Броненосцы Петра Великого ч 2 Посольства - Алекс Кун

  На обед у меня был боярин Шереметьев, почти в прямом смысле. Он конечно родовитый боярин почтенного возраста, на вид ему под пятьдесят было. Но, судя по повадкам, был типичным политиком - за что и поплатился. Стрескал его, без соли и перца, на меня родовитость мало влияет. В сухом остатке был договор на постройку еще десяти кораблей от нескольких кумпанств. Условия договора были те же.

  Эти кумпанства и местечки, под верфи, подобрали, напротив села Ступино на реке Воронеж, и ниже по течению у деревни Рамонь. По их крокам место выходило неплохое, с сильными ручьями, даже реками, Ивницей и Усманкой, под боком и с приемлемыми глубинами. Опять же, строевой лес вокруг. Ударили по рукам, и вновь, в ожидании стряпчего, обсуждали проект фрегата из папки для гостей. Может, хоть кто-то, этот проект османам продаст! Наверное, мне их натолкнуть на эту идею надо. А то жалко массы потраченного времени на максимально убедительную дезу.

  Подвел итог, двадцать четыре корабля на восемь корабельных мастеров. Ребятам предстоит серьезный экзамен. Но пока, ничего угрожающего нет, разработаю для них скользящие графики строительства, надеюсь, справятся.

  Надо повесить на дверь табличку, что в этом году прием кумпанств окончен.

  Однако, за этот вечер прибывали еще просители. С ними были достигнуты отложенные договоренности. То есть, если они никого не находят, и государь позволит, буду строить их суда вторым эшелоном, по окончанию первого. Но кумпанства пошли уже мелкие, по одному-два корабля заказывали, со всеми подписывал бумаги и обещал всем просителям обсудить их с государем, убедительно рассказывал, что лучше моего проекта, кстати, нате вам копии чертежей, учтите чертежи особо секретные, их иностранцам, а особенно османам, даже краешком показывать нельзя. На чем остановился? А! Так вот, лучше проекта не сыскать, государь мне благоволит, можете считать вопрос с отсрочкой решенным, давайте лучше о деньгах поговорим ...

  Набрал за два дня аудиенции заказов на тридцать пять судов, из которых двадцать четыре идут первым эшелоном. И ручеек иссяк. Видимо остальные будут строить сами. Насильно мил не будешь, думаю, трех десятков моих кораблей хватит для серьезного разговора с османами, даже учитывая упрощенное вооружение фрегатов. Если будет совсем туго, отступим к Азову, под защиту его пушек, и будем перевооружаться на нарезные стволы. Благо посадочные места, у станин, одинаковые. Если и это не поможет сковырнуть османов с Керченского пролива, то останется только снять перед ними уважительно шляпу, знать они тут по праву.

  Сидеть, в ожидание аудиенции государя, порядком надоело, выставка не работала, как обычно, на все смотрел первым Петр, Федор занимался портными и обувщиками. Тая, во второй же день была приглашена на девичник, к Анне. Забрала подарочный набор косметики, оделась в повседневное платье, отличающееся от парадного только отделкой и цветом, обулась в туфли, все строго по инструкции, которую написал своим дамам, взяла с собой подружек, одетых скромнее, но в этом же стиле - и теперь их целыми днями не было дома.

  Заказы, уже появились, зря Федор так долго копается с мастерскими, заказчицы могут ведь и не утерпеть, обратиться к другим. Сегодня же заставлю их открыться. А на завтра надо дать указание приказчикам писать пригласительные для заказчиц. И кстати! Еще одно упущение. Надо визитные карточки вводить, вот этим сейчас и займусь, надо только писаря-каллиграфа найти, пускай рисует, текст ему набросаю.

  Пока скучал, озаботился своей охраной. Мои морпехи, ребята молодые, игры им интересны. Вот мы и поиграем. Для начала отобрал из пришедшей с нами охраны семерых умеющих писать, тех, кто помоложе и половчее. Устроили с ними игру в прятки внутри подворья. Задав правила и поучаствовав пару кругов, велел им так развлекаться до полуночи, с утра продолжим.

  Ко мне зачастили уважаемые дворяне, с заметно проеденными плешами, которые, прикрывали париками по моде немецкой слободы. Неужели все же введут моду на это убожество, прикрывающее грязные и слипшиеся волосы, вместо улучшения дел с личной гигиеной. Может, все же мои тенденции перевесят, моду вечно не мытого французского двора.

  Уважаемые дворяне, по настоянию своих половин, просили продать косметику, они соглашались со мной, что первым делом государь. Но ведь мы никому не скажем!

