Наказание свадьбой - Луи Бриньон

— Сударыня, вы отдаёте себе отчёт, что оскорбили меня?

— Если вы немедленно не уберётесь отсюда, я не ограничусь одними оскорблениями, — пригрозила ему Генриетта.

Луи неторопливо спешился и подошёл вплотную к Генриетте.

— Клянусь честью, сударыня, подобного приёма… — начал было Луи, но Генриетта резко его перебила:

— Не клянитесь тем, чего у вас нет. Для вас же будет лучше, если уберётесь.

— Вот наглая девица, — Луи охватывало давно забытое раздражение. — Будь вы мужчина — давно бы лежали мёртвым, а поскольку вы женщина…

— Я сумею должным образом проучить вас, жалкий хвастун!

— Перестанете вы, наконец, оскорблять меня? — разозлился Луи. — Поверьте, сударыня, моё терпение небезгранично.

— Моё тоже! — резко ответила Генриетта, — последний раз говорю тебе, мерзкий граф, — вон отсюда! Пошёл прочь!

Не меньше полусотни глаз следили за этой ссорой. Слуги, забросив все дела, притаились в укромных уголках и следили за развитием событий.

Де Валиньи с открытом ртом наблюдал за разъяренной красавицей. Впервые он видел, что женщина разговаривает с его другом подобным образом.

Огромным усилием воли Луи подавил вырывающуюся злость. Он осознавал, что силы неравны, поэтому выбрал единственное правильное решение. Он отвернулся от Генриетты и пошёл в сторону Журдена, не забыв бросить презрительный взгляд на Генриетту

— Убирайся отсюда, я тебе говорю, мерзкий похотливый козёл! — закричала в бешенстве Генриетта.

Луи подошёл к Журдену и обратился таким спокойным голосом, словно оскорбляли в эту минуту не его, а совершенно другого человека:

— Герцог Орлеанский должен был известить о моём приезде, я хотел бы увидеть свои покои…

— Твои покои в свинарнике, — раздался голос Генриетты, — там тебе отвели отдельное стойло.

Луи снова повернулся лицом к Генриетте.

— Сударыня, вы играете с огнём, — предупредил он с весьма мрачным видом.

— Не пытайся меня запугать, ничтожество, — презрительно бросила ему в лицо Генриетта.

— Сколько можно терпеть эти оскорбления? — Луи обращался с этим вопросом к самому себе.

— Уберешься ты наконец отсюда, — в бешенстве кричала Генриетта, — или мне спустить на тебя псов? Прочь из моего дома, мерзкий блудливый козёл, мерзавец, подлый развратник, ничтожный себялюбивый козёл! Грязная, вонючая свинья!

После последних слов Генриетты наступила на мгновение тишина. Луи был чернее тучи. Медленными шагами он приблизился к Генриетте. Генриетта встретила его презрительным взглядом.

Не раздумывая, Луи хлестнул рукой по щеке Генриетте. Все вокруг ахнули. Генриетта не могла поверить, что её ударили.

— Ты ничтожный…

Вторая пощёчина остановила её. — Я тебя убью…

Генриетта получила третью пощёчину и попятилась назад от Луп.

— Посмеешь сказать ещё хоть одно слово, я буду бить тебя до тех пор, пока твоя чёрная душа не замолчит навсегда, — мрачно предупредил Луи.

Генриетта, закусив губу от боли и отчаяния, с полыхающей ненавистью в глазах смотрела на своего обидчика. В груди всё клокотало. Она хотела унизить его, уничтожить, растоптать, но решимость Генриетты куда-то подевалась, ибо она ясно осознавала — стоявший перед ней человек несомненно выполнит свою угрозу. Генриетта отступила. Впервые в своей жизни.

— Надеюсь, урок усвоен, иначе мне придётся повторить его, — грозно предупредил Луи. — А теперь пошла прочь с моих глаз.

Кинув на него испепеляющий взгляд, Генриетта бросилась во дворец. Едва она скрылась за дверью, как за спиной Луи раздался хохот. Он угрюмо посмотрел на развеселившегося Де Валиньи.

— Право, незабываемое зрелище: граф де Сансер избивает беззащитную женщину. До сих пор все женщины таяли от одного твоего взгляда!

— Да её убить мало, — с нескрываемым гневом в голосе ответил Луи, — настоящая фурия. Я за всю свою жизнь не слышал и половины оскорблений, которыми она меня наградила в течение нескольких минут. Узнать бы, кто эта девица…

Если бы Луи осмотрелся вокруг себя, он, без сомнения, увидел бы десятки восторженных взглядов, направленных в его сторону. Даже конюхи перестали мыть лошадей и с открытыми ртами смотрели на него. Что касается Журдена, в непосредственной близости от которого произошли все эти события, он буквально сиял. Его взгляд и весь облик были полны неподдельного восхищения. Выждав слегка, чтобы не мешать разговору графа с виконтом де Валиньи, Журден обратился к столь желанному гостю:

— Прошу прощения, монсеньор, — в голосе Журдена слышалось безграничное уважение, — я покажу ваши покои.

— Отлично, мой друг, — отозвался Луп, — ведите, мы следуем за вами. Да, и будьте любезны, пошлите кого-нибудь к миледи, чтобы сообщили о моём приезде.

Журден всего-то и смог, что издать булькающий звук.

— Ты заметил? — де Валиньи толкнул Луи в плечо.

Луи кивнул. Это место не внушало ему доверия. Вначале эта девица, а теперь слуги, которые останавливались и как-то странно поглядывали на него.

«Сплошная загадка, — подумал Луи, — куда же меня отправил его величество?» Вместо того, чтобы напропалую гулять последнюю неделю, ему, наверное, стоило побольше разузнать об обитателях этого дворца и его хозяйке. Сделай он это…

— Монсеньор, мы прибыли!

Луи с де Валиньи разместились в двух соседних комнатах на третьем этаже. Комнаты, хотя и были небольшие, но сияли чистотой и убранством. В середине стоял круглый стол с двумя креслами. На столе подсвечник с резной ножкой. Слева кровать и подобие маленькой тумбы. Бегло осмотрев всё, Луп отворил единственное окно в комнате. Ему на глаза попался роскошный сад, который находился слева от его окна. Ему даже показалось, что он почувствовал благоухание цветов в саду. Луп невольно задержал взгляд, рассматривая сад.

— Миледи никому не позволяет бывать в саду! Луи обернулся к Журдену и спросил:

— Надеюсь, для меня она сделает исключение?

— Раньше, монсеньор, на такой вопрос я бы с уверенностью ответил, что миледи ни для кого не делает исключений, но сейчас… я почти не сомневаюсь в том, что вы будете пользоваться особыми правами.

Слова Журдена неприятно подействовали на Луп.

«Он не сомневается, что миледи выйдет за меня замуж, — сделал для себя не очень утешительный вывод Луи. — Однако рано сдаваться, битва ещё впереди».

— Кстати, о миледи. Вы не сочтёте за труд передать ей мою просьбу?

— Всё, что угодно, монсеньор!

— Я хочу поговорить с моей будущей невестой и, если возможно, сегодня!

Журден поклонился Луи.

— Я немедленно передам миледи вашу просьбу. В два часа у нас обед, но если вас не устраивает время…