь гражданское мужество смотреть фактам в лицо. У меня десятки раз обливалось кровью сердце, когда я смотрел на эти факты. К сожалению, я бессилен вынести свой приговор или оправдание. Пусть судит об этом Бог! В последних числах апреля, в разгар уличных боев в центре Берлина, я был неожиданно откомандирован в Москву.