Месть ведьмы (СИ) - Александр Гарин

   Под новым порывом ветерка сад зашелестел; на колени к Сколопендре упало несколько молочных лепестков. Разбойница не глядя смахнула их наземь, закладывая книгу пальцем. На руку ей беззвучно упал крупный, янтарный цветок с резными лепестками.

   Следом, без единого звука, ожила и отлепилась от ствола старой сливы длинная черная тень.

   - Далече же ты забралась, ласочка, - раздался вкрадчивый, полный мелодичных ноток, шепот.

   Сколопендра вздрогнула, роняя книгу в траву. Вскочила на ноги, задохнувшись от жаркого объятия.

   - Не усидеть тебе на одном месте, ласочка.

   Каля улыбнулась, обнимая обтянутые узорчатой зеленой курткой плечи. Мягкие, пахнущие гречишным медом губы коснулись её лба. Руки, натягивавшие тугой лук до звона, зарылись в её волосы, пропуская пряди через пальцы.

   - Откель ты здесь, заноза цеплючая? - Рассмеялась разбойница, поднимая голову. В сгустившихся сумерках лицо верного спутника выделялось светлым мазком, да горели раскосые, полные света глаза.

   - Долго ль будешь бегать, люба моя? - Улыбнулся Фэнн, встречая взгляд Сколопендры. Разбойница нетерпеливо дернула плечом, высвобождаясь из рук эльфа. Заправила за ухо выбившуюся прядку.

   - Тебе, как гляну, тожа на месте не сидится, - поддразнила Каля.

   Эльф притворно-тяжко вздохнул, разводя руками.

   - Сорвалась, - пожурил он, - мне ни словечка не молвила, лиходейка. Быть мне здесь раньше, если б знал, куда тебя ветром понесло. Ну как, навидалась со своим ненаглядным шляхтичем? Утолила тоску-кручинушку? Поедем уж восвояси. Вольница стоит на шляхе под Вержбицей. В Краковиче ярмарка будет огромная, народу съедется со всей округи, горе не побывать, не пощупать тамошних богатеев.

   Увернувшись от руки Фэнни, Каля упрямо вздернула подбородок, глядя, как собираются над переносицей спутника глубокие морщинки.

   - Езжай без меня, - сказала разбойница. - Здесь моя помощь требуется. Беда у Казимира приключилась, одному ему не сладить.

   - Так ли уж и не сладить? - Помрачнел эльф. Блеск в глазах померк, губы сжались в полоску, словно горько от одного имени комеса ему стало. - Ить жил он без твоего участия, почитай, три годка полных, что ж изменилось, Ласочка?

   Каля промолчала. Фэнн шагнул к ней, обнял, привлекая к себе. Закрыл глаза, тронул губами лоб разбойницы.

   - Глянулся он мне, - спрятав лицо на груди эльфа, заговорила Сколопендра. - Шибко глянулся, да прикипел в груди, что ни вытравить, не забыть, разве что с мясом выдрать, али с душой проститься. Не могу я сейчас ехать с тобой, Фэнн. И его оставить тож не можу. Проклятье над ним висит, а как снять - ума не приложу. Придется в Сечь ехать, искать Горного Короля.

   Фэнн отшатнулся.

   - Больно, - дернулась девушка. Пальцы эльфа, впившиеся в плечи разбойницы, разжались.

   - Да в себе ли ты, Калинушка? - Спросил Фэнн, всматриваясь в глаза верной подруги. - К самому камнелицему собралась на поклон заради вельможного комеса? Аль запамятовала, как душу он тебе вымотал? Как оскорбил да ранил на долгие годы? Очнись, душа моя. Не пара он тебе, не помощничек. Знаю, - приложил ладонь к губам готовой возразить Сколопендры эльф, - уж коли надумала ты помочь кому, так не отступишься. Токмо не бросайся в омут с головой, люба моя ласочка. Подумай крепко, прежде чем снова в Сечь ради шляхтича лезть.

