Дракон не спит никогда - Глен Кук

Или пытался. Сложившейся ситуации устав не предусматривал. От отсутствия прецедентов и правил каплей бесился.

– Доброе утро, капитан-лейтенант.

– Доброе утро, сержант. Остальные присоединятся к нам незамедлительно.

Люди из СТАСИСа занимали такое же помещение на другой палубе. Энтузиазма по поводу утренних собраний у них было не больше, чем у Джо. Если что-нибудь случится, они все равно доложат.

Постучались и вошли Дега и Эни-Каат, практиковавшие древний и странный обычай брака. Эни-Каат была несколько более дружелюбна. Приземистая, с излишне широким задом блондинка лет под тридцать с прямыми жидкими волосами. У нее были выцветшие голубые глаза, всегда готовая улыбка и слишком много жизнерадостности для ее профессии. Джо она нравилась. Дега – другое дело.

У него были волнистые черные волосы, оливковая кожа, темные глаза и рост на два сантиметра меньше, чем у Эни-Каат. Он был неразговорчив. Любил технику, и с предметами ему было легче, чем с людьми. Его вкрадчивая манера оставляла у Джо впечатление, что он как бы извиняется за то, что пытается что-то стащить или вынюхать.

Еще Джо казалось, что Эни-Каат радуется этому поводу попутешествовать. Только она и казалась истинным добровольцем. Дега пришлось вызваться, чтобы с ней не расставаться. Эра Вайда, возможно, пошел по приказу.

– Доброе утро! – радостно сказала Эни-Каат. Капитан-лейтенант Хагет ответил точно рассчитанным кивком.

– Эра? – спросила Джо. В основном говорила она. Хагет явным образом считал даже Эру Вайду, подполковника резерва Канона и второго помощника директора СТАСИСа на П. Джексонике-ЗБ, ниже непосредственного внимания столь высокопоставленной особы, как он сам.

Иногда Джо здорово подмывало двинуть его как следует.

Эни-Каат пожала плечами:

– Влип во что-нибудь. Придет в конце концов.

Хагет нахмурился. Он был помешан на пунктуальности.

– Есть что сообщить? – спросила Джо.

Эни-Каат покачала головой. Но вдруг заворчал Дега:

– Есть тут тип по имени Ханел Шолот, у которого будут переломаны кости, если он не научится держать руки при себе!

– Не заводись, – остановила его Эни-Каат. – Я с ним справлюсь.

У Джо был собственный опыт. Она хотела спросить о подробностях, но вошел Эра Вайда. Даже не постучав. Хагет побагровел.

– Извините за опоздание. Искатель зашевелился. Я думал, что мне лучше проследить.

Настроение Хагета изменилось.

– Что случилось?

Ни один из монстров до того не передвигался. Метанодышащий, конечно, и не мог.

– Ничего особенного. Он пошел и постоял двадцать минут перед дверью Посыльного. Потом десять минут – у двери крекелена. Потом вернулся к себе.

Хагет хмыкнул.

– Детальное подтверждение гипотезы Военачальника о связи. Как нам найти, в чем здесь ложь?

– У меня такое чувство, что Искатель недружествен к метанодышащему. Но это всего лишь чувство – оно немногого стоит.

– Не меньшего, чем все остальное в этой работе.

Джо подумала, не выбрали ли ее в противовес Хагету.

Несколько раз она уже играла эту роль, имея склонность к импровизации.

Кто-то постучал в дверь. Капитан-лейтенант Хагет показал людям из СТАСИСа на дверь комнаты Джо:

– Откройте.

Сам он исчез у себя в каюте.

Оказавшись лицом к лицу с Ханелом Шолотом, Джо от изумления задохнулась. Он попытался ее обнять. Лицо его потемнело, когда она отступила.

И тут же он застыл. Краска с лица отхлынула. Джо заметила его зрачки – они не могли оторваться от Хагета.

А у того глаза были стальными.

– Ваши манеры все еще нуждаются в шлифовке, Шолот. Возможно, нам следует обратить на это больше внимания.

Вышел Дега, постукивая кулаком по ладони. На лице его было самое мрачное выражение СТАСИСа при исполнении.

– Вы забудете, что входили в этот номер, – говорил Хагет. – Вы забудете, что кого-либо здесь видели. Вы немедленно отправитесь к себе в каюту и там останетесь. Вам ясно? Или вам нужны более прямые инструкции, чем те, что были вам даны на П. Джексонике?

Джо видала перепуганных людей, но так, как Шолот, не пугался никто. И все равно она не верила в его страх. Слишком он привык считаться только с собой.

– Этот человек может стать проблемой, – заметил Эра Вайда. – Сидит и думает, как нам напакостить. И может быть, придумает.

– Может быть, – признал Хагет. – Может быть, сообразит, насколько ограниченны его возможности. Класс, не теряйте его из виду.

В дверь постучали снова. На этот раз – почтительно.

– Что теперь? – Хагет снова показал на укрытие. Шкипер Тиммербах чуть не извивался в проходе.

– Мне нужно видеть капитан-лейтенанта.

Она шагнула в сторону. Тиммербах прошел мимо, как человек, идущий на казнь. Хагет вышел навстречу:

– В чем дело?

– Проблемы на Паутине, сэр. Возможно, нам придется сменить прядь на следующем якорном пункте. Эта провисает и туманится. И еще – есть признаки распушивания.

– Сущность?

– Пока не ощущается. Но мы идем с распушиванием.

– Вы замедлили корабль?

– Еле ползем.

– Хорошо. Мне не кажется, что я мог бы здесь что-нибудь сделать.

– Здесь никто никогда ничего не может сделать. Я просто хотел, чтобы вы знали, что мы можем выпасть из расписания.

И он исчез.

– На Паутине ежегодно пропадает с десяток кораблей, – заметил Хагет.

Но не Стражи, мысленно возразила Джо. Что бы это ни было, непобедимых оно не трогало.

15

Валерена краем глаза заметила движение в дальнем конце коридора.

– Он решил прийти.

– Бесполезно, – отозвался Блаженный. – Лупо тебе не подкупить. Даже не заставить деда думать, будто ты его подкупила. Лупо – единственный человек, которому он верит. И не зря.

– Что ты можешь знать? Ты все еще ребенок.

– Я знаю, что до Симона Трегессера не добраться в обход Лупо Провика. Купить Лупо нельзя. Если так, то его надо убить. А этого он тебе не даст.

Валерена только фыркнула. Она твердо верила, что у каждого мужчины есть своя слабость. Или цена.

– Какой бы образ действий предложил ты, дитя мое возлюбленное?

– Терпение.

– Терпение? Ничего себе действие!

– Симон Трегессер стар. И болен. Пусть грязную работу сделает время.

– А в его словах больше мудрости, чем я ожидал. – Лупо Провик скосил на Валерену темный лед своих дьявольских глаз. – Ты хотела меня видеть?

Валерена поежилась. Ну и взгляд! Он преследовал ее, как призрак. Иногда казалось, что она уже раньше его видела.

– Какова твоя цена, Лупо?

– Я бесценен, Валерена.

Блаженный хихикнул. Валерена смирила ярость.