Танец солнечной феи - Ирина Щеглова

Вот она прошла мимо, чуть склонив голову, поздоровалась. Вот стала расстегивать пальто.

Олег очнулся. Преодолевая сладкий ужас, сковывающий его по рукам и ногам, он приблизился к Светлане. «Надо казаться уверенным, – мысленно уговаривал он себя, – это же Светлана, она обычная девчонка! Так чего же я боюсь? – Но другая мысль тут же перебивала: – Нет! Она не такая, как все! Она необыкновенная! Она! Она! Она! Светлана!».

– Свет, – голос у Олега мгновенно охрип – от волнения, наверно.

Она подняла на него глаза. Тонкие пальцы продолжали расстегивать пуговицу, но, видимо, петелька была узкая, пальцы замешкались.

– Давай помогу. – Олег легко расстегнул пуговицу, помог Светлане снять пальто. Она улыбнулась, подняла сумку.

– Ого! Тяжелая, – заметил Олег, – дай-ка мне.

Он снял с ее плеча сумку и перевесил на свое.

– Спасибо. – Лагутина снова улыбнулась. – Библиотечные книги, – объяснила она.

– Много читаешь? – тут же нашелся Олег. Света пожала плечами:

– Это по программе...

Они медленно прошли по коридору, поднялись по лестнице на третий этаж. Олег буквально млел, слушая голос Светланы. Она вела себя просто, не жеманилась, как другие, не кокетничала, не грубила. Олег даже не подозревал, что девчонка может так запросто, по-человечески разговаривать.

Они вошли в кабинет математики. Одноклассники подняли головы и с интересом пронаблюдали, как Гречихин водворяет сумку на Лагутинский стол.

Светлана еще раз поблагодарила его. Но он не торопился сесть на свое место, стоял рядом, словно ждал чего-то.

Надо было что-нибудь предложить, закрепить успех, так сказать. Он уже открыл было рот, но в кабинет ворвался Топорков, за ним вошли Войтко и Пацура, следом, с довольной физиономией, – Сашка Эльбаум.

Топорков, не разбирая дороги, спотыкаясь о чьи-то рюкзаки и стулья, бросился к Лагутиной. Гречихин отступил.

Одно его порадовало – Топорков едва успел поздороваться со Светланой, как прозвенел звонок на урок.

Вошла классная Ольга Петровна, и Топорков ретировался на свое место.

Во время урока Эльбаум толкал Олега локтем и показывал глазами на Лагутину. Олег блаженно улыбался, смотрел на ее затылок со светлой прядкой, выбившейся из тугого узла волос. Она тихонько переговаривалась о чем-то с Соней Шапиро, аккуратно переписывала задание с доски, потом сосредоточенно погрузилась в решение. А Олег все еще улыбался и смотрел на нее.

Эльбаум шумно вздохнул, пододвинул к себе тетрадь друга и решил оба варианта, свой и Олега. Друзья – они познаются в беде!

Тетради были благополучно сданы на проверку. Прозвенел звонок. Топорков сорвался с места, но Сашка был на страже. Незаметная подножка, Топорков летит вперед. Сашка успел подхватить его и сразу же стал выговаривать: куда летишь, осторожнее, шею сломаешь!

Гречихин маневр друга понял, подскочил к Светлане, взял сумку:

– Ты в библиотеку? – спросил он.

Лагутина пожала плечами:

– Не знаю, успею ли...

Глаза у Сони Шапиро сделались огромными. Она застыла на месте, уставившись на Гречихина. А Лагутина ничего, приняла, как должное. Из кабинета они вышли вместе. Четыре подруги: Наташа, Настя, Дашка и Соня, сбившись в кучку, смотрели им вслед. И не только они. Янка Рыбина и Костик Марушкин молча переглянулись. Сухинин присвистнул. Топорков чуть не плакал. Три товарища обменялись многозначительными взглядами. Эльбаум глядел именинником.

Первой встрепенулась Янка. Она подскочила к подругам «балерины» и защебетала:

– Девчонки, у нас сейчас история?

Войтко смерила ее насмешливым взглядом.

– Наташ, ну не смотри на меня так, – попросила Янка, – ты же знаешь, какая я рассеянная.

– Да уж знаю, – сказала Наташа. – Идемте, девчонки.

Янка не отстала, прибилась к Дашке с Соней и расчирикалась о том, какие она видела сапожки, какую хочет сумочку, и, сделав большие глаза, сообщила:

– Вы знаете, я купила новый лак для ногтей, просто отпад!

Лагутина и Гречихин на урок опоздали. Явились вместе, извинились. Хавроша, усмехнувшись понимающе, даже замечания не сделала.

Настала пора страдать Топоркову. Он мгновенно оценил ситуацию и впал в жесточайшее уныние. Хавроша даже двойку ему влепила.

– Я смотрю, у вас снова началось брожение умов, – заметила Хавроша. И действительно, по классу то и дело пробегал шепоток, Хаврошу почти не слушали. Наверное, она, разозлившись, понаставила бы еще двоек, но класс спас Абакумов. На очередной вопрос учительницы Макс поднял руку и пустился в долгие разглагольствования по поводу и без.

