Седьмая вода - Евгений Адгурович Капба
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Канаты, веревочные лестницы, инструменты и прочие принадлежности были сложены вдоль бортов, корабль подвели максимально близко к берегу, и теперь оставалось только ждать. Гребцы в трюме мрачно переглядывались: еще бы! На килевание они надеялись долгие недели, и вот он – шанс! Уплывает прямо из-под носа…
- Нужно сильнее разгрузить корабль! – заорал капитан. – Отцепите пару дюжин этих уродов из свободной смены, пускай вытаскивают запасные снасти на берег! Давай-давай!
Выгрузить запасные снасти на берег – это значит спустить на воду оба ялика, посадить в них по две пары гребцов и минимум одного вооруженного гёза. После этого нужно было спускать с корабля в ялики груз, который предварительно извлекался из трюма.
Этим и занялась свободная смена. Казалось бы, нудное и ничем не примечательное занятие, которое не стоит внимания… Но тут произошло кое-что, мигом перевернувшее всё с ног на голову!
Толстый Микке, который после месяцев корабельной жизни потерял право называться Толстым, тащил наверх запасной штурвал, и, продвигаясь мимо Рема к лестнице, вдруг проговорил в своей тормозной северянской манере:
- Я-а-а на Се-евере неплохо уп-правлялся с э-этой шту-укой… - и затопал по ступеням.
У Рема чуть не взорвалась голова от нахлынувших эмоций. То есть как это – неплохо управлялся с этой штукой?! Он что, был рулевым, кормчим? Столько терзаний, сомнений, упущенных шансов, а кормчий все это время торчал на соседней скамейке?!
В любом случае буря, возникшая в душе Рема Тиберия Аркана была удавлена самым прозаичным образом – сапог старшего надсмотрщика врезался ему под ребра, а следом за ним в мозг врезался его крик:
- Комит! Ты думаешь ты особенный? Хватай гребаные тали и тащи их в хренов ялик!
Тали – это такие веревочные снасти. Рем волочил тяжелый моток и думал о том, что теперь Хотгоб – это не так уж плохо.
Они были заняты целый день: до отлива выгрузкой, после отлива – чисткой днища. Корабль (Бог его знает, как он назывался, пираты как-то обходились без названия в присутствии комита и гребцов) был самым большим среди всех рейдеров Низац Роск, и поэтому работы предстояла целая уйма. Просто наклонить его под необходимым углом – даже это было проблемой. Что уж тут говорить о необходимости висеть на вонючем днище и страдать от палящего солнца, и стирать ладони в кровь о неудобный скребок…
После заката капитан сделал первую ошибку: он не загнал гребцов в трюм, а оставил у разожженных костров дышать свежим воздухом. Красный Дэн Беллами посчитал, что кандалов будет достаточно, и что с острова никто никуда сбежать не сможет. Наверное, учел он и усталость и голод, и поэтому организовал раздачу горячей пищи – каши с рыбой.
Рема уже тянуло блевать от каши с рыбой, так что пропихивая себе в глотку очередной комок крупяного месива и отплевываясь мелкими рыбными костями он думал, что, наверное, пару лет не будет есть ни ячменной каши, ни морской рыбы. Дай Бог только с корабля на твердую землю перебраться!
Надо было всего лишь переговорить с парнями, и с Разором конечно – и до светлого будущего рукой подать. Им удалось переброситься парой слов, когда все уснули, и только парочка конвоиров с обнаженными саблями прохаживалась у костров.
- Микке сказал, что умеет обращаться со штурвалом! – прошипел Рем.
Разор издал горлом какой-то сдавленный звук, глаза его стали квадратными, но потом мужчина взял себя в руки и спросил:
- Что ты предлагаешь?
- Нужно быть точно уверенным в том, что он - рулевой. Если это так – будем действовать! Предупреди парней, а я займусь Микке.
- Есть план? – спросил Разор.
Рем изложил свое видение бунта: идея была простой и смертельно опасной. Для начала они должны были закончить всю работу – почистить днище, проконопатить и просмолить щели. И трудиться нужно было на совесть – потом этот корабль станет родным домом для восставших!
После этого планировалось просто-напросто сбежать, и засесть в скалах. Капитану придется отправить отряд на поимку, разделить свои силы и тут-то появлялась возможность с ними посчитаться! Две сотни парней на хорошей позиции, вооруженные хоть бы и булыжниками могут доставить массу хлопот! Главное - не потерять Микке.
Разор такой план одобрил, добавив только, что хорошо бы все-таки раздобыть ключи. И Рем, позвякивая кандалами, отправился к северянину, благо, надсмотрщики особенно не зверствовали и разрешали перемещаться от костра к костру.
Толстый Микке, который потерял право называться Толстым, теперь представлял из себя гору твердых как железо мышц. Долгие месяцы гребли и беготни в колесе из кого угодно сделают атлета, знаете ли… А учитывая природные данные малыша-саами зрелище и вовсе получалось впечатляющее!
Он доброжелательно уставился на Рема и даже подвинулся чуть в сторонку, освобождая место у костра.
- М? – спросил Микке.
- Микке, друг мой, скажи ради Бога, ты кормчий? – зашептал Аркан ему в самое ухо.
- Да-а-а… Я-а был лучшим рул-левы-ым на гонках фьорда Бивень Медве-ежьего-о О-острова.
- Ты сможешь управлять этим кораблем? –душа парня пела и он был готов расцеловать гиганта-северянина.
- Да-а… Нич-чего сложного. Немно-ого привы-ыкну и да-а!
Рем чуть не сплясал кесарянку вокруг костра, но его радость прервал спокойный голос Микке:
- Я-а не знаю местного не-еба. То-олько над Низац Ро-оск.
А вот это была проблема. Если он не знал неба – значит не знал, куда вести корабль. Соваться на пиратские острова – это вообще-то была довольно хреновая идея. В любом случае до этого нужно было еще захватить корабль!
- Ты чего раньше-то не сказал, что ты рулевой и штурман? – спросил Рем напоследок.
- Ты-ы не спрашивал, - ответил Микке.
А что еще он мог ответить?
***
План, конечно, пошел в задницу.
Рем как раз торчал с ведром смолы и кистью на верхушке наскоро сколоченной стремянки, когда старший помощник Уоррен вызверился на Микке. Тот вместе с Натаном тянул куда-то длиннющую доску, и при развороте неловко задел штабель с пустыми бочками, которые, рухнув и покатившись по берегу, чуть не сбили с ног Уоррена и нескольких гёзов.
Такая неловкость и вызвала ярость старшего помощника. Он набросился на гребцов с ругательствами, а потом распаляясь всё больше и больше начал награждать их тумаками. Натан, более опытный, тут же скорчился на земле,
