Майами Блюз - Чарлз Уилфорд

Сьюзен занимала угловую квартиру с двумя спальнями и двумя ванными комнатами. В квартире, кроме того, имелась закрытая мелкой сеткой лоджия, выходившая на Эверглейдс. Полы во всех комнатах устланы бледно-желтым ковролином, на кухне - линолеум с узором в виде белых кирпичей. Обе ванные комнаты облицованы синей и розовой плиткой. В гостиной стояла плетеная мебель, в большой спальне - широкая железная кровать, а в маленькой - узкий топчан и плетеный столик. На окнах - белые вертикальные жалюзи.

Пока Фредди ходил по квартире, Сьюзен вытащила из холодильника две бутылки пива, позвала Френгера в лоджию и вытянула руку в сторону Эверглейдс.

- Сейчас ничего не видно, но днем отсюда открывается вид на знаменитые болота Эверглейдс. Прямо за дорогой начинаются томатные и огуречные поля они тянутся мили на четыре. Потом ноля пересекает Кроум-авеню, а дальше до самого горизонта - болота, кишащие аллигаторами. "Сосенки" - последний жилой квартал в Кендалле. За Кроум-авеню стоить дома уже невозможно - для этого надо осушить болота. Может быть, со временем что-нибудь построят на месте этих полей - в Кендалле ведь стараются строить на любом пятачке, потому что этот район считается самым шикарным в Майами.

- Квартира, по крайней мере, точно шикарная.

- Во всяком случае, хозяйке она стоила целое состояние. Она вложила в нее все до цента, но жить сама в такой дорогой квартире не может, поскольку работает всего лишь секретаршей в какой-то юридической конторе. Поэтому она решила сдать ее внаем - вместе с мебелью. Четыре месяца безуспешно искала клиентов, пока в конце концов не появились мы с Мартином. Мы предложили ей всего четыреста долларов, но она и этому была рада. Представляешь, ей приходится добавлять еще своих четыреста пятьдесят долларов к нашим четыремстам, чтобы заплатить ежемесячный взнос в погашение кредита.

- А где же она живет?

- Ей пришлось вернуться к родителям в Хеллендейл. А девчонке-то уже двадцать пять лет. Представь? Если бы мне пришлось вернуться к отцу, я бы на себя руки наложила.

- Классное пиво. - Фредди решил переменить тему.

- "Сан-Мигель". Темное. В Майами это самое лучшее. Его импортируют с Филиппин. У меня знакомый продавец в "Краун", он всегда оставляет для меня несколько бутылочек... Четыреста долларов - это только квартплата. Еще за электричество набегает двести баксов.

- Ни хрена себе! Серьезно?

Сьюзен кивнула.

- Кондиционер ведь все время включен. Говорят, скоро электроэнергия еще подорожает. Вчера передавали по десятому каналу. Ты знаешь, это меня очень беспокоит. Марти, сам понимаешь, зарабатывать уже не может, а одна я такие расходы не потяну.

- Не переживай. Я, как-никак, твой жених. Сумею о тебе позаботиться.

Фредди взялся руками за сетку, ограждающую лоджию, и задумался. В аэропорту он сломал палец именно Мартину, в этом нет никаких сомнений. Фредди не хотел убивать бедного кришнаита, он намеревался просто сломать ему палец, чтобы не портил людям пиджаки. А этот несчастный пиджак в Майами оказался на фиг не нужен. Все-таки тесен мир. Случайно убил парня, а потом познакомился с его глупышкой-сестрой.

Фредди стоял, обдаваемый порывами липкого влажного ветра, и смотрел на огромную автостоянку, где было припарковано всего шесть машин. Белый "трансам" стоял в шестом ряду, на пронумерованном месте. Фонари на стоянке не горели - видимо, в целях экономии электричества, - луна еще не взошла, и потому за оградой "Сосенок" царил непроницаемый мрак. Фредди ощутил себя стоящим на краю бездны. Капли пота побежали из подмышек по его телу.

- Давай вернемся в комнату, - сказал Фредди. - Неужели жара даже ночью не спадает?

- Чуть-чуть. В четыре утра температура опускается примерно до двадцати трех градусов, но резко возрастает влажность.

Фредди снял рубашку и разулся. Сьюзен уселась на кушетку в сине-зеленую полоску и включила телевизор.

- Что будешь смотреть, Младший? - спросила она.

- Ничего. Мне надо позвонить. Где у тебя телефонный справочник?

- Под кофейным столиком. Там два справочника. А телефон...

- Я вижу, где телефон.

Фредди отыскал номер отеля "Интернешнл", позвонил в регистратуру, выписался из отеля и попросил, чтобы все его счета, включая счет от парикмахера, оплатили кредитной карточкой мистера Готтлиба.

- Да, мне очень понравилось в вашем отеле, - сказал Фредди на прощанье и повесил трубку.

Потом уселся на кушетку и попросил Сьюзен принести ножницы. Разрезав кредитную карточку и водительское удостоверение Готтлиба, он высыпал мелкие кусочки пластика в пепельницу.

