Бюллетень поэзии Manuscriptum - неизвестен Автор

x x x

Старик был крепкий на самом пекле, загар толстенный. Схватил бы в темпе теплом по репе, но он - военный. Где жарче - лучше, удачный случай, от солнца брови совсем облезли, но как полезен загар слоновий.

x x x

1

Листва под линзою небес в направленное жженье попала ...тябрьский подлесок шуршит от шелушения, от чешуения чешуй земля как карп на суше томится. Жабер парашют синеет холоднющий. Желтеют факелы древес во плоскостях фокальных сигнальных радуг. Тих процесс осенних поминальных записок, чинов, покровов, до Рождества дотеплит покой. Не скрыть от холодов кленовых благолепий. Увы? У вас, у нас, у всех лоскутных транспарантов не счесть. По чести сотню "эх" не спрятать по карманам, но полтораста грибошляп выносят губошлеы из леса. Бах!! Двуствольный залп утиному полету и старт и стон, и дробь и пыж. Что пыжишься, охотник? Придет черед и замолчишь в цветах, как подоконник.

2

Смыв лунный нуль, рассвет упал напалмом, плазмой на пол, накапал, вплыл, но отпылав, вполз в полдень тихой сапой.

x x x

Я еду в город, чтобы помолчать, устав глаголить, гикать голосисто, в мечтальных залах скромно почитать и в улицу: до ночи узнавать в себе неистощимого туриста.

x x x

Мудрая походка Верная осанка У него бородка Партизанская У него атлетка Акробатка гарная У нее беретка Чегеварная

Туалетное пространство (или ясное видение)

"...О ванная комната, пою тебе хвалу за простоту, за чистоту, за мыло и за душ, за очищенье наших душ..."

М. Науменко

По двести - два: с ума схожу, под стол валюсь, не помня где я, или в сортире спя сижу, идеей бденья не владея.

Из опыта

Я взялся за дверную ручку и увидел его, Его завтра приведет сюда случай, он - Вова. Откуда он взялся, я не понимаю, и свитер надел из собачьей шерсти, но, если честно сказать меж нами: а дзен его знает со всеми вместе. Эти стены многие плечи спирали, однажды даже полныя сутки. Сигарета тут испаряется по спирали в зависимости от работы желудка. Прекратить эту спертость можно, ежели скажешь: "Не кривите морду, распахнитесь настежь!" А прекрасная хозяйка умоляет гостей перед пьянкой в туалете не трахаться и добавляет: в ванну не блевать, ибо вода не идет из крана. Но вовсе не потому, что ее выпили ближние представители, а в силу того, что в сифоне засор, плюс к тому, в дабл-дыму прочно висит топор. А на коммунальной кухне двое спрятались за холодильник (спина - к брюху) и не хотят, чтобы к ним заходили. А я к туалетной двери прочно прижат портвейном, смотрю фольклорное видение, не одно - так другое, третье про чебурашку и зеленого Гения. Но звук бачка возвращает к мысли: надо бы вон отсюда. А снаружи думают: "Вы писали? Или кололи сосуды? Или ели бычки в томате?" "Девчонки, - говорю, - простите, вы так нуждаетесь, а я простой посетитель. Я мельком, я извиняюсь, я в стельку, я всем на зависть." Не симулянт Чейза чтец. Конечно, мой пузырь очень имеет вес, и хоть буха кромешная внешность, но и я иногда экстрасенс. Могу в далекое смотреть насквозь. Без правил трудно и колко сердцу, (размыто чудно и вскользь и врозь), но проявляется как день из детства. Сегодня вечер удался: без яких - крутой атас, а после танцев и вальса у одних долгий сеанс; у других длинный троллейбус, метро и трамвай и пешком. Большое спасибо небу со свешивающимся ковшом. Взглянул и опешил - ходом, крестясь и ища примет. Сняло как рукою холод, и чей-то зажегся след!

x x x

Средняя осень. Ноль. Лезу на антресоль.

x x x

Тихо душу тешит братственная грейша.

x x x

Каких-то лет десять назад был весел и бородат.

x x x

Много в жизни хочешь? Что-то уже можешь? Юбку покороче для мужских прохожих? Или рвешься в дело, или в плане дети, или опупела в дым на рок-концерте?

x x x

1

Давнишним дервишем ветшая, вещаю в придорожных кущах. Все вещи знаком освящаю, не знахарь - путь идя, идущий. В имуществе зачах бы, мучась, но участь древних подымая, дымлю пыльцой и лик обтучивая, живой портрет перерастаю. В меня полночные подстрочники лучом курчавым заворачивают ВАНГОГОВСКИЕ многоточия, совиным именем означенные.

2

Толпилась ночь, насыщенная танцем, что некуда ступить на острие пуантовом, воткнуться пулей глянца, ни криком блика дернуться в чадре, в расплаве ль битума...

