С ведьмой наедине (ЛП) - Анетт Блэр

Морган встал, чтобы включить свет, но совершил ошибку, посмотрев на Дестини. Серебряные звездочки в ушах, кулон в виде бабочки в ложбинке между грудями, браслет с морским коньком на правом запястье, крошечная бабочка, вытатуированная на левой щиколотке. Богиня. Парадокс. Заноза в заднице!

Он выдернул одну из своих подушек из-под головы Дестини.

— Эй! — Она бросила на него мрачный взгляд через плечо. — Знаешь, твоя аура растворяется в красноватом тумане. Тебе нужно успокоиться.

— Вот именно! А теперь отвернись, потому что ад уже замерз. — Морган от души хлопнул ее по заднице. — И подвинься, заноза.

Глава 8

— Ну ты и нахал, — заявила Дестини.

— Я мужчина, а это — моя кровать. Поэтому подвинь свою наглую задницу, или я сделаю это сам. — Шлепать ее по заднице казалось заманчивой идеей. Интересно, этот факт превращает его в извращенца?

Судя по всему, делить с ним одну кровать никто не собирался. Первым признаком чего стала подушка, влепившаяся ему в лицо. Вторым — богиня Дестини, вскочившая на ноги прямо на его кровати и крепко сжавшая кулаки.

Она попыталась изобразить правый хук, но Морган обхватил ее за талию и перебросил через плечо.

— Спасибо, но на одну ночь мне травм хватило. — Он таскал ее из комнаты в комнату, вверх и вниз, и время от времени придерживал за задницу. — Скажи, когда увидишь пол, который тебе покажется удобным, — сказал он, — потому что я буду спать в своей постели. Ты можешь спать там со мной, Чудозаноза, но одна — ни за что на свете.

Дестини дернулась у него на плече.

— Ты гадский морской хрен. Ты просто хочешь, чтобы все было по-твоему.

— Можешь смело поставить на это арочный контрфорс[12]. Кстати, у моей матери случился бы сердечный приступ, услышь она, как женщина произносит «хрен». Но обо мне можешь не беспокоиться, потому что мой чувствует себя прекрасно, когда ты дергаешься и вообще шевелишься. — Дестини застыла, как будто зациклилась на сказанном, а Морган продолжал: — Интересно, «хрен» — позитивное слово?

— Мне хрены нравятся, — приглушенно сказала она. — В смысле, в общем и целом. Так что да, «хрен» — очень даже позитивное слово.

Морган откашлялся:

— За все говорить не могу, но мой мне определенно дорог.

— Тут мне нечего сказать. Твой я пока не видела.

Пока? Морган чуть не споткнулся.

— Когда-нибудь я вас познакомлю.

— Поживем — увидим.

По крайней мере, это не было категорическим «нет». Так они и стояли посреди комнаты смотрителя — Дестини висела на плече у Моргана, а он краем глаза поглядывал на ее задницу. Вокруг повсюду были полки, заставленные масляными фонарями и мерными стаканами. Среди них примостилась и коробка с надписью «Фитили», а еще две кухонные воронки, три банки керосина и даже одно пожарное ведро.

— Эта комната сойдет?

— Пошел ты на радугу.

— Скажи слово на Х, и я с радостью покажу тебе наверху, как именно туда ходят. И тогда уж точно никто из нас не будет думать о том, кому где спать.

Дестини ахнула:

— Я никогда не произношу слово на Х. И если ты прямо не можешь удержаться, хрен с тобой, говори «буй», но только в крайнем случае.

— Разве я произносил такое вслух? Ну прости, ты меня до ручки доводишь. — Ради собственного душевного здоровья Морган поставил на пол свою сексапильную ношу.

Дестини расправила на себе футболку, на которой было написано «С лицензией на экстаз», и трусики с надписью «Когда замерзнет ад». Между двумя этими кусочками ткани открывался сногсшибательный вид на гладкую загорелую кожу.

— Ведешь себя, как медведь, которого потревожили во время спячки, — проговорила она, вырывая Моргана из состояния глубокого созерцания.

«Пусть так, — мысленно согласился он, — но медведь явно мужского пола». Потому что ему срочно требовался секс.

— Я не собираюсь спать на полу, — заявила Дестини и для убедительности тряхнула волосами.

— Я тоже. Рад, что мы это выяснили. — Он взял ее за руку и потащил обратно в спальню. — Хватит расстояния в тридцать сантиметров, или сразу установим лимит в метр?

— Пятнадцать сантиметров.

Морган наградил ее оценивающим взглядом:

— Видимо, с математикой у тебя нелады.

— А у тебя, видимо, нелады с половым воспитанием, — усмехнулась Дестини.

— Вот оно что. Понимаю, к чему ты клонишь. Думаешь, если я окажусь в тридцати сантиметрах от тебя, то расстояние между нами тут же сократится до пятнадцати сантиметров?

— Ага. В конце концов, кровать не люксовских размеров, да и ты, наверное, тоже…

— Кто бы говорил. Во-первых, ты недооцениваешь мои сантиметры. А во-вторых, предлагаю, скажем так, держать мои внушительные мужские отличия подальше от твоих женских ухищрений и повесить между нами шторку.

— Как в «Это случилось однажды ночью»[13]? Шутишь, что ли?

— Смирись. Разумеется, мы застрянем в одной постели, но спать будем раздельно. Более или менее.

— Это твое окончательное решение?

— Определенно.

В тот же миг Дестини оказалась так близко, что прижалась к Моргану голым животом. Он тут же пожалел, что в рубашке. Она коснулась пальцами мочки его уха:

— Думаешь, я смогу тебя завести?

— Само собой, я так не думаю. Я это знаю. Ты уже это сделала. Вряд ли я смогу нормально выспаться, но, по крайней мере, не сломаю себе позвоночник.

— Продолжай ваять между нами «иерихонские стены», и такая участь может постигнуть твой член.

— Предупреждение принято к сведению. Член уже корчится в муках понимания.

Хотелось бы ему, чтобы в ее глазах не сияла так ярко надежда.

— После нашей необъятной бельесушительной паутины осталось хоть немного веревки? — спросила Дестини.

— Давай проверим. После вас, — Морган жестом предложил ей идти вперед, театрально поклонившись последней паре своих трусов и ее нижнему белью.

И почему только им никогда не приходилось оказываться в нижнем белье одновременно? У подножия лестницы он включил свет, чтобы видеть, как она идет вперед.

Он уже наигрался в джентльмена.

Джентльмены спят на полу. Джентльмены не занимаются сексом.

В чулане под лестницей Морган нашел еще один моток веревки.

— Святой «капюшон монаха»[14]! — воскликнула Дестини. — Наверное, ты и правда часто тут бывал, раз уж можешь хоть что-то найти в этой черной дыре.

— Капюшон монаха? — переспросил он и резко развернулся, наткнувшись на нее. Пришлось поддержать Дестини, чтобы не дать ей упасть. — Это еще к чему?

— Это растение, которым давным-давно пользуются ведьмы для приготовления летучих мазей. В том смысле летучих, в каком, скажем, летают от марихуаны. Ходят слухи, что если пролить кровь на цветы «капюшона монаха», то это решит исход войны. Хотя, конечно, я ни разу не пробовала.