Сокровище для царевны - Милли Вель

— Очень рад знакомству, — сообщил Артур. Найрин выразила ответную радость от встречи с королевской семьей, они обменялись еще парой ничего не значащих фраз, а потом княжна повела дочь в сторону столика с напитками.

— Гвени, — зашептала Найрин, пряча улыбку в фужере с игристым вином. Она искоса наблюдала за растерянной дочерью. — Уж не второй ли принц Ласнии тебе снился?

— Не знаю, — растерянно прошептала Гвен. От раздумий и расспросов мамы, ее спас веселый голос:

— Гвени! Целый год тебя не видел!

— Бертран! — тоже обрадовалась Гвендолин и поспешила навстречу кузену. Сын Магнуса был похож на него как две капли воды. Найрин каждый раз удивлялась как могла жена ее деверя родить не ребенка, а копию собственного мужа.

— Прогуляемся? — предложил юноша и Гвен неуверенно оглянулась на мать. Она лишь пожала плечами, предоставляя выбор дочери, и девушка, улыбнувшись, приняла локоть кузена.

— Что нового в столице? — спросила Гвендолин, когда они шли по дорожке сада, а стандартный набор вопросов вроде «как дела дома, как служба» был исчерпан.

— Кроме того, что знать едва не дерётся за возможность подать царю утром тапочки, ради того, чтоб он обратил на них внимание и, возможно, назначил преемником, только множатся подковерные сплетни. Лоркан ищет то, сам не знаю что, а его любимый советник развивает в нем паранойю: государь отстранил от себя почти всех приближенных, и усилил свою охрану.

— Что же он ищет? — заинтересовалась Гвендолин. Бертран вздохнул:

— Отец говорит мне не совать нос в эти разборки.

— Я знаю твою матушку, — хитро прищурилась Гвен. — Она-то явно подстрекает тебя узнавать как можно больше информации о всем, чем занимается царь.

— Да, в этом ты права. Насколько я смог узнать — это какой-то предмет, вроде старинного артефакта или что-то подобное, что принадлежало Калану Великому.

Гвендолин задумалась на пару минут. Ни о чем таком она не слышала. Возможно, стоило ещё раз спросить у мамы, все ли она рассказала ей. Но сейчас она решила сменить тему на ту, которая интересовала ее больше:

— А что слышно о кхидеях?

— С каких пор ты начала интересоваться политикой, Гвени? — ответил вопросом на вопрос Бертран. Он улыбался, но в его голосе скользнула обеспокоенность. Гвен как можно беспечнее пожала плечами:

— Я поняла, что моя незаинтересованность в политике это мой минус, который стоит исправить. Теперь я собираю информацию.

— Что ж, — хмыкнул мужчина, устремляя взгляд вперёд. Он сцепил руки на спиной и произнёс: — На их землях происходят волнения. Царь приказал усилить границы и готовиться к возможной войне. Но беспокоиться не о чем, не думаю, что они смогли оправиться от прошлой войны. Тем более там долгое время шла борьба за трон, а сейчас Повелителем числиться совсем уж мальчишка. Ему будет сложно объединить варваров. Тем более на нашей стороне драконьи наездники.

На последней фразе Бертран усмехнулся и в шутку легко толкнул девушку плечом. Она лишь грустно улыбнулась:

— Ты ведь знаешь — драконы не станут вмешиваться в человеческие разборки. Они не понимают наших политических интриг, для ящеров есть четко определенные поводы для конфликта: угроза жизни и пропитание. И то это почти всегда бой один на один. Если бы я предложила кому-то из них вступить в войну, то услышала бы нечто вроде «пусть сойдутся в бою царь и Повелитель, и пусть победит сильнейший».

Гвендолин попыталась передать рокотание голоса дракона, но вышло скорее комично, и Бертран прыснул со смеху:

— Да, в этом плане люди не такие принципиальные и доблестные.

— Наверное, именно поэтому драконы и предпочитают не общаться с людьми, — пожала плечами Гвен. Они уже шли обратно ко дворцу, и девушка рассматривала реющие над ним знамена.

— Но с тобой ведь общаются, — с толикой ревности сказал собеседник.

— Почему-то они меня выбрали. Я и сама до конца не понимаю их мотивы.

Продолжить разговор не дал появившийся Стефан, он кивнул кузену и схватил сестру за руку:

— Идём скорее, Гвени, у нас же важное дело, — он заговорщицки подмигнул девушке и потащил ее обратно в зал. Бертран поспешил за ними.

Количество людей в зале увеличилось. Гвендолин увидела своего отца, который нежно обнимал жену и разговаривал с королем Ласнии. Девушка огляделась и вздрогнула, встретившись с серыми глазами Каина, он неотрывно смотрел на Гвен, а когда поймал ее взгляд, обворожительно улыбнулся.

— Вон она, — шепнул Стефан сестре на ухо, увлекая ее за собой. — В красном платье, брюнетка. Видишь?

— Вижу, — заверила девушка, пытаясь отнять свою руку у Стефана, но брат вцепился не на шутку. Тогда Гвен зашипела на него: — Да пусти ты меня, дай я хоть присмотрюсь. Встань вот так, чтоб со стороны выглядело будто мы говорим, а не просто пялимся на эту девицу.

Стефан послушно отпустил сестру, сделал шаг в сторону и обернулся спиной к избраннице. Гвендолин пристально всмотрелась в симпатичную смуглую девушку. Она говорила с другими юными леди, кокетливо стреляя глазками в сторону мужчин, а потом загадочно прикрываясь веером. Гвен показалось, что больше всего обворожительных выстрелов из карих глаз было отправлено в сторону принцев.

— Не понимаю, что ты в ней нашёл, — тихо произнесла Гвен, но тут же сделала упреждающий жест рукой: — Нет-нет, не хочу слушать какая она прекрасная и замечательная, это твоё дело. Погоди, я сосредоточусь!

Стефан закрыл рот, который распахнул, чтоб начать преподносить сестре добродетели княжны, и посмотрел в сторону. Гвендолин несколько минут тщетно пыталась сосредоточиться и вызвать в голове хоть какой-то образ, но нить, за которую она старалась зацепиться, все ускользала от нее.

— Тебя поедает взглядом чужестранец, — негромко заметил Стефан. Гвен отвлеклась и рефлекторно оглянулась. Каин действительно вновь смотрел на неё. Вздохнув, девушка обернулась к брату и замерла.

Помещение вокруг неё преобразилось. Это был совершенно другой незнакомый зал с четырьмя тронами, в котором собрались незнакомые празднично одетые люди, а у стен стояла стража. За большими окнами распахнутыми настежь ликовала толпа. Гвендолин недоуменно огляделась и увидела, что перед троном, преклонив колено, стоит мужчина. Жрец перед ним произносит последние слова молитвы Пресветлой, а потом торжественно под грянувшие овации опускает на голову человеку царскую корону. Стефан, а это был именно он, Гвен узнала золотоволосую голову брата в первое же мгновение, поднимается и и благосклонно кивает толпе. Гвен неверяще вскидывает руки к груди и пальцы рефлекторно находят кулон. Она подаётся вперёд и видит как рядом со Стефаном становится молодая женщина, которой он подаёт руку, и зал приветствует новую царицу. У неё прекрасные рыжие волосы, нежные