Уже все прошло - Марина Дунаева

я хотел любви, нежности, ласки. Хотел носить ее на руках и не отпускать, но вот почему-то так получилось, что ей это все оказалось не нужным. Как бы я не старался. В итоге оказались правы все те, что говорили; — Зубы обломаешь об дочку Свиридова!

Доехав до дома, я зашел в лифт, который приветливо звякнул оповещая о том, что мы приехали на нужный этаж. Зайдя домой практически упал в свое любимое кресло, на противоположной стороны улицы была Машина мастерская с темными окнами. Не помню что стало ключевым фактором, при покупке этой квартиры то что она мне понравилась или то что зацепила девушка в доме напротив, стоящая у мольберта.

На горизонте красным заревом горел закат, облака мирно плыли по небу. Так и закончился роман Маши Свиридовой и Влада Листа! После досье принесенного отцом. А был ли он, этот роман? Или просто короткий сон, что закончился как только прозвенел будильник.

Маша

Отчет был детальным и доскональным Семен Петрович знал свое дело, выделяя для отца все нужные и единовременно слабые места Листа. Все его высказывания в интервью, нестыковки во мнениях и прыжки из одной позиции в другую, романы, брошенные девушки литрами льющие слезы на телешоу, проступки, все было кропотливо собрано, разложено по полочкам для доверчивой Маши и задокументировано.

Что из этого правда? Кто его знает, спрашивать у Листа смысла нет, кто в здравом уме и светлой памяти расскажет все свои косяки в жизни. Влад же в конце концов не Лев Толстой, что не просто дал, но и настоял на прочтении своей будущей женой всех своих дневников. Где как говорят было много неприличных моментов для барышень того времени, со всеми мельчайшими подробностями и метаниями души будущего классика. Чтобы она самостоятельно могла решить стоит ли удостоить его своим вниманием или нет. О чем кстати Толстой потом пожалел! Вот тебе и цена правды.

Я сидела и рассматривала фото, читала вырезки и пыталась осмыслить сухие факты, и анализировала, анализировала из каких побуждений был сделан тот или иной поступок, как бы я поступила на его месте? И на большую часть вопросов у меня не находилось ответов.

Влад Лист, продолжал быть для меня закрытой книгой, с одной стороны это бесконечно нежный, внимательный, заботливый, но с другой расчетливый и холодный.

Кем Лист был на самом деле? У меня не находилось ответа. После бесчисленных походов к кофе машине, я наверное уснула, так как разбудил меня звонок в дверь. Знаете, который прозвучал словно в другой реальности и выдернул из сна, сначала думала, что это просто плохой сон все это досье и тот звонок в дверь, но только открыв глаза поняла что и то и другое вполне реально, звонок прозвенел последний раз и стих. Поднявшись я побрела к двери и когда открыла ее, увидела Влада, с букетом цветов подошедшего к машине, наверное он хотел уже уехать! Зачем открыла? Нужно было сначала посмотреть на монитор, для чего-то ведь их придумали умные люди! Отругала я себя в голове. Мне нужно было время подумать и осмыслить.

Ну вот он уже берет меня на руки, и несет в дом, останавливаясь видя досье на столе и ставит меня на пол. Я ждала бурного выяснения отношений, скандала, чего угодно, но не холодного вопроса, про интересное чтиво!

Да и я была хороша, нет бы попытаться что-то объяснить! Хотя, что объяснять если я не понимаю, что я хочу от этого мужчины. Да и хочу ли что-то?

Голова болела ужасно, то ли от чрезмерного количества кофе, то ли от того что уснула на неудобном диване и все тело затекло, то ли от тягостных мыслей и тяжелых воспоминаний, что буквально повисли под потолком этого дома. Два расставания за четыре дня это, по-моему, перебор. — мелькнула мысль в голове.

Окинув взглядом, комнату я поплелась наверх, нужно доползти до ванны может там хоть одна приличная мысль придет в голову.

Глава 12

Влад

Теперь будильник звенел в реальной жизни показывая шесть утра, вторник и то что работу, каким бы ни было твое состояние никто не отменял. Влад Лист не принадлежал себе в этом мире, да у меня был определенный уровень комфорта, возможность путешествовать, покупать качественную одежду и вкусно есть. Я мог позволить многое из списка недоступно обычным людям, но все же не мог себе позволить вот так проваляться весь день и пострадать всласть.

Поднявшись с кресла, да мне не хватило вчера сил, доползти не то что до душа, а даже до кровати. Я размял затекшее тело.

Мой взгляд автоматически зацепился за окна на противоположной стороне улице, в Машиной студии по-прежнему были закрыты жалюзи. Как мог, гнал мысли о ней, о всем что было между нами в выходные, но они словно бумерангом возвращались в голову. Хотел отпустить и забыть, но наверное должно было пройти какое-то время. Вопрос, сколько?

Зайдя в ванну, посмотрел на свое отражение в зеркале, оно не радовало, встал под теплые капли, хотелось смыть с себя все что произошло за последние четыре дня. Так что бы осталась надежда, что жила во мне пока Маша была просто не доступна.

Стандартная утренняя рутина была завершена и в семь я вышел из дома, хотелось, как всегда, проскочить без пробок. Но в голову лезли вновь мысли о Маше, а знание того что от моего до ее дома пара кварталов, как теперь оказалось вообще не давала покоя.

— Но, нет, — сказал я себе, Маше наверное нужно время, чтобы переварить, все что вчера она узнала обо мне! Сев в машину, на углу все та же цветочница помахала приветливо рукой. Я остановился у ее магазинчика.

— Доброе утро! — весело поздоровалась она, от ее вчерашнего смущения не осталось и следа.

— Доброе утро. Можно доставку Маше оформить? — как то само собой вылетело у меня.

— Да без проблем, есть желтые герберы! — проговорила она показывая на солнечные цветы, напоминающие мини подсолнухи. — Сколько штук? — уточнила она прерывая поток мыслей в моей голове.

— Давай все, что есть! — девушка улыбнулась и посчитав цветы назвала мне сумму.

— Записка будет? — проговорила она.

— Нет! — быстро ответил я, — Хотя! — протянул я и задумался. — Да будет.

Девушка протянула мне маленький конверт из белоснежной бумаги с золотым тиснением логотипа магазина и ручку.

— Внутри открытка для записки. — проговорила она. — Заворачиваем так же просто в крафт.

— Да, — сказал я, и задумался, что написать. Мысли с шумом проносились