Другие. Феникс - Тесс Хаген

бы голосом — иногда душой. Мне кажется, я каждый раз умираю вместе с ними, — не знаю, с чего вдруг мой язык развязался, но было приятно высказать всё, что накипело, человеку, который понимает. Пусть он и сущность. Между Фениксами такие разговоры никогда не ведутся, наверное, чтобы лишний раз не вспоминать. — Это больно, Ден. Но ты — вне закона здесь, так тоже нельзя.

— Нет никакого закона, Ада. И мне здесь можно, потому что я… Это я, — неожиданно мягко произнес Денеб. Его рука легла на моё плечо и притянула к себе. — Кажется, я знаю, какой ты Феникс. До нас тоже дошла та жуткая история.

— Что? — я подняла на него взгляд. Глаза Дена были полны сочувствия, тёплого и щемящего душу сочувствия. Оказывается, трагедия с моим крылом известна далеко за пределами сообщества Фениксов, правда нашла лазейку и просочилась.

— Могу представить, как тебе было больно. Когда мне приходится стирать что-то с лица земли, то я стираю это со своей кожи. Препротивное чувство, будто тебя жрут заживо. Но я восстанавливаюсь быстро. Это же просто картинки, а не настоящее крыло. После того… Кхм. Пакостника, — Ден помолчал. — После него мы очень долго восстанавливали реальность. Как тебя не разорвало на части? Он ужасно силён, сколько людей умом тогда тронулись? Человек десять, кажется. Почему тебя одну к нему пустили…

— Да кто же знал, что там всё так серьезно? Защита, отдача… Уровень слишком высокий, много зла. Почти как у… — я запнулась. Хотела упомянуть Льётольва, но вовремя остановилась. — Как у учителей.

Вдруг Ден провел рукой по моим волосам и резко наклонившись, поцеловал. Внутри у меня всё сжалось, тело помнило его прикосновения, требовало их и готово было снова полыхать.

— Хочешь, я сделаю так, чтобы ты всё забыла о том дне? — прошептал он.

— Нет. Не хочу искажений. Только избавиться от метки, — ответила я, инстинктивно пытаясь дотянуться до губ Дена.

— Ай-ай-ай, Ада… Неужели ты думаешь, что в твоей жизни будет мужчина лучше меня? — он не дал мне поцеловать его в ответ, прислонив палец к губам. — Ты же против второй ночи, птичка.

— Я… — взгляд растерянно блуждал по лицу Денеба. Надо выполнить задание. Что говорил Сёртун — войти в доверие, подружиться. Если это предполагает чуть побыть женщиной сущности, то почему бы и нет?

— Ну?.. Решай, — вторая рука Дена легла мне на колени. — Долго ждать не буду. Да и люди уже косятся.

— Так нечестно, — буркнула я, обращаясь то ли к нему, то ли к себе, то ли к учителю. — Ты слишком…

— М?..

— Если б была моя воля, — проникновенно продолжила я, пытаясь играть таинственность и чувства, которые откровенно давила в себе. — И вторая, и третья ночи были бы только моими…

— Правда? — ухмыльнулся Ден. — Врать нехорошо, Ада.

— Я не вру! Мне вчера было так хорошо, так… Так…

Денеб кивнул на мою руку — цветы потеряли цвет. Индикатор? Я теперь и врать не могу? Зараза.

— Ах ты… — я захлебнулась эмоциями, отпихнула Дена и залпом допила вино. Мельком глянула на шиповник — он снова стал ярким.

— Вот ты глупенькая, — веселился Денис. — Фениксы иногда поражают своей беспечностью и наивностью.

Я резко встала, Ден не помешал, просто нагло разглядывал, бьюсь об заклад, мысленно он уже раздел меня и прикидывал, как повеселее провести время.

— Хочется, но колется, да? — хохотнул он, бросив купюру на стойку. — Ладно, пойдём. Провожу тебя до дома, так и быть.

Мы вышли на тёмную улицу, прохожих почти не встречалось, ветра по-прежнему не было. Тихий, хоть и прохладный, вечер. Мне всё казалось, будто я заключённая, а Денеб надсмотрщик — шли мы чуть поодаль, иногда поглядывая друг на друга. Время шло, а мой дом всё не показывался. Заблудиться я не могла, — просто негде. Улицы прямые, закоулков нет, всё предельно просто. Идти вперёд, повернуть, опять прямо. Но сколько бы мы не шли, и не поворачивали, картинка повторялась и повторялась.

— Прекрати, — строго сказала я, обращаясь к Дену.

— Что прекратить?

— Искажение!

— Я ничего не делаю, — он задрал рукава своей черной куртки. Действительно, рисунки не изменились.

— Тогда что происходит? — мне стало не по себе, захотелось спрятаться от этого экзистенциального ужаса. Я было дернулась в сторону Дена, но остановилась в полушаге от него.

— Это ты, моя хорошая, — шепнул Денеб, дотянулся до меня рукой и прижал к себе, легко поглаживая по спине. — Не хочешь домой?

— Хочу.

— Тогда почему мы никак не дойдем?

— Ден! Что ты сделал со мной? Я никогда ничего не искажала, я Феникс.

— Всегда что-то бывает впервые, — подмигнул он мне и улыбнулся. — Иди туда, куда хочешь идти. Всё просто.

— Нет. Не пойду, — я замотала головой, совершенно не понимая, что происходит. Кто искажает реальность, зачем, как вернуться в исходную точку? Или я действительно не хочу идти домой? Мне вспомнился жар от учителя Сёртуна, и всё тело странным образом обмякло. Денеб подхватил меня и оттащил к первой попавшейся лавочке.

— Ада, ты чего? — он не выглядел испуганным, скорее — заинтересованным.

— Нехорошо что-то. Кажется, я забыла поесть сегодня, — в самом деле не помнила, что происходило до разговора с учителем, да и после тоже смутно припоминала.

— Пойдем ко мне? — поинтересовался Ден совершенно буднично, будто мы каждый день ходим к нему домой.

— Да.

— Точно хочешь?

— Точно, — с усилием кивнула я.

Денеб приподнял меня, подхватил под спину и повёл. Мы пришли на удивление быстро, дорогу я даже не запомнила, а вот подъезд и широкую лестницу сразу узнала. В этот раз нас остановила консьержка, вежливо поздоровавшись с Деном и уточнив, не нужна ли помощь. Я замотала головой, а дальше картинка реальности снова стала уплывать. Мы вроде как поднялись на лифте, в двери скрипнул ключ, а потом я окунулась в тягучую тишину и полумрак квартиры. Голова тяжелела с каждой секундой, я будто бы медленно падала в обморок, сознание темнело. А потом щелчок — и будто выключили свет. Выключили жизнь.

По комнате плыл сизый дым, наполненный терпким ароматом ветивера и лаванды. Денеб сидел подле Ады на диване в гостиной, внимательно разглядывая лицо. Льё покачивал ногой и курил, расположившись в широком кресле.

— Льё, — начал Денеб, — зачем ты так с ней?

— Ну ты же хотел заполучить эту дамочку, — небрежно протянул Льётольв.

— Не таким же способом, — возмутился Ден, — предупредил хотя бы. Я уж сам испугался.

— Как будто твой способ лучше! — Льё затушил сигарету и бросил окурок в пепельницу. — Что делать будешь?

— С Адой? Сам не знаю. Её похоже кто-то из главных