- Все, - сказал он. - Мистер Готтлиб выехал из Майами.

Фредди хлопнул ладонью по кушетке, приглашая Сьюзен сесть поближе.

- Мне понравилось, как стойко ты вела себя в морге, Сьюзен, - сказал он. - О чем ты думала, глядя на мертвого брата?

- Я вспомнила, как он в детстве заламывал мне пальцы, когда хотел заставить меня что-то сделать. Это было очень больно, так что вскоре ему стоило лишь пригрозить мне - мол, пальцы заломаю, - и я готова была выполнить любую его просьбу. Брат был очень религиозный, но довольно злой. Все говорил, что хочет оказаться на небесах. Надеюсь, теперь его мечта сбылась. - Сьюзен на минуту задумалась, а потом вдруг встрепенулась, что-то вспомнив: - Завтра первым делом поеду в банк и сниму все деньги со счета. У нас с Марти лежит на общем счету десять тысяч долларов, а проценты, которые за месяц набегают с этой суммы, мы откладывали на чековый счет. Там накопилось около четырех тысяч. Мне нужно закрыть эти счета и положить деньги в другой банк. Я не хочу, чтобы они достались отцу или кришнаитам.

- Правильно, - одобрил ее план Фредди. - Мы вместе этим займемся. Мы с тобой теперь будем жить в гражданском браке. Знаешь, что это такое?

- Ага, - кивнула Сьюзен. - Я смотрела по телевизору "Дни нашей жизни". Там главная героиня, Бетти, жила в гражданском браке с адвокатом. Я тоже хочу жить в браке. По ночам мне бывает так одиноко. Я терпеть не могла Марти, но все равно жалела, что он не может ночевать дома.

- А почему ты его не любила? Он же был твой брат.

- Помнишь, я тебе говорила, что у меня никогда не было парня? Это все из-за Марти. Я ведь от него забеременела. Думаю, отец об этом тоже догадался - потому и выгнал нас из дому. Мы приехали в Майами, я сделала аборт, а Марти долго не мог найти работу. Он пытался устроиться коридорным в отеле "Интернешнл" и познакомился там с Пабло. Это брат заставил меня стать проституткой. Я ненавижу это занятие. Видел бы ты сегодня этого старика из Огайо. Он был просто омерзителен.

- Тебе больше не придется торговать собой. Ты теперь живешь со мной.

- Ты не знаешь Пабло. Он улыбается, расшаркивается перед постояльцами, но на самом деле он очень жестокий человек. И он знает, где я... где мы живем.

- Забудь о Пабло. Я его беру на себя... Помнишь песню Боба Дилана про женщину, лежащую поперек железной кровати?

- Нет. Может, и слышала когда-то, но не помню. Сам знаешь, Дилана теперь редко передают по радио.

- Это неважно. Вот что ты сейчас сделаешь. Пойдешь в спальню, разденешься и ляжешь ничком, подложив под живот две подушки. Я выпью еще бутылочку пива и присоединюсь к тебе.

- Ты хочешь трахнуть меня в задницу, нравится мне это или нет?

- Именно.

- Ладно. Тогда схожу, принесу тебе пива.

...Потом они лежали на широкой железной кровати. Взошла луна, и лучи блеклого света, пробивавшиеся сквозь жалюзи, легли желтыми полосами на безволосой могучей груди Фредди. Сьюзен лежала, тесно прижавшись к Френгеру, положив голову на его вытянутую руку. Вдруг Фредди кашлянул, а потом довольно хмыкнул:

- Помнишь хайку, которое написал мистер Тэрнер?

- Нет, - ответила Сьюзен.

- "Солнце Майами

Встающее в Эверглейдс

Котлета в булке".

Я засмеялся, потому что вспомнил эти строчки. Теперь я понимаю, что они означают.

Глава 8

Когда Хок приехал на работу, Билл Хендерсон уже сидел в стеклянном закутке с каким-то мужчиной средних лет. Хок проверил свою ячейку для корреспонденции и помахал рукой Хендерсону - мол, я уже тут. Хендерсон улыбнулся и жестом пригласил Хока войти. Почти на всех передних зубах Хендерсона были серебряные коронки, что делало его улыбку похожей на зловещий оскал. Хок и Билл были напарниками уже четвертый год, и всякий раз, видя улыбку Хендерсона, Хок не мог удержаться от мысли, что именно так выглядит то злое существо, которое скрыто в каждом человеке. Просто из Хендерсона оно вылезает при каждой улыбке.

- Я схожу за кофе, Билл. Вернусь через минутку, - сказал Хок, приоткрыв дверь в стеклянный кабинет.

- Я уже купил кофе. - Хендерсон показал на пластмассовый стаканчик, стоявший на столе. - Позволь представить тебе мистера Уэггонера. Мы уже начали беседу. Думаю, тебе будет интересно к нам присоединиться.

Хок обменялся рукопожатием с Уэггонером и сел за стол.

- Я - сержант Мозли. Напарник сержанта Хендерсона.