Я – Четвертый: Пропущенные материалы: Наследия павших - Питтакус Лор

— Сэр, команда на хвосте Хойла сообщает, что он едет на автобусе неподалеку от городского центра, — рапортует один из скаутов, передавая информацию, полученную со своего наушника.

— Хорошо, — тянет отец. — Время действовать.

Пока отец изучает видео и планирует кровопролитие, я сижу, сжавшись в ближайшем кресле, все еще испытывая легкое головокружение. Иван стоит рядом, мрачно скрестив руки на груди, больше чем когда-либо напоминающий молодую версию Генерала. Когда отец оборачивается к нам, Иван бросает на меня косой взгляд.

— Прошу прощения, что говорю это, сэр, — начинает Иван, — но боюсь, ваш сын не готов к этому.

Отец сжимает руку в кулак. Его первая реакция — ударить Ивана за наглость. Но затем, изогнув бровь, он переводит взгляд на меня.

— Это правда? — спрашивает он.

Я знаю, что делает Иван. Последние три года он провел, стараясь заполучить благосклонность Генерала, называя его «отцом» и присваивая себе мое законное место сына. Сообразив, что меня больше нет, единственной заботой Ивана стало его собственное продвижение. Раньше я бы ни за что не позволил ему выставить меня в таком невыгодном свете. Думаю, раньше он бы и не попытался. А сейчас… я даже не уверен, стоит ли защищаться? За все то время, что я провел в воспоминаниях Первой, и даже сейчас, проснувшись, я ни разу не вспомнил о своей мечте завладеть обещанным мне округом Вашингтон. Да и как я могу, после того, как узнал, какую цену за это придется заплатить.

А Иван может.

— Наверное, он прав, — говорю я, встречаясь со стальным взглядом отца. — В моем ослабленном состоянии я могу стать помехой в победе могадорцев.

Помеха. Могадорская победа. Я знаю умные словечки, действующие на отца. Они не изменились. Прежде чем повернуться обратно к Ивану, Генерал еще раз смеряет меня взглядом, и на его лице я вижу признаки недовольства.

— Идем, Иваник, — бросает отец, покидая комнату.

Остаюсь в компании двух техников, которым до меня нет никакого дела, так как они приклеились к своему ряду мониторов, наблюдая, как автобус с Конрадом Хойл движется по городу. Похоже, с момента моего выхода из комы это первый миг спокойствия. Прикрываю глаза и опускаю голову на руки, стараясь выкинуть из головы все мысли, отбросить противоречивые чувства к своему народу. Хорошо, что не пришлось идти на эту операцию. Не знаю, как бы я поступил, если б действительно столкнулся с задачей убить Гвардейца. Но тогда, кто же я? Я воспитывался, как безжалостный охотник.

— Это и есть твой план? — спрашивает знакомый голос. — Просто сидеть здесь и ничего не делать?

Поднимаю взгляд и обнаруживаю сидящую рядом со мной Первую. С круглыми глазами отшатываюсь назад, едва не кувырнувшись со стула.

— Буууууу! — протягивает она ко мне скрюченные пальцы. — Серьезно, чувак. Оторви уже свой зад от стула и сделай что-нибудь.

— Что, например!? — огрызаюсь я. — По-твоему, они станут раздумывать убивать меня за компанию или нет?

Один из техников оглядывается на меня через плечо, хмурясь.

— Вы что-то сказали? — спрашивает он.

Делаю непонимающее лицо, а затем медленно качаю головой. Техник отворачивается обратно к мониторам. Тогда я кошусь на то место, где сидела Первая — стул пуст.

Супер. Вот я и спятил.

— Погляди, — зовет один из техников, — там что-то происходит.

Обращаю внимание на экран, там автобус Хойла дергается от резкой остановки. Двери распахиваются, из них в панике выбегают пассажиры.

Одно из задних окон взрывается от вылетевшего через него мужчины. Еще до того, как его тело касается земли, он разлетается облачком пепла.

— Он нас раскрыл, — комментирует другой техник, оба склонились к монитору, чтобы наблюдать за происходящим.

По экрану проносятся яркие вспышки выстрелов, а затем задняя часть автобуса взрывается ярким пламенем. Вслед за этим из передней двери выскакивает Конрад Хойл. Он куда крупнее, чем казался на слайдах.

В каждой руке по пистолет-автомату.

— Во имя Ра, — произносит техник едва ли ни восхищенно, — похоже, он будет крепким орешком.

— Мы должны быть там! — жалуется другой.

Большая часть народа на улице разбегается от горящего автобуса, как и все нормальные люди. Но есть и те, кто, наоборот, движется к месту аварии: мужчины в темных плащах, прокладывающие себе путь сквозь испуганную толпу. Прибыла ударная команда могадорцев. Хойл встречает их градом пуль, они резво находят укрытие и отвечают.

Если отца с Иваном пока и нет под непрерывным огнем Хойла, то они скоро там появятся. Мне следовало бы, подобно техникам, наслаждаться этой благородной битвой, но я не могу. Не хочу смотреть, как прикончат Хойла, врага с Лориен, с которым я даже никогда не встречался. Несмотря на противоречивые чувства, видеть, как отца превратят в кучку пепла, я тоже не хочу.

Остается лишь отвернуться.

Техники так поглощены происходящим на мониторах, что не слышат сигнала системы интернет-сканирования. Бесшумно разворачиваюсь на стуле полубоком к экрану и искоса вглядываюсь в помеченный красным флажком пост в блоге.

Там написано: «Девять, теперь восемь. Остальные, вы здесь?»

Глава 16

Всего пара ударов по клавишам и вот уже известен IP-адрес написавшего в блог — это здесь, в Лондоне. Техники не обращают на меня внимания, особенно сейчас, когда вот-вот потребуется тактическая поддержка. Хойл обещает быть той еще занозой в заднице.

Еще пара кнопок и я засек точное местонахождение: всего в нескольких кварталах от нашей базы.

Я выяснил, где находится беглый гвардеец. Не Генерал, не Иван. Я. На миг раздуваюсь от гордости. Выкуси, Иван. Похоже, рост и мускулы в конце концов не решают все.

Только вот, что мне теперь делать с этой информацией?

Передать ее техникам и заставить их отозвать отца прямо с поля сражения? Захват Гвардейца принесет огромную славу мне и моей семье, станет очередным шагом для могадорского прогресса.

Ради этого меня растили. И я почти у цели. Но когда первый восторг от открытия сходит, я понимаю, что совершенного этого не хочу.

Я хочу помочь этому Гвардейцу. Возможно, я смогу предотвратить повторение Малайзии.

Стоп! Этого хочу я? Или это исходит от Первой? Может, это чужие мысли, оставшиеся после путешествия по ее воспоминаниям? Раз у меня уже были глюки с Первой, есть ли теперь какая-нибудь разница между ее сознанием и моим?

— Глубоко копнул, — произносит Первая, заглядывая в монитор мне через плечо. — Но, может, все же займешься своими философскими изысканиями после того, как мы спасем этому гвардейцу жизнь, ммм?