Непокоренный Ленинград - неизвестен Автор

Такие политорганизаторы, как представительница старой ленинской гвардии большевиков П. И. Кулябко, бывшая партизанка гражданской войны В. Николаева и многие другие, стали комиссарами партии в домохозяйствах и явились той силой, которая направила энергию населения на выполнение основной задачи - превратить каждый дом в крепость{64}.

Введение института политорганизаторов являлось специфической особенностью Ленинграда как прифронтового города. Оно во многом способствовало укреплению морально-политического единства ленинградцев перед лицом надвигавшихся труднейших испытаний.

Работа среди населения в первые месяцы войны стала предметом самого пристального внимания коммунистов Ленинграда. Она была одним из основных мероприятий, связанных с укреплением обороноспособности города.

* * *

Одной из важных проблем, связанных с укреплением обороны города, стало снабжение населения продовольствием. В условиях войны необходимо было нормировать продажу продовольствия, рационально использовать его запасы, решительно пресекать спекуляцию и обеспечивать бесперебойное снабжение продовольствием воинских частей на фронте и городского населения.

Эти меры были тем более необходимы, что в первые дни войны часть населения стала усиленно закупать продовольственные товары, что привело к созданию очередей и перебоям в снабжении некоторыми видами товаров. В соответствии с решением СНК от 18 июля 1941 г. в Ленинграде, как и во всей стране, была введена карточная система, что позволило упорядочить снабжение населения{65}. В июле и августе 1941 г. действовали следующие основные нормы снабжения. Рабочие получали по карточкам 800 г хлеба в день, служащие - 600 г, иждивенцы и дети - по 400 г. Примерно в соответствии с таким же принципом были определены ежемесячные нормы выдачи и остальных видов продовольствия: крупы, мяса и мясопродуктов, жиров и кондитерских изделий{66}.

Однако распределение продовольственных и промышленных товаров в первые месяцы войны в Ленинграде еще не было до конца последовательным. Многие виды товаров свободно продавались по твердым государственным ценам, а некоторые основные продукты наряду с выдачей по карточкам продавались по повышенным, так называемым коммерческим ценам. Это свидетельствовало об известной недооценке сложившегося в начале войны положения и той опасности, которая уже нависала над Ленинградом.

Введение карточек и нормированное распределение продовольствия имели особое значение именно для Ленинграда, поскольку его население в первые недели войны даже пополнилось за счет беженцев из оккупированных республик Прибалтики и прифронтовых районов Ленинградской области. Другой стороной продовольственной проблемы, от которой во многом зависела обороноспособность Ленинграда, была настоятельная необходимость эвакуации большей части недееспособного населения.

Еще в первые недели войны начался вывоз из Ленинграда части населения, в первую очередь детей и женщин с малолетними детьми. Для этой цели в конце июня 1941 г. была создана и приступила к работе Городская комиссия по эвакуации, в состав которой входили руководящие работники Городского комитета партии, исполнительных комитетов Областного и Городского Советов депутатов трудящихся. В каждом районе работали эвакуационные комиссии при исполнительных комитетах райсоветов, в помощь которым привлекались учителя, врачи, хозяйственники. Партийные и советские органы начали разъяснительную работу среди населения, особенно среди женщин с малолетними детьми, о необходимости выезда их из Ленинграда. Такая работа была тем более необходима, что многие ленинградцы не хотели уезжать из города.

Первоначально по решению партийных и советских организаций города предстояло эвакуировать из Ленинграда около 400 тыс. детей.

Эвакуация детей началась 27 июня в Ленинградскую, Ярославскую, Кировскую и Свердловскую области. Дети вывозились без родителей, в составе дошкольных детских учреждений или школ и сопровождались педагогическим и медицинским персоналом. За первые десять дней эвакуации (с 27 июня по 5 июля) было вывезено свыше 200 тыс. детей, большая часть которых была направлена в районы Ленинградской области. Около половины эвакуированных детей были дошкольного возраста. Как правило, дети одного из районов Ленинграда размещались в школах и домах определенного района той области, куда они выезжали. Мошенский район Ленинградской области, например, принял и разместил детей из Петроградского района; Валдайский - из Василеостровского и Приморского районов; Пестовский - детей Московского района Ленинграда, и т. д.{67} Ленинградские дети прибывали также в Старорусский, Окуловский, Маловишерский и другие районы области. Ежедневно из города выезжало по нескольку эшелонов с эвакуированными детьми.

По приезде в районы Ленинградской и других областей дети размещались в сельских школах, в домах колхозников. Немногочисленный педагогический и медицинский персонал, который сопровождал детей, встретился со многими трудностями при их размещении, организации питания и т. д. Вот несколько строк из дневника учительницы 10-й школы Свердловского района А. Н. Мироновой, выехавшей в Любытино во главе группы из 100 детей: "30 июня. Колхоз "Красный остров". Я - заведующая, нянька, кухарка, прачка. У меня один педагог - мать троих детей - Наталья Ниловна Якобсон. Трудностей много. Нет помещений. Мне нужно 4 дома. Нет кухни. Первую ночь спят дети в одном доме, и семьи взяли 15 человек - трехлеток. Всю ночь бегала в сельсовет и ходила с председателем колхоза... организовали питание, нашли 4 чугуна; будем готовить обед в 4 избах. Так решили пока"{68}.

Но главные трудности были впереди.

При вывозе детских учреждений в районы Ленинградской области в первые недели войны были допущены серьезные просчеты: никто не предполагал, что враг может вторгнуться в пределы Ленинградской области.

Со 2 июля авиация противника приступила к бомбардировке железнодорожных линий связывавших Ленинград со страной. Эшелоны с эвакуированными детьми стали подвергаться непосредственным угрозам вражеских налетов. 13 июля в Леноблисполкоме была получена телеграмма из Валдайского района с просьбой предоставить эшелон для эвакуации ленинградских детей в другие места, так как станция Едрово, где в тот день находилось более 2000 детей, подверглась бомбардировке немецкой авиацией{69}. Имели место бомбардировки эшелонов с детьми и на других станциях. Слухи о таких фактах вскоре достигли города, и встревоженные родители стали осаждать районные организации, выясняя судьбу своих детей. Многие из них сами выезжали в районы Ленинградской области, разыскивали детей и возвращались с ними в Ленинград. При первых известиях о случившемся. Городская комиссия по эвакуации приступила к составлению планов вывоза детей из Ленинградской области в Ярославскую и Кировскую. Детей перевозили на автомашинах и автобусах к железнодорожным станциям Лычково, Валдай, Боровичи, где часть из них пересаживалась на поезда, уходившие в глубокий тыл{70} Значительное число детей, отправленных в районы Ленинградской области, возвратилось обратно в Ленинград. К 1 августа 1941 г. из этих районов было вывезено около 115 тыс. человек, но реэвакуация еще не была закончена.