Вой оборотня - Владимир Лосев

– Я его не трогал…

– Я видел каждый твой шаг в этот день, так что можешь не врать.

– И каким же образом ты видел?

– Мой бог дал мне такую возможность. – Жрец ухмыльнулся, и я понял, что без магии и здесь не обошлось; стало понятно, кто за мной следил весь день. – Я видел, как ты бросил ему каик, когда он подошел к вам, чтобы проводить в храм.

– Я думал, что этим избавлюсь от посещения вашего богоугодного заведения.

– Ты ошибался, – жрец еще раз ткнул меня в спину, боли, правда, на этот раз не возникло. – Вперед!

Я покосился на друга, тот грустно усмехнулся и пошел к распахнутым дверям храма. Первым шел старый жрец, затем второй, помогая и поддерживая старика, когда приходилось перешагивать через небольшие камни, потом Молот и я, а замыкал шествие жрец с магическим жезлом.

В храме царил полумрак, только в глубине у алтаря светилась масляная лампа, а до него было не меньше сотни метров – таким огромным оказался зал. Я подумал о том, что большая часть храма уходит в скалу, и оказался прав – когда подошел к масляному светильнику, то увидел – вокруг скала.

Мы прошли мимо алтаря, свернули направо в темноту, где оказался небольшой проход, ведущий во внутренние помещения. Жрецы шли спокойно и уверенно, видимо, им был знаком здесь каждый метр, а вот нам приходилось нелегко. Не могу сказать, что теряюсь в темноте, мое зрение быстро привыкает, но и ему нужно хоть немного света.

Мы спотыкались, поддерживали друг друга и снова запинались до тех пор, пока старик не зажег небольшую лампу – тогда увидели, что стоим посередине огромного помещения, стены которого терялись во мраке.

Пожалуй, оно было не меньше того зала, где находился алтарь.

Подойдя к стене, старик открыл темную дубовую дверь, и мы вошли в комнату поменьше, которую хорошо освещал огонь, горевший в очаге, только дальняя стена терялась в темноте.

Вокруг очага стояли кресла, в одно сел с тяжелым стоном старик, в другое тот, кто его сопровождал и поддерживал, а нам пришлось стоять, как и магу, который находился за нашими спинами, чтобы мы не сбежали.

Стены словно грозились упасть на меня, тяжело было здесь и как-то неправильно.

Старик протянул руку к огню, стал греть озябшие пальцы и произнес:

– Тебя зовут Юрий, ты родился в этом городе, твой отец уважаемый среди магов и жрецов человек…

Я пожал плечами, это было правдой, ее не стоило ни опровергать, ни дополнять, да и меня никто об этом не просил.

– Иногда тебя зовут Шрамом из-за отметины на твоей левой щеке, ты ее получил в детстве, когда подрался – мальчишка был старше и опытнее тебя, но ты сумел его разозлить, тебе повезло, что он тебя не убил…

– Повезло? В этой драке победил я, а нож достался мне как трофей.

– Если бы он тебя убил, ты сейчас не стоял бы передо мною, думая о том, как сбежать. Не советую даже пробовать. Мы прошли в темноте по лабиринту, который невозможно преодолеть, так что стой спокойно. Рядом с тобой твой друг, которого прозвали Молотом за огромную силу и большой кулак…

Молот почтительно поклонился согбенной спине, старик даже не повернул в ответ голову, продолжая глядеть, как танцуют в огне огненные ящерки.

– Так получилось, Юрий, что вчера вечером ты оказался свидетелем нападения бандитов на нашего гонца…

– Уже жалею об этом…

– И это правильно, – усмехнулся старик, покосившись на меня. – Ты сделал доброе дело, но кто сказал, что добро награждают добром?

– Действительно, никто, – вздохнул я.

Мог бы не говорить, а молчать, от этого бы ничего не изменилось, меня по-прежнему никто ни о чем не спрашивал, но я поддерживал эту видимость диалога только потому, что мне было страшно. Что-то пряталось там, в темноте, мне казалось, что слышу пряный запах огромной змеи или даже нескольких.

– Обычно в таких случаях я всегда прохожу мимо, но в этот раз не получилось…

– Ты оказался замешан в наши дела, а сейчас вот еще и своего друга привел – теперь вам придется обоим выполнить наше поручение.

– Мы об этом не договаривались. – Я заговорил быстро и сбивчиво, понимая, что все уже решено и меня никто не слушает. – Просили вернуть ваш каик, или как там называют вашу бронзу, так она здесь. Я не брал эту пластинку у вашего гонца, ее сунул мне в руку грабитель перед тем как умереть.

– Это правда, – кивнул с улыбкой старик. – Так все и было, да только все равно не стоило тебе брать…

– Я и не хотел, он силой засунул…

– Если бы все зависело от наших хотений, этот мир был бы похож на сады верхнего мира, и всем жилось в нем прекрасно.

– Не понимаю, о чем вы…

– Ты же видел, что случилось с нашим жрецом?

– Да, он исчез.

– Не исчез, а сгорел в магическом пламени, а сжег его каик. Не знаешь почему?

– Нет.

– Ты оживил его, привел в действие, сам не понимая того. Тысячу лет каик лежал всеми забытый на далеком безлюдном острове, мы нашли его, используя тайную магию, и отправили за ним гонца. Тот привез его сюда и уже собрался передать нам, но на него напали. Вряд ли ему удалось бы отбиться, но появился ты и спас гонца и каик от наших врагов и… сделал большую ошибку…

– Я ничего не сделал.

– Когда этот драгоценной предмет, преодолев тысячи верст, оказался на нашем берегу, он тем самым открыл тайную волю нашего бога.

– Не понимаю, о чем вы говорите…

– Если уж совсем просто, – старик с усмешкой взглянул на меня, – прошел бы ты мимо грабителей, и все было бы хорошо.

– Для всех, кроме гонца, – поправил его я. – Он бы умер.

– Для всех лучше, в том числе и для гонца.

Старик вздохнул и кивнул магу, что стоял за нашей спиной. Тот высунул из-за моего плеча жезл, и комната осветилась ярким слепящим светом. В нем я увидел у дальней стены огромный стол, похожий на жертвенный камень – на нем имелись желобки для стекания крови и металлические кольца, к которым привязывалась жертва.

Сейчас там лежал мертвый человек с вскрытой грудиной.

– Узнаешь?

– Да. Именно на этого человека вчера напали, но теперь его трудно узнать, лицо стало серым, нос заострился. Думаю, он мертв…

– Ты прав, и теперь ему никогда не добраться до верхнего мира, дорога для него закрыта, и виноват в этом ты.

– И чем же?

– В том, что ты есть, – пробормотал старый жрец. – В том, что шел мимо и оказался не в том месте и не в то время – в результате к тебе пришла беда, а у нас появилась надежда.

– В чем дело?! – У меня вдруг появилось ощущение, что встреча закончится для меня и Молота этим жертвенным столом, на котором будут остывать наши тела, лишенные сердец. – Что мною сделано не так?

– Не о том спрашиваешь. – Жрец снова протянул руки к огню. – И дело не в том, что сделал, а в том, какой ты…