Наследство мага - Алексей Гулин

в замок. Замок, казавшийся на первый взгляд простым, не поддавался. Мальчик не стал даже пробовать ключи: ему было трудно балансировать на качающейся плите. Вместо этого, он достал толстую иглу и отвертку. Сунув отвертку в личинку замка, иглой он аккуратно отодвигал шпеньки внутри замка. Дважды он сбивался, и ему приходилось начинать все сначала, но замок все-таки щелкнул. Шарби потянул дверь, и она уперлась в поднятый край плиты.

— Харси! Нажми сильнее, я не могу пролезть!

Плита начала подниматься. Шарби слышал тихие постанывания девушки, которая давила из всех сил, поднимая его вместе с плитой.

— Харси, я могу пройти! На счет три я прыгаю, не упади! Раз, два, три!

Он неуклюже упал внутрь кабинета, ушиб руку узлом с инструментами, но Харси удержалась от падения сама, удержала плиту, и не очень нашумела. Шарби быстро начал шарить по кабинету: шкаф — нету, ящики кровати — нету, ящики шкафа — один, другой… Есть! Такой пояс нельзя было спутать с чем-то другим. Он выхватил небольшой мешок и сунул пояс туда. Еще бы чего… Тут его взгляд упал на красивую шкатулку: в сказках и историях в таких хранили драгоценности. Шарби взял ее и стал смотреть дальше.

— Шарби, нашел? — послышался сдавленный шепот из коридора.

— Да. Ищу еще чего…

— Плюнь. Возвращайся, я больше не могу.

Путь назад оказался легче для Харси; они почти не стонала.

— Повесь все на меня: тебе тяжело!

— Нет, Харси, уходим: ты бледная, как смерть!

— Ладно, готовься… Пошли!

Харси вскочила, плита-ловушка встала на место, откуда-то снизу раздался удар колокола. Они бросились к выходу. Харси распахнула окно, выпрыгнула, упала, вскочила, подняла руки. Шарби после секундного колебания прыгнул. Харси подхватила его, но вес Шарби уронил их на землю. Харси, похоже, сильно ушиблась, но виду не показала. Оно быстро вытащила веревку с кошкой, закинула ее на стену, влезла и дернула Шарби за руку с такой силой, что он перелетел через стену и мешком свалился вниз, сильно ударившись о мостовую. Боль в ушибленном плече была такая, что он чуть не потерял сознание. Но у него хватило сил вытащить из кармана ампулу и раскусить ее. Боль мгновенно прошла, он резво вскочил. Харси уже успела спрыгнуть со стены, и схватила его за другую руку.

— Не отставай, схватят!

Они помчались по улице. Харси второй рукой что-то вытаскивала из кармана на поясе и бросала назад. Они свернули в переулок, в другой, третий… Шарби уже давно сбился с пути, когда Харси открыла дверь какого-то склада. В углу нашелся люк, полузасыпанный соломой. Они спрыгнули вниз, и девушка захлопнула крышку.

— Сиди без звука! — шепнула она ему.

Шарби тихонько вытащил ампулу лечения: руку себе он разбил сильно. Вторую, и еще ампулу обезболивания, он протянул Харси.

— Лечение! — чуть слышно прошептал он. — Раскуси!

Девушка послушалась и молча погладила его по голове. Потянулись часы. Один раз совсем рядом послышался лай собаки, но, в остальном, было тихо и спокойно. Когда наступило утро, в склад вошли люди, начали что-то делать и переговариваться друг с другом. Шарби оценил мудрость совета не есть и не пить перед делом: в туалет хотелось несильно. Правда, во рту у него совсем высохло, но к этому он привык, будучи рабом. На голод он вообще внимания не обращал никогда. Время тянулось; наступил вечер, за ним — ночь. Наконец, Харси решила выйти. Руки и ноги у них затекли, поэтому они немного размялись перед тем как выйти. Шарби не ощущал боли; просто чувствовал неловкость во всем теле. На Харси лекарства уже не действовали, так что, они пошли только тогда, когда девушка начала более-менее владеть своим телом. Она все-таки отняла у Шарби свои инструменты, оставив ему добычу. Шли они очень осторожно, боясь патрулей. Когда они все-таки добрались до заднего двора «Приюта моряка» девушке неожиданно наклонилась к Шарби и расцеловала его в обе щеки.

— Ты лучший напарник, из всех, что были у меня!

Мальчик улыбнулся.

— С тобой надежно. Куда ты сейчас идешь?

— Тип, который мне заказал пояс, целыми ночами сидит здесь. Пойду, отдам ему.

— А мне бы инструменты: хочу шкатулку открыть. Если ее взломать, она будет намного дешевле?

— Как лом. Из чего она?

Шарби раскрыл мешок.

— Бронза. Пара ауров, не больше, за целую. Пойдем, я сняла комнату в подвале. Там все сделаешь.

К огорчению Шарби, там оказались только какие-то бумаги. Столько труда и нервов насмарку! Тут он подумал: а вдруг здесь написано, как добраться до клада? Поколебавшись, он сунул их во внутренний карман куртки: пусть их посмотрит Мастер-Лорд.

Дверь в комнату распахнулась с такой силой, что ударилась о стену. Шарби испуганно вскочил, но в дверях стояла Харси с большой бутылкой в руке.

— Пойдем! — она схватила его за руку и потащила наверх.

Наверху, в зале произошли изменения: столы были отодвинуты к стенам, оставляя пространство в центре зала. Посередине стоял большой стол, крытый скатертью и уставленный тарелками с едой.

— Отпразднуем! У нас хороший день! — Харси кивнула на стул и сама неуклюже плюхнулась на соседний.

— Я уже хорошо приложилась, — доверительно шепнула она и, как бы в доказательство, сделала хороший глоток из бутылки, которую по-прежнему держала в руке.

— Пей! Оно отличное! — она щедро плеснула из этой бутылки в стакан и сунула его под нос Шарби, чуть не расплескав.

Шарби осторожно понюхал вино, а потом сделал маленький глоток. Терпкий кисло-сладкий напиток чуть обжег ему горло. Это было вкусно, и он медленно выпил весь стакан. Харси обняла его и поцеловала в макушку.

— Еще будешь? Да ты закусывай!

Шарби кивнул, подставил стакан и сунул в рот дольку яблока. Теплая волна ударила ему в голову, стало так хорошо…

Проснувшись, он несколько мгновений, борясь с невыносимой головной болью, соображал, где он находится. Они с Харси лежали на постели в ее комнате, обнявшись, как два котенка. Он аккуратно высвободился из ее объятий и осмотрелся. Они были одеты, а Харси даже не сняла сапожки. Она тоже проснулась и со стоном села на постель. К головной боли Шарби прибавились еще и головокружение, и тошнота. Довольно сильно болела ушибленная рука. Он вытащил из кармана ампулу и сунул ее в рот. Мгновенно все прошло, и он улыбнулся девушке.

— Дай и мне… — судорожно сглотнув попросила она.

— Эта была последняя, — с огорчением развел руками Шарби.

— Ладно, тебе нужнее, да я и сама виновата… Сама напилась и ребенка напоила! Да, отожгли мы хорошо! Помнишь?

Шарби начал мучительно вспоминать прошедшую ночь. Помнил он, почему-то