Безумный экстаз - Джо Гудмэн

Кавалькаду замыкали вьючные мулы, упрямо отказывавшиеся идти за вожаком. Их резкие крики эхом отозвались в узком ущелье, вслед за криками слышался свист хлыстов.

Мишель осторожно подвигала челюстью из стороны в сторону и поняла, что она не сломана.

— Где мы?

Этан ответил не сразу, желая продлить молчание. Он уже понял, что даже упрямство мулов не сравнится с нравом женщины, сидевшей в его объятиях.

— В горах, — наконец произнес он.

Мишель вздохнула:

— Это мне известно. В каких горах?

— В Колорадо.

В этом ответе тоже не было ничего нового.

— Полагаю, более подробного ответа мне от вас не добиться?

— Ни от меня, ни от кого-нибудь другого.

— Мы едем в ваше убежище?

— Вроде того.

Его краткие, уклончивые ответы вызывали раздражение. Терпение Мишель иссякло.

— Но зачем вы забрали меня с собой? — требовательно и резко спросила она и тут же поморщилась от боли. Она попыталась поднять руку и приложить ее к поврежденной челюсти, но обнаружила ее в руке спутника. — Вы разрешите? — спросила Мишель, стискивая зубы и сдерживая подступающие слезы.

Этан ослабил пальцы и позволил ей поднять руку. Пока Мишель не очнулась от обморока, ехать было гораздо легче. Этану требовалось сосредоточиться, пробираясь по узким перевалам и крутым тропам, чтобы уцелеть самому и сохранить невредимыми пленницу и коня.

Мишель прижала ладонь к опухшему лицу, думая, что синяк продержится несколько дней.

— Почему я еду с вами? — снова спросила она.

— Я сказал Оби, что вы моя жена.

— Ваша жена! — Мишель хотела закричать, но Этан опередил ее. Он зажал ладонью ее рот и нос, приглушив слова. Мишель снова чуть не упала в обморок от боли и нехватки воздуха.

— Замолчите и послушайте! — низким, глухим голосом приказал Этан. — Незачем повторять мои слова. Я просто пытаюсь сохранить вам жизнь. Не заставляйте меня пожалеть о своем решении. — По расслабленной позе Мишель Этан понял, что она смирилась. Он осторожно убрал руку и услышал, как Мишель со всхлипами глотает воздух.

Когда тропа стала пошире. Этан пропустил остальных вперед, придержав коня. Его спутники заухмылялись, поняв, что он намерен делать, — только об атом они и переговаривались с тех пор, как покинули триста сорок девятый поезд.

Этан молчал, пока не убедился, что их никто не подслушивает, но и потом старался говорить приглушенно.

— Я сказал Оби, что вы моя жена, потому что эти слова были безопаснее ваших.

Мишель попыталась припомнить, что она говорила перед тем, как получила пощечину. Нахмурившись, она спросила:

— Откуда вы узнали, что я хотела сказать?

— Видите ли, леди, иногда мысли прямо-таки написаны у вас на лбу. Вы хотели выпалить, что этот репортер — ваш товарищ по работе. — Тон Этана удержал Мишель от попытки возразить. — Ведь правда?

Мишель нехотя кивнула:

— Но как вы узнали?

— Он сам рассказал мне, — солгал Этан. — Когда вы выбежали из вагона, готовясь к мученической смерти, он обо всем рассказал мне. И умолял спасти вам жизнь.

— И вы, конечно, не смогли отказать гибнущему человеку.

— Вроде того.

Его холодный, бесстрастный тон действовал на нервы Мишель.

— Нет, вы и в самом деле безнравственный ублюдок!

Этан не оскорбился:

— Называйте меня как хотите.

Некоторое время они ехали молча. Этан слышал, как Мишель плачет, но не знал, о ком — о себе или о Дрю, и не хотел знать. Наконец он снял с дней платок и протянул ей.

— Возьмите и вытритесь.

Мишель приняла платок, вытерла глаза и высморкалась, но когда попыталась вернуть платок, то услышала лишь холодное: «Оставьте себе». Мишель сунула платок в карман пальто.

— Разве вы не могли просто бросить меня?

— Под каким предлогом? Поскольку я назвал вас своей женой, вы должны были вспомнить меня. Я не мог оставить вас, как только Оби увидел, что вы меня узнали. Это было бы опасно для всех нас.

Мишель слегка повернула голову и уставилась на твердо очерченный профиль спутника.

— Странно… — негромко пробормотала она, — но похоже… точно не знаю… но, кажется, мы знакомы…

Доверять этой женщине слишком опасно, с отвращением подумал Этан. Однако он видел: она не успокоится, пока не выяснит, кто он такой.

— Не думаю, что это возможно.

— Я тоже, — призналась Мишель. Она снова положила голову ему на плечо, слишком усталая, чтобы обдумывать план бегства. — Как прикажете обращаться к вам?

— Этан Стоун. — Впервые за несколько часов он улыбнулся. — Звучит лучше, чем «безнравственный ублюдок».

— Еще бы!

— Я тоже не прочь узнать ваше имя, — напомнил Этан.

— Мэри-Мишель Деннехи.

— Деннехи, — шепотом повторил он. Господи, а он так долго ломал голову, пытаясь припомнить ее фамилию! — Вы ирландка?

— Да, по матери. Она родом из округа Клэр.

— Католичка?

— Кому же еще может принадлежать имя Мэри-Мишель?

— Итак, Мэри-Мишель, пожалуй, мы…

— Просто Мишель. Меня никто не зовет Мэри.

Этан усмехнулся, скривив угол рта.

— И поделом.

— Что вы хотите этим сказать?

Этан не ответил.

— Думаю, нам будет лучше сочинить историю вдвоем, прежде чем нас расспросят по одному и начнется путаница.

— Сочиняйте сами. Я еще не решила, соглашусь ли на ваше предложение.

Этан резко потянул поводья, чуть не сбросив Мишель с седла. Схватив ее за горло затянутой в перчатку рукой, Этан повернул ее к себе и взглянул в лицо. В его серо-голубых глазах отразился холодный блеск звезд.

— Не может быть, чтобы вы оказались глупее, чем я надеялся! У вас нет другого выхода, нравится вам это или нет, это все равно что пожелать, чтобы солнце не всходило. Если вы признаетесь, что готовы бороться со мной на каждом шагу, я прямо здесь сверну вам шею и оставлю на растерзание хищникам.

Мишель задрожала — и от хриплого обещания в его голосе, и от резкого блеска глаз.

— Может, вам что-нибудь непонятно? — спросил Этан, вглядываясь в ее лицо.

Мишель отрицательно покачала головой.

— Отлично. — Этан разжал пальцы. — Вам придется хорошенько запомнить, что вашей жизнью я не дорожу и вполовину того, как дорожу собственной.

— Я запомню, — ответила Мишель еле слышным голосом.

— Тогда, наверное, останетесь в живых. — Этан пустил лошадь шагом и расстегнул несколько пуговиц на кожаной куртке с подкладкой из шерсти. — Суньте под нее руки — они совсем замерзли.

Руки Мишель действительно застыли от холода, но она не знала, хочет ли оказаться так близко к Этану. Ее замешательство было очевидным.

Этан пожал плечами и начал снова застегивать пуговицы.

— Как хотите.

— Нет, подождите! Я замерзла. Честно говоря, совсем закоченела.