Ритуал мечей - Морган Райс

«Думаю, самое время для представления, мои дорогие братья и сестры, не так ли?» – выкрикнул Годфри.

В ответ раздались громкие крики одобрения.

«Но, милорд, о чем же будет это представление?» – прогремел Акорт преувеличенным голосом плохого актера. Гвендолин рассмеялась.

«Предлагаю… представление об Андроникусе!» – вмешался Фальтон.

Из пьяной и шумной толпы раздались громкие восклицания неодобрения.

«И кто же будет его играть?» – спросил Годфри.

«Поскольку я самый высокий и самый полный из всех вас, думаю, что эта роль выпадает мне», – ответил Акорт, наклоняясь вперед и бросая на толпу преувеличенно сердитый взгляд, пародируя Андроникуса.

Толпа заревела от восторга, и Гвендолин рассмеялась вместе с ними. Было так приятно снова смеяться. Она почувствовала, как наружу вышли все сдерживаемые ею эмоции, пока она наблюдала за преувеличенными лицами. Все они насмехались над Андроникусом вместе. Девушка снова почувствовала себя в безопасности, ощутила, что она больше не одна, что все они снова вместе. Было так хорошо снова ощущать себя живой и свободной, подшучивая над своими тревогами, отчего они все казались несущественными.

Тор подошел к Гвен, обнял девушку за талию, притянул ее ближе к себе, смеясь вместе с ней. Ей нравилось ощущение его руки на своем животе. Это вернуло ее к мыслям об их ребенке. Наблюдая за тем, как на этот древний красный сияющий город опускается закат, Гвен захотела, чтобы этот момент радости и смеха застыл, чтобы этот день никогда не заканчивался. Наконец, все в этом мире встало на свои места. Она хотела только одного – чтобы так было всегда.

Рис сердечно смеялся, стоя в толпе вместе со своими братьями по Легиону, Тором, Элденом, О’Коннором и Конвеном, наблюдая на Годфри, Акортом и Фальтоном на сцене. Он впервые смеялся за долгое время, и не мог остановиться, глядя на то, как Акорт изображает Андроникуса.

«Думаю, я должен сыграть МакКлауда!» – прогремел Фальтон аудитории.

Они все освистали его, и Фальтон спрятал лицо в ладонях, после чего вытащил носовой платок, который он использовал как повязку на глаз.

«О, я забыл, что теперь у меня не хватает одного глаза!» – крикнул он, пародируя МакКлауда, и все люди в толпе взревела от смеха.

«МакГилы избили меня, и мне ничего другого не остается, кроме как присоединиться к Андроникусу!» – крикнул Фальтон.

Он поспешно прошел по сцене и взялся за руки с Акортом, и они вместе побежали, спотыкаясь друг о друга, под хохот толпы.

«Тогда будет легче убить вас обоих!» – крикнул Годфри, бросившись вперед с мнимым мечом и пронзая каждого из них.

Толпа заревела и одобрительно закричала, когда Акорт и Фальтон рухнули на сцену. Все остальные актеры вскочили на ноги, притворяясь, что пронзают их мечами.

Рис смеялся вместе с остальными, эль ударил ему в голову. После всех этих месяцев путешествия так хорошо снова оказаться дома. После всех тех испытаний, которые он прошли в Империи, часть его никогда уже не надеялась на возвращение домой живым, и он все еще был потрясен. Молодой человек так привык к враждебному окружению, к боевому режиму, что казалось счастьем провести ночь, не беспокоясь о нападении.

Но в то время как его друзья хохотали и зачарованно смотрели представление, Рис был рассеян. Другие вещи занимали его мысли, и он отделился от группы, осматривая толпу, что он делал с самого своего возвращения, выискивая любые признаки женщины, которая завладела его мыслями.

Селезе.

С тех пор как он вернулся в Кольцо, Рис был не в состоянии думать о чем-то другом. Он вспомнил, что девушка живет в маленькой деревне далеко отсюда, но он также слышал сообщения и знал, что все ее жители подверглись нападению. Рис знал, что почти все жители погибли. Но вместе с тем до него долетели известия о некоторых сбежавших людях, которые искали убежища в Силесии. Молодой человек молился о том, чтобы она оказалась среди выживших, что ей каким-то образом удалось спастись, что она пришла сюда вместе с другими, и что она все еще помнит его.

Больше всего, Рис надеялся на то, что он нравится ей хотя бы немного.

Мысли о Селезе поддерживали его на протяжении всего их путешествия, и он поклялся, что если вернется живым, то найдет ее, расскажет, как много она значит для него. Теперь, оказавшись дома, он чувствовал, что больше не может терять времени.

Рис поспешил сквозь толпу, рассматривая все лица, желая отыскать любые признаки Селезе. Но, несмотря на все его усилия, пока он наталкивался на ряды людей, он ее не увидел.

