Гусляр-2000 (сборник) - Кир Булычев

– Есть Удалов Корнелий Иванович, – обрадовался сторож. – Вон там, за кустами должен пребывать.

Удалов огорчился. Не с чего было огорчаться, а огорчился.

Прошел за куст и увидел свою могилу.

– А когда я умер? – спросил он.

– Ну как вам не стыдно об этом спрашивать? – обиделся сторож. – Мы же все даты заклеили, как только узнали, что путешествие во времени к нам открыто. Неужели мы имеем право выступать в роли Господа Бога?

И тут Удалов понял, что сторож не лжет – под фамилией была наклейка, замазанная под цвет плиты.

Тут, видно, не выдержали нервы у полковника. Он тоже догадался, что самую жгучую тайну от него скрывают, – потому рванулся к своему скромному, с красной звездой над профилем, черно-мраморному памятнику и стал сдирать ногтями наклейку. Но начал не с той стороны – слева. Из-за этого показались цифры даты его рождения, а узнать о смерти турист не успел. Из-за кустов выскочили два милиционера. Видно, ожидали подобного инцидента, поэтому и затаились. Полковнику заломили руки назад и потащили – не грубо, но уверенно – к выходу. Полковник почти не сопротивлялся. Как военный человек он догадался, что бой проигран, но не проиграна кампания.

Остальные стояли и глядели на сражение.

Минц прошептал Удалову:

– Пошли посмотрим дальше.

И они согласно шагнули в кусты.

Их не сразу хватились – сначала надо было утихомирить полковника.

Минц с Удаловым сначала быстро шли по тропинке, потом Минц углядел проход в кустах за старым монументом, с детства знакомым Удалову, только сильно одряхлевшим, который принадлежал жене купца Якимова. Собственный же монумент Якимова был снесен еще в тридцатые годы XX века.

– Ты думаешь, он нас найдет? – спросил Удалов.

– Он должен за нами наблюдать.

– Я и наблюдаю, – сказал кладбищенский сторож. Как-то он успел их обогнать и спрятаться за кустом. – Времени у нас в обрез. Показывайте, что можете предложить.

Минц и Удалов показали остатки сокровищ.

– Мало, – сказал сторож. – Пиджаки тоже отдадите.

– Если ваш рассказ нас заинтересует, – сказал Минц.

– А как же не заинтересовать? – удивился старый сторож. – Я вам готов тайну выдать. Я же головой рискую.

Они присели за памятником, так чтобы их не видно было с дорожки.

Сторож рассматривал трофеи, но отвечал охотно. Хотя неизвестно, насколько правдиво и насколько исчерпывающе.

Первый вопрос Минца прозвучал для Удалова странно:

– Когда появились путешествия во времени, кто их устроил и кому они нужны?

– Путешествие во времени существует только в городе Великий Гусляр, – ответил сторож. – Начались путешествия на той неделе, и не сегодня-завтра их прикроют. А устроили их наши городские власти.

– Почему? Почему их прикроют?

– Потому что путешествия во времени категорически запрещены, и если бы не крайняя нужда, наш город никогда бы не пошел на нарушение вселенского запрета.

– Но путешествовать в будущее нельзя! – повысил голос Минц.

Сторож прижал палец к губам и ответил шепотом:

– А кто сказал, что это путешествие в будущее?

– Я. Потому что еще вчера я жил за сто лет до вас.

– Чепуха. Эти путешествия организованы нами, проводятся нами, значит, они – путешествия из будущего в прошлое, что, как известно, и теоретически, и практически возможно и даже широко практиковалось в городе Великий Гусляр.

– Значит, они только для нас – путешествия в будущее? – повторил Минц. – Славно придумано.

– Так и доложите своему другу президенту Академии наук, – заметил сторож, чуть усмехаясь.

– А это вы откуда знаете?

– Из библиотеки, – смиренно ответил кладбищенский сторож. – Из вашей желтой и продажной прессы. Со страниц ваших газет, сообщивших о якобы имевших место в Великом Гусляре контактах с будущим. Но учтите, что вы будете разоблачены и поставлены на место.

– В это я верю, – сказал Минц. – Так зачем вам нужны путешествия во времени? Зачем было устраивать эти так называемые шоп-туры?

– Для торговли, – коротко ответил сторож, и Удалов понял, что на этот вопрос он почему-то не желает отвечать. Тогда он сам спросил:

– Расскажите, какой у вас общественный строй.

– Нормальный, – сказал старый сторож.

– И в самом деле свобода?

– Своего рода демократия.

– Почему своего рода? – уцепился за сторожа Минц.

– Потому что живем мы небогато, ресурсы, разграбленные вами и вашими детьми, восстанавливаются с трудом, а кое в чем и не восстанавливаются.

