Грустные сказки о Любви - Тим Константинов

Во все концы королевства, тот час же, отправился королевский гонец. И на каждой рыночной площади он вещал подданным и надданным Солнцеликого о его неординарном предложении.

А Иван-дурашка в это время лежал как всегда на печи и с увлечением перечитывал, невесть откуда взявшийся в их деревеньке, томик Омар-Хойяма. Вдруг за окном раздался странный и неожиданный звук, напомнивший Ивану крик разъяренной слонихи, который ему пришлось услышать на днях (но это уже совсем другая история). Вихрь воспоминаний промелькнул перед ним и, проворно выглянув в окно, он с сожалением отметил полное отсутствие сходства оной с королевским гонцом, дующим изо всех сил в свой старый ржавый рожок. Привлекаемые пронзительными звуками, на площадь со всех концов деревни стекались люди. Надданных в этом селе не было, поэтому подданные, не стесняясь, выдергивали из земли колья, выламывали штакетник и плотным кольцом окружали гонца. Самые слабые из них с перекошенными губами закрывали руками уши, дабы не слышать призывных трелей рожка. Гонец, осунувшийся, и похожий от этого на высококачественную тарань, уже успел за долгие месяцы пути определить то минимальное расстояние, на которое можно было безопасно подпускать к себе этих людей. А потому он вовремя прервал свою песню и что есть силы закричал.

- Мужики! А ну! Дело есть!

Толпа дрогнула и остановилась. Гонец, воспользовавшись замешательством, быстро и внятно затараторил.

- Как сообщило агентство Рейтер, группа известных террористов в неизвестном количестве похитила шестнадцатую дочь Солнцеликого - принцессу Анну. О цели похищения и местонахождении принцессы ничего не известно. Лучшие силы Н-ского королевства брошены на поиски похищенной.

Вовремя этого монолога собравшиеся начали медленно расходиться, побросав колья и палки. Тогда гонец, вобрав в легкие весь окружающий воздух, с силой выплюнув его в рожок. Толпа заволновалась, вновь угрожающе сомкнув ряды. Мимо гонца просвистел увесистый камень. "Пожалуй, хватит" - решил гонец, с сожалением отрываясь от любимого инструмента, и скороговоркой закончил.

- Тот, кто спасет прекрасную принцессу, получит все, что ему полагается из предложенного Солнцеликим! Спешите успеть! Не упустите свой шанс! Сейчас или никогда!

Эти слова донеслись до растерявшихся людей уже с окраины деревни, куда, пришпорив что есть мочи своего битюга, помчался гонец. Через полчаса в сторону Диких Гор двигалось все мужское население деревни. То тут, то там можно было услышать недовольное бормотание.

- Сколько же можно! Шестнадцатую спасать!

- Ладно, а то ведь спасешь, и сам рад не будешь! Точно! Королем сделают - сиди мудри: куда что, и что куда! Ну их!

Колонна получилась достаточно внушительная, что и позволило доложить куда положено о проведении Дня бегуна спортивной ходьбой под девизом: "Чем чаще и дальше - тем лучше и легче!"

И только Иван продолжал читать свою книжку, развалившись на печи. Он так увлекся, что не услышал как в деревню вошел отряд королевской стражи, и командир стражников, старый рубака, жаловался молоденькому лейтенанту.

- Если мы и здесь никого не найдем, то мне - все! Конец, отрежут голову.

Больше того - Иван не слышал, как стражники обыскивали деревню в надежде найти хотя бы одного какого-нибудь завалященького мужичка. Их командир уже отчаялся и с ужасом смотрел, как ехидно ухмыляющийся палач точил свои большие ножницы. Но в этот миг стражники наконец-то наткнулись на Ивана-дурашку. Он ничего не успел понять, как его подхватили под руки и вынесли из хаты. (Последнее, что он успел заметить был какой-то непонятный розо-вый отблеск в слюдяном окошке и заполнивший всю избу сладкий запах клубники.) Ивана усадили на лошадь, палач огорченно крякнул, и отряд с места в карьер бросился прочь из деревни.

Вскоре Иван понял, что его везут в темный лес, где, по агентурным данным, бурно цвела малина. По дороге командир разоткровенничался.

- Понимаешь, парень, король уже и сам не рад, что ввязался в эту историю. За три месяца никаких результатов. Так что ты уж постарайся. Я конечно понимаю: может ты не хочешь на ней жениться, так мы это уладим в два счета: делаем раз и два! И он показал, что делается на два счета и Иван, не смотря на то, что был дураком, понял, что это действительно будет самым кардинальным решением вопроса женитьбы.

- Ты пойми, сейчас уже речь о том, чтобы хотя бы вернуть ее домой, а то сколько ей не говори, она не хочет. Видите ли, ей понравилось. Крутит там какие-то урановые изотопы, и прочее, в том же и с тем же духом... Так что уж выручай, приятель!

- Да чего уж там! Вы только покажите, где и кого, а я уж это..., как-нибудь!

