Причуды любви - Элеонора Глин

Графине Шульской после смерти ее мужа пришлось много вытерпеть с этой парой, но редко — может быть, всего только однажды — им приходилось жить в такой бедной обстановке. Обычно они обитали в небольшой квартирке в Париже или во Флоренции, а при жизни графа Шульского или жили в Ницце, или странствовали по отелям. В последние годы, когда граф исчезал на целые месяцы в погоне за удовольствиями и оставлял Зару одну на какой-нибудь старой нормандской ферме, счастливую тем, что она избавлена от его ненавистного присутствия, Мимо и Мирко приезжали к ней. Тогда они проводили время в рисовании и игре, а она читала. Вся ее жизнь прошла в обществе книг.

Ожидание затянулось, и Зара уже стала терять терпение, когда наконец услышала шаги на лестнице. По-видимому, служанка сообщила о ее приходе, потому что шаги были очень поспешные, и дверь растворилась с шумом.

— Шеризетта, ангел! Какая радость! — и Мирко бросился к ней в объятия, а Мимо любезно поцеловал руку — он сохранил свои придворные манеры.

— У меня для вас есть приятная новость, — объявила Зара и вынула из кошелька два билета по десять фунтов стерлингов. — Мне, наконец, удалось убедить дядю помочь вам. Возьмите это пока, а в дальнейшем будет лучше. Относительно Мирко у дяди есть хороший план. Я вам сейчас расскажу о нем.

Они уселись возле нее и она стала рассказывать, стараясь нарисовать самую привлекательную картину будущей жизни Мирко у доктора. Но, несмотря на ее старания, личико мальчика вытянулось при мысли о том, что он должен будет расстаться с отцом.

— Но ведь это только на время, детка, — сказала Зара, — только пока ты поправишься и окрепнешь, и немного научишься. Разве ты не знаешь, что все мальчики уезжают в школу и приезжают домой только на каникулы? А потом ты же помнишь, что мама всегда желала, чтобы ты получил хорошее воспитание?

— Но я терпеть не могу мальчиков, а вы меня учили так хорошо! О Шеризетта, что же я буду делать и кому буду играть на скрипке, кто поймет?

— Но ведь это великолепное предложение, — сказал Мимо. — Твоя сестра настоящий ангел, и ты должен быть ей благодарен. Кашель твой пройдет, а мне, может быть, удастся поселиться в этом городе, и тогда я буду приходить к тебе и мы будем вместе гулять.

Но Мирко продолжал дуться, и Зара вздохнула, конвульсивно сжав руки.

— Если бы вы знали, как трудно было получить и это, — сказала она с отчаянием в голосе. — О Мирко, если ты любишь меня, то должен согласиться! Неужели ты не доверяешь мне и думаешь, что я пошлю тебя в такое место, где тебе будет плохо и с тобой будут дурно обращаться? Я сама поеду туда завтра и все увижу, как там и что. Неужели ты не можешь доставить мне это маленькое удовольствие?

Мальчик, рыдая, бросился ей на шею, стал ее целовать, и она, лаская, быстро его успокоила.

Таким образом, Зара могла, наконец, успокоиться на сознании, что ее жертва, о которой они никогда не должны узнать, принесена недаром.

Мирко, по-видимому, смирился со своей судьбой, и здоровая обстановка, в которой он будет жить, несомненно, благотворно повлияет на его здоровье. И кто знает, может быть, когда-нибудь он станет великим артистом!

ГЛАВА VII

Лорд Танкред и мистер Маркрут были пунктуальны, и в назначенный час встретились в одном из ресторанов Сити. Они уселись за угловой столик и разговаривали сначала о пустяках, но нетерпение лорда было так велико, что он не выдержал и коротко спросил:

— Ну что?

— Я говорил с Зарой сегодня утром, — ответил финансист, намазывая на хлеб икру. — Повторю опять, что с ней вам будет очень нелегко. Но зато вам предстоит интересный эксперимент — укротить ее! Сильному, хладнокровному человеку такая перспектива должна казаться заманчивой. Сердце этой женщины закрыто для мужчин; однако если мужчине удастся разбудить ее, то все богатство чувств изольется на него. Так что дело теперь только за вами.

Лорд Танкред сказал:

— Да, дело за мной, но все, что касается ее, я хочу узнать сам, а теперь скажите мне, когда я могу ее видеть и какова ваша программа?

— Программа такова: сегодня после обеда Зара примет вас, и вы ей объясните, что считаете себя помолвленным с ней; вам даже не нужно будет делать ей формальное предложение — она не гонится за такими вещами и знает, что все улажено. Будьте как можно более сухи, деловиты и тотчас же уходите.

Она поставила условием видеть вас до свадьбы как можно реже. Ее чрезвычайно шокирует английское представление об обрученных как о влюбленных, и вы не должны забывать, что с ее стороны это брак не по любви. Если вы хотите иметь у нее успех в будущем, то должны быть чрезвычайно осторожны сейчас. Через несколько дней она уезжает в Париж готовить себе приданое. За неделю до свадьбы она возвратится, и тогда вы можете представить ее своей семье.

Тристрам мрачно усмехнулся, но затем взгляды их встретились, и оба расхохотались.

— Вот так история, Френсис! — воскликнул лорд Танкред. — Разве все это не удивительно? Настоящая романтическая драма в двадцатом столетии! Все, вероятно, сочли бы меня сумасшедшим, если бы узнали.

— Есть сумасшедшие, которые разумнее здоровых, а свет полон разумных дураков, — ответил Френсис Маркрут и перевел разговор на другую тему. — Вы, конечно, откроете Рейтс. Я хочу, чтобы моя племянница была королевой общества и чтобы весь стиль ее жизни соответствовал ее положению. Я хочу также, чтобы ваша семья поняла, что я ценю честь общения с ней и считаю это привилегией, за которую мы, иностранцы, естественно, должны платить.

Лорд Танкред слушал и вспоминал точно такие же рассуждения своей матери.

— Видите ли, — как бы размышляя, продолжал финансист, — в жизни человек всегда охотно платит за то, что ему хочется иметь, как делаете, например, вы, слепо женясь на моей племяннице. Ваше старое дворянство в своем роде единственное в мире. Во всех прочих странах, где титул переходит ко всем сыновьям, это становится похожим на фарс: на Кавказе, например, вы встречаете князя на каждом шагу, а в Австрии и Германии бедные бароны ходят по улице с протянутой рукой.

В моей жизни было одно время, когда я мог получить титул, но мне это казалось смешным, и я отказался. В Англии же существует еще настоящая аристократия, и деловые люди считают выгодным помещать в нее свои деньги. Поэтому американцы и иностранцы вроде меня и моей племянницы считают, что приобретают очень большую ценность, когда помещают свои капиталы в брачные сделки в вашей стране. Какое удовлетворение получила бы от своих миллионов мисс Клара Вогенхаймер, если бы вышла замуж за одного из своих соотечественников или за какого-нибудь итальянского графа? А сейчас она блещет в качестве маркизы Дорнвуд, да еще делает вид, что облагодетельствовала бедного маркиза и презрительно швыряет ему свои деньги в лицо; на самом же деле благодетелем является маркиз, если только тут можно говорить о благодеянии. С моей здравой деловой точки зрения, услуга здесь обоюдная.