Сердце Риса упало, когда он пробирался через многотысячную толпу людей, которые сновали взад и вперед. Когда небо начало темнеть, в тусклом свете фонарей было еще сложнее разглядеть лица. Через некоторое время они все превратились в размытое пятно.

Рис начал терять надежду. Он говорил себе, что, вероятно, Селезе не удалось добраться сюда. А даже если она и выжила, скорее всего, он ей не интересен.

Воздух наполнил запах еды и, обернувшись Рис увидел длинные праздничные столы, выстроенные в ряды, заваленные различными видами мяса, сыра и деликатесов. Когда слуги накрыли на стол, к ним начали спускаться люди. У Риса заурчало в животе, и он неторопливо подошел к столу, схватил кусок мяса и вцепился в него зубами. Он не осознавал, как сильно проголодался и, уплетая куриную ножку и горсть картофеля, сделав большой глоток эля, он почувствовал себя помолодевшим.

Рис стоял там, безучастно взирая на представление, на самом деле даже не вникая в происходящее. Он спрашивал себя о том, что случилось с Селезе.

Внезапно молодой человек почувствовал хлопок по плечу.

Когда Рис обернулся, его сердце замерло.

Перед ним, с улыбкой на губах, нервно сжимая руки и неуверенно глядя на него, стояла самая красивая женщина, которую он когда-либо видел.

Селезе.

Она смотрела на него своими сияющими глазами, обрадованная его присутствием.

Застигнутый врасплох, Рис несколько раз моргнул, спрашивая себя, явь ли это или видение.

«Я везде тебя искала», – сказала девушка. – «Я нашла братьев по Легиону, и они сказали, что я могу найти тебя у праздничного стола».

«Они так сказали?» – спросил Рис, все еще глядя в ее смеющиеся глаза, не в состоянии говорить. Ему хотелось так много ей рассказать сразу – о том, как сильно он ее любит, о том, что никогда не переставал думать о ней.

Но вместо этого Рис стоял перед ней, застыв от нервозности. Слова не могли сорваться с его губ. И пока он стоял, храня неловкое молчание, Селезе начала чувствовать себя неуверенно, словно спрашивала себя, заинтересован ли он в разговоре с ней.

«Я хотела поговорить с тобой с того самого момента, когда ты покинул мою деревню», – сказала она. – «Я пыталась найти тебя, но узнала, что ты ушел».

«Да, в Империю», – ответил Рис. – «На поиски Меча. Мы только что вернулись. Я не думал, что вообще когда-нибудь вернусь».

«Я рада, что ты вернулся», – призналась Селезе.

Он удивленно посмотрел на нее.

«Почему?» – спросил молодой человек. – «Я думал, что там, в деревне, ты сказала, что я тебе не нравлюсь».

Селезе прокашлялась, и на ее лице появилось беспокойство.

«Я много думала о том, что ты мне сказал. О том, как ты меня любишь. О том, как я назвала это сумасшествием».

Рис смотрел на нее, кивая.

«Но дело в том, что я не имела этого в виду», – добавила девушка. – «Ты не сумасшедший. Я испытываю те же чувства, что и ты. Видишь ли, я пришла в Силесию не для того, чтобы найти здесь безопасную гавань. Я пришла сюда, чтобы найти тебя».

Рис почувствовал, как его сердце воспарило, когда Селезе произнесла эти слова, старясь их осмыслить. Она говорила те же самые вещи, которые крутились в его голове.

Он поднял руку и прикоснулся к ее щеке.

«Во время своего путешествия я думал только о тебе и ни о чем другом», – произнес Рис. – «Именно ты поддерживала меня».

Селезе широко улыбнулась, ее глаза сияли.

«Каждый день я молилась о твоем безопасном возвращении», – сказала она.

Снова зазвучала музыка, и пары начали танцевать под звуки арфы и лиры.

Рис улыбнулся и протянул руку.

«Ты потанцуешь со мной?» – спросил он.

Селезе опустила глаза вниз и улыбнулась, после чего вложила свою руку в руку Риса. Это было самое нежное прикосновение в его жизни, и по его пальцам побежал ток.

«Большего я и не желаю».

Глава двенадцатая

Луанда стояла под светом факела возле каменной стены на окраине двора Силесии, наблюдая за праздником и кипя от гнева. Здесь была ее сестра Гвендолин, посреди всего этого, как было всегда с тех пор, когда они были детьми, обожаемая всеми. Все было так же, как и тогда, когда они росли – ее, Луанду, старшую дочь, игнорировал их отец, который демонстрировал свою привязанность к своей младшей дочери. Ее отец обращался с Луандой так, словно ее и не существовало. Он всегда оставлял все лучшее Гвендолин. Особенно свою любовь.