– А с нашей помощью вы хотите восстановить?

– Можно и так сказать.

– А эти… агентство «Голден гууз»? – спросил Удалов.

– За деньги на вашей Земле можно сделать многое. Это самое обычное агентство, оно получает процент и честно исполняет свои обязанности.

– И их не удивляет, что они возят людей в будущее?

– Они неплохо работают, – сказал сторож. – Мы ими довольны.

Тут вмешался Минц. Он молчал – видно, формулировал очередной серьезный вопрос, так что сторож, который чувствовал угрозу со стороны лысого толстяка и совершенно не опасался Удалова, сразу насторожился.

– Но можно ли отправиться в более отдаленное будущее? – спросил Лев Христофорович. – Допустим, через двести, триста лет… Ведь там тоже могут потребоваться наши товары?

– Нет, – сказал сторож. – Все наши попытки заглянуть в будущее были прерваны. Там стена.

– Значит, только к вам, в Великий Гусляр, и только сегодня…

– Кстати, – улыбнулся кладбищенский сторож. – Это тоже будет небезынтересно узнать господину президенту Академии наук и всему военно-промышленному комплексу, который, Лев Христофорович, после вашего необдуманного звонка в Москву уже сутки стоит на ушах и не знает – то ли ждать третьей мировой войны, то ли всеобщего и полного разоружения.

– Но этого не будет?

– Ни того, ни другого.

Удалов старался не слышать приближавшиеся с разных сторон крики и шуршание в кустах. Видно, их хватились и искали.

– Минц, – сказал он профессору, – задавай последний вопрос и будем сдаваться – нас уже почти настигли.

– Что вам от нас нужно? – спросил профессор. Он так смотрел на сторожа, словно хотел загипнотизировать его. Но тот укрылся от Минца под своей конической шляпой.

– Ответить я вам не смогу, – сказал он. – Это равносильно выдаче государственной тайны, но вы догадаетесь обо всем через два дня.

– Но намекнете?

– Пиджак отдадите?

Минц начал снимать пиджак.

– Поторапливайтесь, – сказал сторож, – я их нюхом чую! Мои же сотрудники.

Сторож подхватил пиджак, спрятал его под плащ и сказал:

– Отгадку ищите в моей конической шляпе.

И он разразился дьявольским хохотом.

На хохот из кустов выпрыгнули милиционеры, но при виде сторожа вытянулись во фрунт и первый из них сказал:

– Простите, господин генерал-майор, но мы искали шоп-туристов из прошлого.

– Ничего страшного, – с доброй улыбкой ответил генерал-майор, он же кладбищенский сторож, – получайте моих милых гостей, пускай отдыхают и возвращаются к себе домой. Удовлетворенными и обеспеченными всем необходимым. Как вы видите, друзья, мы, к сожалению, не смогли сохранить те дары природы, которые были истрачены, погублены или проиграны вами, но в имитации природы мы достигли больших высот. Все у нас имеется в копиях. Практически все. Иначе бы не выжить…

Сторож грустно засмеялся, и милиционеры вторили ему.

С кладбища заехали в гостиницу, за молодыми людьми.

Те вышли усталые, но довольные, как туристы после похода. Их спутницы – рыжая хохотушка у лысого бритого парня и очаровательная скромница у Миши Стендаля – шли рядом и на полшага сзади, как стреноженные и усмиренные кобылки.

Остальные туристы встретили их шутками, но шутки были не злыми, потому что все были удовлетворены путешествием.

Автобус провожали сторож, переодевшийся в форму генерала милиции, и несколько покупателей в штатском, в том числе бабушка, расставшаяся со своей служанкой Галочкой.

Кавказец сидел за рулем, женщина с алым ртом уселась на свободное место рядом с Удаловым. Тот решил, что и от нее можно узнать чего-нибудь полезное. Для себя и для Академии наук.

– Устали? – спросил он сочувственно.

– Сегодня день был спокойный, – ответила женщина, – без скандала.

– И вас устраивает этот договор?

– С местными властями? Конечно, устраивает, тем более что мы не отчитываемся налоговому управлению.

Удалов смотрел на Стендаля и Галочку. Нежно обнявшись, они сидели по ту сторону прохода. Стендаль учил Галочку петь песню о желтой подводной лодке. Галочка во всем слушалась его. Как грустно сознавать, подумал Удалов, что она – всего-навсего надувная копия человека… И Мише никогда на ней не жениться.

– И надолго у вас контракт? – спросил Удалов у женщины из агентства «Голден гууз».

– Кончается, – призналась женщина. – А жалко. Я сама бы кое-что себе приобрела, но с вами разве успеешь? Как глупо на кладбище ездить…