   Сколопендра замолчала, укрываясь в объятиях Фэнна. Дорога в горные отроги, полные свирепых созданий, о которых в самой Сечи только легенды складывали, сулила опасности. Горного Короля сама Сколопендра не видела. Даже не знала, как то выглядит. Правда в легендах всюду упоминалось, что ничем хорошим встреча с владыкой горных приделов не оканчивается, а в пещерах теряются самые смелые, прославленные герои, отваживающиеся войти в широкие черные лазы, испещрившие гранитные склоны гор.

   - Езжай со мной, - прошептал Фэнн, касаясь изящными пальцами подбородка Кали. - Не нужна ему помощь твоя, коли не принял сразу. Люба моя... - обвивая стан девушки рукой, выдохнул эльф. - Едем в Кракович. Погуляем на степях вольных, попьем медовухи, заставим город помнить о нас еще долгие месяцы. Соскучился я за тобой, Ласочка. По пляскам твоим лихим, по поцелуям хмельным.

   Сколопендра вздохнула, откинулась, закрывая глаза. Что-то еще шептал эльф, обнимая её, прижимая к себе так, словно в последний раз держал в объятиях. Губы Фэнна коснулись её губ, слились с ними, словно выпивая поцелуй. Прижавшись спиной к дереву, Каля чувствовала жадные руки, гладящие её плечи, касающиеся скул, губ, ласкающие спину.

   - Стой... - на миг освободившись от властных губ эльфа, выдохнула она. - Погоди, Фэнн...не...

   Исступленный поцелуй запечатал ей уста, руки Фэнна, столько раз ведшие её в танце, помогавшие садиться в седло, прижали к напряженному как натянутая струна, телу эльфа.

   - Остановись, сказано тебе ведь было, нелюдь, - громко и властно проговорил третий голос со стороны. Заполошно обернувшиеся Фэнн и Каля теперь только узрели вельможного комеса, демоны ведают когда подошедшего с боку замка. - Оглох ты, что ли? Не хочет она с тобой целоваться! Ну, кому сказал? Руки прочь от гостьи моей.

   Фэнн пришел в себя быстро - ровно ждал этой встречи. Выпустив Калю из своих объятий, он, подбоченившись, чуть вздернул тонкий подбородок, насмешливо глядя в суженные глаза шляхтича, который возвышался над ним на пол-ладони.

   - Здоров буди, светлый комес, - весело и нагло бросил он, меряя взглядом нахмуренного Казимира. - Давно ли ты стал по кустам ховаться, да за полюбовниками наблюдения строить? Самого себя-то не стыдобишься?

   В предночной полутьме не было видно цвета казимирова лица, но если Каля хоть чуть его знала - он стал свекольным. Однако голос звучал по-старому - ровно да грозно.

   - А ты, я смотрю, смел не по положенью, раз в вельможном саду да без хозяйского позволения незваным дела полюбовные решаешь, - шагнув ближе, комес оказался на вытянутую руку от эльфа. - Что взашей тебя вытолкнут не боишься, попрошайку как последнего?

   - А ты излови меня сначала, грозный шляхтич!

   Рука Казимира поймала пустоту. Изогнувшись, Фэнн ушел от рыцарского кулака, но комес оказался куда проворнее, чем казалось эльфу. Каким-то наитием угадав, куда отодвинется противник, Казимир прыгнул вперед, но вновь кулак его только мазнул эльфа по щеке. Впрочем, Фэнну того оказалось достаточно, чтобы его отнесло в густой кустарник. Однако в накладке он не остался - падая, успел пнуть шляхтича в живот. Охнув, Казимир, на котором была только рубашка, на миг согнулся, и мига этого было достаточно, чтобы вскочивший эльф бросился на него с яростью боевого петуха. Сцепившись, непонятные соперники покатились по траве. Брань Казимира и задорная ругань Фэнна, перемежаемые глухими звуками ударов да болезненными вскриками, разнеслись по всему саду. Застывшая сперва в изумленном оцепенении Каля, подхватив юбки, подбежала к дерущимся, но соваться под горячую руку кого-либо из них заопасалась. На возмущенные же ее крики прекратить рукоприкладство ни тот, ни другой, внимания не обращали, всецело занятые друг другом.