- Нет, "как-нибудь" не надо, "как-нибудь" мы и сами можем. Ты должен красиво, эффектно! Усек?

Ну, что уж там произошло у него в лесу с террористами - я просто не знаю. Достоверные источники сообщали только то, что в лесу том с тех пор прекратился всяческий фотосинтез и фитогенез и появились самые разные мутанты. Разумеется, еще известно, что ровно через день Иван-дурашка уже привел в замок принцессу. Ну, и тотчас же к Солнцеликому , на аудиенцию.

Вот уж сцена была, доложу я вам,- загляденье! Принцесса со всклоченными волосами дико орет: "Хочу в лес! Не хочу домой! Хочу! Не хочу! Хочу!" Солнцеликий неуверенно оглядывается, а Иван, открыв рот, разглядывает тронный зал и надписи на стенах. Ну, а когда принцессу таки угомонили (две пачки димедрола на стакан брома), Солнцеликий произнес речь и одарил Ивана милостью своей: "За подвиг сей жалую тебе дочь свою и полцарства в придачу!" Обрадовался Иван и шасть к принцессе.

В общем начали они жить-поживать. Иван начал входить в роль правителя, только уж очень быстро у него охота к этому пропала. Ну судите сами: кому охота весь день лаяться с железнодорожниками, ведь, когда делили королевство пополам, то все левые рельсы были оставлены за Солнцеликим, а правые за Иваном. Вот и разберись.! Или с книжками: все левые страницы королю, а правые - Ивану. Парки, газоны, клумбы, подданные, надданные, все это делили пополам. Особенно здорово поделили в роддоме имени Гоги Махарашвили: там граница между королевствами проходила строго через родильное отделение и все младенцы получали сразу два свидетельства о рождении: от Ивана и от Солнцеликого. И так эта кутерьма Ванюше надоела, что пришел он как-то к Солнцеликому и говорит.

- Папа, отдайте мне, пожалуйста, все королевство, а то ведь никому никакой жизни нет, не то что нам с вами! Ничего нормально решить нельзя!

- Э, нет! А я-то чем тогда буду заниматься? Мне ведь до пенсии еще три года трубить!

- Через три года мне это все уже не нужно будет. сказал Иван-дурашка. - Если уж давать - либо все, либо ничего, а так, в бирюльки играть - это не по мне. Забирай свои полцарства назад, пошел я домой.

- Да ты не кипятись, Ванюша. Другие-то живут - и ничего! Где договорились, где бумажку подписали, а где и просто глаза закрыли. Глядишь - худо бедно и мы проживем!

- Нет уж, я пошел.

- Дурак! - Король, как всегда, был изысканно вежлив.

- Не умничай! Сам знаю. - с порога откликнулся Иван. И ушел.

Вот уж действительно - дурак.

Анна, конечно же, с ним не пошла. "Я, принцесса Анна, в эту халупу? Мыть, стирать, убирать? Дудки!"

И так далее и тому подобное... Иван вернулся в свое село один. Никто над ним даже и смеяться не стал - что с дурашки возьмешь! А дурашка - дурашкой, но через три года крепко стал на ноги. И заглядываясь на него, Анна от злости локти кусала, да так, что ее служанки еще долго ходили в бинтах.

17. Сказка про челюсти

Жили-были зубы, я бы даже сказал - челюсти. Не хуже и не лучше других, в общем, средние такие челюсти, с белыми зубами. Жевали, когда было что пожевать, скалились, когда пожевать было нечего, изредка громко клацали, когда приходилось на кого-нибудь огрызаться. Время от времени они болели, причиняя своему хозяину массу неудобств, я бы даже сказал, неприятностей. Он, т.е. хозяин, выл от пронизывающей все тело боли, пил таблетки, полоскал зубы водой с содой и солью и ходил к врачу. Однажды, когда это "время от времени" достигло максимума, друзья предложили ему поменять свои зубы на вставные. Хозяин зубов в ответ только засмеялся и тут же сморщился от боли. Друзья удивились, ведь зубы-то болят, их тебе рвут по одному, выбивают пачками, причем выбивают значительно чаще, чем рвут, так что чего их жалеть! Ведь осталось-то их совсем немного, надолго ли хватит?

- Так-то оно так, да не так! - рассудил Хозяин зубов. Всем хороши вставные: красивые, все один к одному, ровненькие, если вдруг не подходят к новой пище, то всегда можно поменять на те, к которым нельзя будет придраться, но только и у них есть один недостаток: уж очень хрупкие! Сжать нельзя. Ведь если кто на ногу больно наступит, кнопку на стул положит или просто в душу плюнет, то настоящие зубы стиснул крепко-крепко, до скрипа и все. Все! Никто ничего не видит, никто ничего не знает. И уже ты над ними смеешься, а не они над тобой. А вставные чуть-чуть посильнее сжал, они и рассыпались, один в одну сторону, другой в другую. Так что во всех таких ситуациях приходится дико орать: "А-а-а-а!" Всем остальным весело, а тебе больно и обидно.