Выбраные места из дневника 2001 года - Сергей Есин

Последнее время я много думаю о поступках и воле президента. Не так уж много у него получается. Это связано с тем, что в социалистической русской стране он ничего не может сделать для всех, грубо выражаясь — для народа. Жизнь народа, села, провинции все время ухудшается, сокращается диапазон народной воли и свободы индивидуума, закованного в экономические неурядицы. Но чтобы что-то предпринять, надо наступить на банкиров, собственников и олигархов. А этого президент не хочет и не может, он уже сроднился с ними. Не сделав выбор в пользу социалистической идеи, Путин потеряет популярность, которая уже уходит. Любовь к нему улетучивается, как когда-то привязанность к Ельцину. Вспомним, Ельцина мы когда-то любили, я сам проехал с дачи 100 километров, чтобы за него проголосовать. В России среднего класса не построишь, мало негров, а русские уже не очень хотят становиться рабами, лучше уж пьянка.

1 июля, воскресенье. Вечером по ТВ-6 — это программа Киселева — Березовского — говорили об упраздненной комиссии по помилованию при президенте. Комиссары жаловались, что за год президент подписал лишь 8 указов о помиловании, это составляет менее одной тысячной процента от количества осужденных, в то время как раньше комиссия этих помилований делала до 0,56 процента. Теперь они требуют от президента объясниться. Так бы, может быть, они и отмолчались, но в обществе пошли разговоры о том, что эту либеральную, построенную на тесной связи друг с другом комиссию могут заменить на другую. Я уже писал в дневнике, что пару лет председатель комиссии А. Приставкин не получает зарплаты, довольствуясь другими благами, которые председатель имеет: машина, зеленый паспорт, связи, лечение, зарубежные командировки и многое другое. Но возможно, в своих размышлениях я не прав, а в А. И. сильно общественное начало, и он любит всех миловать. Выступавшие члены комиссии — М. О. Чудакова, Аркадий Ваксберг, живущий, кажется, почти постоянно в Париже, — расходиться не хотят. Комиссия — это, дескать, связь президента с обществом, поэтому не нужно никаких замен и нельзя, чтобы туда вошли люди из Минюста или прокуратуры, или из Верховного суда, потому что так, видите ли, было при тоталитарном режиме. Не хотят и каких-либо иных фигур, иных знатоков народной жизни. Например, Белова, или Проскурина, или Проханова. Боюсь, что эта комиссия составлялась так же, как в свое время назначались многие министры: торопливо, за преданность идее. А почему, собственно, милостивецы от имени президента должны выбираться не самим президентом, а, скажем, Бурбулисом?

8 июля, воскресенье. Для “Труда”:

“В России определенно существует феномен “черного ящика”. Шутить по этому поводу и в эти дни не приходится. Но в действительности все обстоит именно таким образом: чего только из этого ящика не достают! И главное, как быстро! В ящике — квартиры, компенсации, быстрые страховки, перелеты родных, обещания памятников. Здесь невольно возникает мысль: вот если бы так да по отношению к живым. Телевидение в своих рассуждениях о последней иркутской катастрофе договорилось до того, что вот, дескать, после многочисленных катастроф, не последней из которых был атомоход “Курск”, страна вполне готова и к катаклизмам будущим. Есть наготове психологи, которых не было раньше, и есть методика, так сказать, “после”. Повода для радости здесь мало, так же как и рассуждений о том, что злополучный “Ту” прошел предполетные проверки. Лично меня в этой истории смущает другое — опять же со слов телевидения: пролетав 15 лет в Китае, именно этот трагический самолет по демпинговым ценам был снова куплен Россией. Это же просто какой-то “секонд хенд”! Возьми, боже, что нам не гоже! Невольно вспоминаю огромную великую страну и всемирную державу, которая не носила платья с чужого плеча. В которой существовала жесткая государственная система, отвечавшая за электричество, за здоровье граждан и за воздушные перевозки. Но если бы это была только плата за демократию, а не за чьи-то личные доходы!

Запомнился также на этой неделе умело гримасничающий в телепередаче Познера министр труда Починок. Он лоббировал у телезрителей новый кодекс о труде, отрицательные стороны которого для простых граждан вводятся в действие немедленно, а гипотетические преимущества — только через пять лет, да и то если опять что-нибудь не случится”.

9 июня, понедельник. Утром старательно передал текст Вартанову, попеняв ему, что он вырезал из предыдущего материала самую соль. В ответ он, как всегда, стал ссылаться на какое-то анонимное начальство.

Но в разрешение этой проблемы сегодня возникло по телевидению выступление Путина, где он, как цивилизованный европеец, говорил о недопустимости смертной казни. Он против, хотя чуть ли не большинство народа “за”. В своей речи В. В. упомянул не слово Бог, а слово Всевышний. В этой неумелой приподнятости была какая-то надуманность, искусственность. Путин — европеец. Он уже не наш, он уже весь, как в небесах, во внешней политике. Он думает о впечатлении Запада. На этом впечатлении многие наши политики теряли лучшие перья из своих разноцветных хвостов.

11 июля, среда. Около двенадцати — в 11 я уже был на работе, встав в 5.30 — раздался звонок от Володи Харлова: по телевидению и радио передают, только что в десять утра убили нотариуса Галину Ивановну Перепелкину. Я ее прекрасно знаю, она работала в роскошном офисе у нас на Бронной, и мы всегда делали у нее копии уставных документов. У нее же я заверял доверенность на машину С. П. и B. C. Ее убили двое молодых людей в масках. Она приехала на своем джипе “мерседес”. Эти сведения я собрал в течение дня, а потом то же самое сказало и телевидение. В обед мы с Федей ходили смотреть на место убийства, следов уже никаких нет. В этом же доме находилась и фирма, принадлежащая мужу Галины Ивановны. Он очень крупный бизнесмен. Уже год он под следствием и находится в следственном изоляторе. Женщина Галина Ивановна была обворожительная, мягкая и женственная. Мы несколько раз с ней беседовали. Тогда я еще не знал, что она очень богатая дама. Раньше любой договор на куплю-продажу квартиры заверялся нотариусом, а это несколько процентов от сделки. Если взять фирму по недвижимости, которую держали французы у нас в институте, то это сотни тысяч. По мнению наших знавших ее специалистов, гонорар Г. И. в месяц достигал 10 тыс. долларов. Один раз я был у нее в кабинете, когда раздался телефонный звонок, видимо, она говорила с мужем. Я не помню ни одного слова из этого разговора, но на мгновение в комнату залетела тень очень больших денег. Я сразу для себя понял, что нахожусь в опасной зоне.

13 июля, пятница. Приехал в институт рано и пошел в читальный зал изучать новую, после назначения Юры Полякова на должность главного редактора, “Литературку”. Газета действительно изменилась, но выражается это пока только в привлечении новых авторов.