  Периодически, отвлекались на громкие перебежки по дому морпехов. Завтра займусь их бесшумностью, а то ведь перебежки еще и поминанием святых, и не только, сопровождались.

  Пошел на встречу дворянам, занялся торговлей дефицитом из-под полы. Не вместно князю? Тогда не скажу, сколько на этом заработал, но заработал по княжески.

  Утром раздавал скипидарные клизмы морпехам. Потом учились поменьше шуметь и быть незаметными. Хохотал до слез, когда эти орясины пытались прятаться за открытой дверью амбара, при этом дверь была от силы метра полтора высотой. А так как настаивал, что прячущийся должен хорошо видеть пространство вокруг себя, то вид на дверь получался примерно такой, снизу двери торчат берцы, в шелку блестит глаз, над верхним обрезом двери торчит часть картуза, и над всем этим поднимается пар. И если бы только с одним такое, неужели именно эта семерка не играла в детстве в прятки. Указал каждому на ошибки. Ходил с каждым по двору, и он показывал прячущихся, и громко рассказывал, как их обнаружил. В нас скоро соседские дети играть начнут. Хотя вряд ли, заборы тут высокие, дети нас демаскировать не должны.

  Наконец, пришло долгожданное приглашение на аудиенцию, на этот раз без бала, спасибо тебе, высший разум, пронесло.

  Государь решил скрасить мной послеобеденный отдых. Именно к этому времени наш короткий караван скрипел полозьями по московским улочкам. Велел своей семерке морпехов выйти за пол часа передо мной, и спрятаться вдоль улицы, так, что бы проезжая, их не заметил. Как проеду - могут возвращаться и играть в прятки дальше.

  Бездельники. Заметил всех семерых. Но хоть один был оригинален, в снег закопался, будет главным в семерке, а почему из сугроба берцы торчали - потом у него спрошу.

  Как обычно, было холодно и сумрачно, правда, ветер вчера объявил перемирие со снегом, и сегодня был день отдыха, от их вечной борьбы.

  По приезду во дворец, было неторопливое шествование по знакомому маршруту, раскланивание и обмен любезностями с малознакомыми людьми, поедающих Таю глазами. До вопросов о новых веяньях моды еще никто не опустился, но гарантирую, весь двор начнет выяснять про новинки.

  Петр принимал в малом зале и в узком кругу. Узком - это без боярской думы, в полном составе, и скоморохов в придачу. Но круг был, человек двадцать. Начал от простого к сложному. Все старо как мир и откровенно скучно. Оживился только когда дошли до фотоаппарата. Перед этим пили чай из самовара, заваренный пакетиками в фарфоровых чашках, и заедали пирожками, в пирожках диковинного ничего не было, но и они понравились. Еще раньше рисовали на кульмане и изучали чертежи и рисунки кареты для путешествий, Петр порывался ее идти смотреть, но согласился сделать это позже - рисунки и чертежи кареты, с перечнем всего, что мы туда впихнули, ему понравились.

  Настроение у всех было бодрое и праздничное. Выдал смотреть альбомы фотографий. Начал долгое и нудное объяснение, про моментальный рисунок, и все рисунки, что они видят, это поморские виды и мои корабли с заводом. Вопросов по рисункам было мало, в основном спрашивали про то, что изображено. Народ не проникся. Повторил опять, рисунок моментальный, и сделать его может любой, можно прямо сейчас зарисовать всех присутствующих и через два часа рисунки будут готовы. И зарисовывать так можно где угодно и что угодно. Хоть вражескую крепость, а потом привозить готовые рисунки главнокомандующему. Теперь прониклись. Закономерно потребовали демонстрации. Пригласил отобранного мной, за ловкость обращения с новой техникой и природный дар строить кадр, фотографа. Света было маловато, попросил принести больше свечей. Отсняли почти три десятка пластинок. Все следили за процессом с крайним вниманием. Петр и тут не утерпел, и несколько последних портретов соратников делал сам. Парочку точно запорол, но остальные должны получиться. Запоротые, по моему мнению, пересняли еще раз. После чего, мой фотограф начал демонстрацию нашей фотолаборатории. Свечи вынесли, на окнах распустили тяжелые шторы, и весь круг, с Петром в центре, обступил наш красный фонарь и фокусничающего фотографа. Воду мы благоразумно принесли с собой. Не полез в гущу событий, сел спокойно передохнуть в уголке. О проявлении изображения оповещал каждый раз гул голосов. Петр активно спрашивал о процессе, фотограф отвечал почтительно, но без подобострастия, молодец, все, как учил. Судя по дальнейшим переговорам, Петр и тут взялся за дело сам.