Исчадием теченья у бездны обездоленный бедняк просил свеченья не для огорченья преодоленья ради: "На камнях, АЛЛАХ - Луна играла б замирая, и ветроногих брызг или борзых немного мимо пролетела б стая, реки бы рык маленько поутих!"

x x x

Встречный еле узнаваем, желтизноем оплетаем.

x x x

я слушал запах ощупью

x x x

Как кресты, покосились антенны на крышах домов бесконечное гетто прокуренных многоэтажек. Абразивный дизайн выбивает из окон годов девятнадцати Юность на воздух: пуглив и оранжев.

Благодать разбивается логикой полок и ниш, косяков (бесконечно покинутых Богом), порогов (беззаветно оставленных Им)

квадроглазых кладбищ. Это в дамки выходит лукавый из пыльных коробок.

(...Отврати лице твое от грех моих

и вся беззакония мои очисти...

Псалом 50.)

x x x

Я был прозрачен, а стал коробчат и околпачен, любитель обществ. Жил одиозен, одномерзавчат. Теперь колхозен и говнодавчат. Страдал канючен стал конь покладист, осел навьючен: не зря старались, смеясь, бесята, а ангел плакал, теперь на грядке гнию буряком. Бежал балконен, а сел партерен, знать, влип на склоне и съехал в дебри. Не Мастрояни оркестроямин. На поле брани с блохой в кармане. Но "гулкой ранью" (как в снег из бани), на волках наглых, как три подростка, я проканаю на щучий остров. Прости, Таити, мне "шито-крыто", изба открытий пока забита!!!

x x x

Дорога - наркотик. Шагающий прав. Попутной погоды в запутаный рай. Мозолистой пяткой помазанник мастер выстукивать краткий урок благодати. Шаг задней, толк левый, день длинный, час поздний, как старая дева, запудренный круто крупой в подворотне по самую рубку.

Дородовое отделение

Здесь все кого-то ждут кого-то в Отто отправят тут же травят - рвота всех потрясет как? сверху? снизу? как по карнизу луноход торжественными стопами ну просто путь усеян кнопками она несет она живот он как цунами на нос прет иные ноют и снуют как с контрабандой лодки без флагов весел и кают ну словом тетки а кто такие да сякие? условно плавают гусынями гордятся кто положением кто выменем кто ситуацией они страдалицы стараются держаться

x x x

"...роняет лес багряный свой убор..."

А.С. Пушкин

Роняет осень пуд багровых дел, не иначе, настали годовые. Или ученья, в чем-то боевые: букет снарядов мимо просвистел, упал, шипя, но перлы дождевые его стушили, в оборот беря, в рагу из гильз из листьев октября.

x x x

Рисуй артикль к вертикали. Курант натикал полночь с музыкой. Болтанка восемь баллов в кузове меж стенкой... ГУМом... Куполами, сползаю к речке каплей палевой в отпаде полном, уподобившись победам бедным, но прославленным, ныряя в беспредел сегодняшний, вчерашний день искать по косточкам, опять надеяться на завтраки, с грядущим Грозным иль Иосифом шутить - не ведая - метафорой шальной, сравненьями скабрезными. Напропалую с пятипалыми опять по маю бресть. Березами оплакать песню разудалую.

x x x

Что нам трескучая треска? Шалит и нерестится налим, сом, щука. Широка там Ангара, где Колчака, как варвары патриция, беснуясь, ввергли в бездну вод веселые и нищие, его дельфин не подберет, но выудят удильщики сетями в тине мертвеца и вынут как попало, всплеснут руками: "На ловца... неужто адмирала?" На високосную весну поверье есть ангарское кто трупа словит на блесну, тому удача царская. Давно молва по ангаре гуляет Тимофеичем в чей борт труп ткнется на заре, к тому придет копеечка. Годов с двадцатых слух лихой меж стариками знается: кто трупа тронет - молодой с рыбалки возвращается. Но, если на руку не чист, честь с молоду подмокла, к тому правитель-утопист заглядывает в окна. А где-то за морем треска трещит и веселится. Ныряют в гавань облака, нуреют с криком птицы, над гладью водной, волновой их фуэте пестрится. Покуда чудится покой на лике ясновидца.

* Валерия Крестова *

x x x

Печать печали на челе, Луна в начале - на нуле,

И эта ночь в календаре Точь-в-точь - листочек в серебре,

И дальше следуют недели Как сахарные карамели.

Староновогоднее

Давай погуляем с тобой в снегопад Увидишь, деревья по небу летят, Троллейбусы, как бегемоты, парят, А люди похожи на черных котят.

Давай затеряемся в снежном дожде, Нам будет казаться, что звезды - везде, Мы утром проснемся с тобой в высоте Две черные точки в сияющем льде.

x x x

Улитка, выйди на звуки флейты, ты станешь птицей пришла весна!

Так пел торговец дарами моря, холодным утром на берегу.

x x x

Что же там такое синее На горизонте? Может, это синее море, Или синее завтрашнее небо,

Или это туман, В котором увязнут мои мысли? Или это птицы дождя Они пролетят надо мной,

Испугают криком И хлопаньем крыльев, И исчезнут?