У Хавроши были свои причуды. Она требовала, чтобы ученики отвечали по ее конспектам. Мнение исторички не всегда совпадало с мнением составителей учебника. А у Абакумова еще и свое имелось, и он его отстаивал. К тому же Макс обладал феноменальной памятью, и в его голове хранилось столько всякой информации, что Хавроше приходилось несладко. Абакумов мог, например, привести примеры из разных исторических источников, сравнить все это с конспектом Людмилы Георгиевны и сделать выводы, часто не в пользу конспектов. Одним словом, класс он выручал.

История обошлась малой кровью. На физике и вовсе все расслабились. Разговаривали чуть ли не в полный голос.

Гречихин на переменах не отходил от Лагутиной. Топорков страдал поодаль. Янка изо всех сил примазывалась к Лагутинскому кружку.

На литературе «Не наша Маша» декламировала «Незнакомку» Александра Блока:

И каждый вечер, в час назначенный(Иль это только снится мне?),Девичий стан, шелками схваченный,В туманном движется окне...

Незнакомка дышала духами и туманами, от ее старинных шелков веяло древними поверьями. Блестели кольца на узкой руке. И Гречихину казалось, что он видит ее, а на самом деле он смотрел на Лагутину, и даже со своего места ему чудился запах ее духов, свежий и тонкий – запах луговых трав после грозы.

И странной близостью закованный,Смотрю за темную вуаль,И вижу берег очарованныйИ очарованную даль...

Да, да, все правда. Это она – незнакомка Светлана Лагутина. Еще вчера он не замечал ее, не видел. И вдруг, как этот поэт Блок, который в туманном стекле разглядел свою незнакомку, так и Олег разглядел Светлану.

Едва дождавшись звонка с урока, Олег вскочил с места и снова схватился за сумку Лагутиной.

– Я провожу?

Светлана на секунду замерла, но сразу же оттаяла. Глаза засмеялись:

– А нам разве по пути? – спросила она лукаво. – В таком случае присоединяйся, – разрешила.

Гречихин не понял сначала, и только потом до него дошло! Светлана не одна возвращалась домой.

Тем временем Светлану обступили подруги и друзья, Топорков как бы невзначай оттер плечом соперника. И Олег, никогда прежде не отступавший, смутился, позволил другим оттеснить себя.

Окруженная многочисленной свитой, Лагутина направилась к выходу из кабинета, а Гречихин лишь уныло смотрел ей в след. И было от чего унывать. Соперников у него прибавилось, помимо Топоркова, вокруг Светланы начал увиваться старинный друг Серега Сухинин. Вот уж кого Гречихин с удовольствием отдубасил бы!

Он так и остался бы стоять посреди кабинета, наливаясь желчью и ревностью, если бы его снова не выручил Эльбаум.

– Греча, чего застыл! – Он ощутимо хлопнул друга по спине. – Давай, вперед! Наши побеждают и выигрывают!

Олег коротко кивнул и ринулся за Лагутиной, как, бывало, бросался на противника в спортивной схватке.

Глава 15

Драка

Он догнал Лагутину и ее свиту на школьном дворе. Сухинин посмотрел на него насмешливо, Топорков испуганно, Рыбина – прищурив злые глаза. Войтко с Пацурой понимающе переглянулись. Макс многозначительно присвистнул и подмигнул своим друзьям.

– Греча, у тебя сегодня разве нет тренировки? – спросил Сухинин.

– Есть, – угрюмо ответил Олег.

– Ну так иди, готовься, – посоветовал Сухинин.

Олег сделал вид, что не расслышал.

– Сухой, а у тебя? – вместо друга ответил Эльбаум.

– Ребята, пойдемте, – предложила Светлана и взяла Топоркова под руку. Они направились к воротам. Войтко и Пацура, то и дело оглядываясь на насупившихся парней, пошли следом за парочкой. Дашка, вцепившись в Андрея, тянула его прочь со двора. Соня Шапиро растерянно крутила головой, и только Янка казалась вполне довольной. Она решила остаться и досмотреть спектакль до конца.

А дело принимало весьма скверный оборот. Сухинин, бледный от злости, наступал на Сашку.

– Эльбаум, ты че под ногами крутишься?!

Сашка, не ожидавший нападения, сначала отступил, но его нерешительность мгновенно улетучилась. Сашка в отличие от высоченных друзей ростом не вышел, а потому всякий намек на свою низкорослость воспринимал как прямое оскорбление. Обычно уравновешенный, Сашка просто с цепи срывался, стоило кому-нибудь пройтись по этому поводу. Друзья знали о его слабости и никогда не позволяли себе насмешек. Да и страшновато было связываться с крепким, коренастым Сашкой. Он мог при желании один справиться с пятью здоровенными парнями. Несколько лет назад в школе завелась довольно гнилая компания. Пацаны из восьмого класса обирали малолеток, да еще и издевались над ними. Однажды они окружили Сашку – тогда совсем мелкого мальчишку, но вместо слез и карманных денег получили бешеный отпор. Сашка разбросал обидчиков и сиганул через забор. Как он потом признался друзьям – от страха, хотя за ним и не думали гнаться. С тех пор Сашку никто не трогал.