P.S. Позволь тебя любить (СИ) - Кистяева Марина

Откровенно. Едва ли не вызывающе, словно…

Никакого словно! Зоя обрезала мысль на полпути.

Нет. Вот нет и всё.

Они были любовниками. Была страсть, жгучая, сносящая крышу. Была разлука. Её по-разному можно интерпретировать. Её предательство, его обман… Кому как нравиться. Зое уже всё равно.

Осталась боль, обида, глупое разочарование.

О них она должна помнить и больше не допустить, чтобы чувства взыграли над разумом.

— Здравствуй.

Она поправила кофту, что накинула на плечи по типу накидки, завязав рукава на груди.

— Спасибо, что пришла, — официально продолжил он, и от его интонации захотелось поёжиться.

Зоя кивнула.

Она подошла близко, их разделяло метра полтора. По логике она сейчас должна пройти в бунгало, но Назар продолжил загораживать путь. С чего бы?

Зоя остановилась. Раз не приглашают, она подождет. Может, он и вовсе передумает?

Назар смотрел на неё. Вернее, продолжил.

Зоя упрямо вскинула подбородок кверху.

— Пройти можно?

Его взгляд, молчание…давило. В голову лезли дурные будоражащие сбивающие с правильного настроя мысли. Зое начинало казаться, что она видит то, чего нет.

Что было…

И прошло.

— Конечно. Извини, туплю.

Назар отступил и прокашлялся.

Зое всё больше и больше не нравилось его поведение.

Он же не собирается снова на неё кричать и кидать предъявы, как было у неё в номере? Если будет, она встает и уходит. И больше никаких переговоров. В ближайшее время — так точно.

Для них был накрыт столик. Назар рукой указал на кресло, обитое велюром с высокой спинкой. Зоя прошла к столу, мужчина последовал за ней. Она замешкалась, опоздала на несколько секунд. Она хотела сама отодвинуть кресло и сесть. Ей не хотелось, чтобы Назар приближался ближе, переступал черту её личного пространства.

Он оказался быстрее, решил соблюсти правила приличия. Подошел, приблизился, и её повело от его парфюма, от терпкого запаха кожи, смешанного с морским бризом.

Они через это уже проходили.

Вернее, она.

Зоя выпрямила спину.

Его действия — соблюдение этикета.

— Спасибо.

Она присела, продолжая держать спину прямо.

Потому что Назар не отходил и руку с кресла не убрал. Она кожей головы чувствовала близость его кисти. И его самого.

Навис, не отходит.

Зоя выдохнула и подняла голову, смело посмотрев на мужчину:

— Назар, прекрати.

— Что?

— Всё это.

— Я не видел тебя пять лет, Зоя.

— Мы не обо мне. Не о нас будем говорить. О Руслане. Если нет, то…значит, нет.

Слова срывались с языка сами. Они вразрез шли с тем, какие штормовые эмоции бушевали у неё в груди. Зоя даже себя похвалила. Все же жизнь с Олегом научила её «держать лицо». Так же, как и вести переговоры без лишних эмоций. Неважно, что у неё происходит в душе, она не маленькая девочка и щадить её, считаться с её чувствами никто не должен.

Ей никто ничего не обязан.

— Хорошо, — медленно, немного растягивая гласные, ответил Назар и, наконец, отошел от её кресла.

Зоя могла вздохнуть свободнее.

Досадно другое — не получалось.

Назар занял место напротив. Ни улыбки, ни приветливого жеста. Она, конечно, сама задала тон вечеру и ей не надо от Ватарова реверансов, но что-то кольнуло в груди.

— Вина?

— Нет, спасибо. Мне за Русланом присматривать надо.

В темно-синих глазах на мгновение промелькнуло одобрение. Или это игра света?

Зое не надо одобрений. Ни от Назара, ни тем более, от Касима Вадимовича.

— Тогда воды?

Зоя кивнула.

Они по-прежнему соблюдали первичные основы этикета.

И только.

— Можно.

Зоя ужинать не хотела. Кусок в горло не лез. Она перекусила в пять часов.

Назар взял бутылку с минеральной водой без газа, отвинтил крышку. Взгляд Зои невольно задержался на его руках. На кистях. Крепких, покрытых черными волосами. На часах-скелетонах, подчеркивающих бронзовый загар кожи. Отчего-то вспомнилось, что Назар очень любит часы, коллекционирует. Она даже хотела ему сделать подарок. Думала, как найти деньги, порадовать его.

Глупая…

Он налил воду в бокал и протянул ей. Зоя приняла, взяв его таким образом, чтобы ни в коей мере не соприкоснуться с пальцами Назара.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Назар, давай не будем ходить вокруг да около. Я хотела бы побыстрее вернуться в номер. Пусть Надежда Ивановна и приятная женщина, я не хочу оставлять Руса надолго с ней.

Назар тоже налил себе воды и залпом осушил её.

Ни он, ни она не прикоснулись к еде, что томилась под баранчиками.

— Как скажешь, Зоя. Тогда сразу к делу. Я рад, что Руслан — мой.

По спине Зои покатилась теплая волна. Потом ещё одна.

Не поддаваться…

Не размякать.

— И сожалею, что узнал о его существовании только сейчас. Прошлого уже не изменить. Поэтому говорить о том, что было бы — не стоит. Давай постараемся договориться. Из свидетельства о рождении, где стоит прочерк в графе отцовства, я так понимаю, Шайский не признал его сыном.

— Нет, — Зоя не собиралась отрицать очевидное.

— Зоя, ты же понимаешь, что я хочу быть ближе к сыну? — голос Назара понизился.

Она бы соврала, если бы сказала, что не ожидала услышать нечто подобное или что за этот день десятки раз не представляла, о чем они будут говорить.

Представляла. Проигрывала, гоняя разные сценарии снова и снова. Готовила ответы.

И всё же не получалось вести себя по запланированному.

— Понимаю. И это даже, наверное, похвально. В наше время отношение отцов с детьми…сложное. Скажи, Назар, а как ты представить Руслана своим детям?

Она не хотела лезть на чужую территорию, заглядывать в чужую семью. Но раз её Руслана в неё втягивали, она должна знать весь расклад.

Даже несмотря на недостаточно яркое освещение, Зоя увидела, как застыло лицо мужчины. Как дернулся кадык. Как заиграли желваки на скулах.

— У меня нет детей от Риты, — чеканя каждое слово, проговорил он.

А вот к этому Зоя не была готова.

Она откинулась на спинку стула, опуская руки на колени. Она не желала, чтобы Назар видел, как они у неё задрожали. Она сцепила их в замок, сжав с такой силой, что едва не захрустели.

У него нет детей…

Нет.

Как так… Почему? Он же был женат пять лет! Его жена не могла иметь детей? Поэтому они развелись?

Новые обстоятельства жизни некогда любимого мужчины дезориентировали Зою.

— Сожалею, — глухо отозвалась она. Ей надо было что-то сказать. Молчанием выдала бы себя.

Назар смотрел на неё. Изучал реакции, делал выводы. От его взгляда невозможно скрыться. Даже захотелось попросить, нет потребовать, чтобы прекратил давить излишне пристальным внимание. Ей было некомфортно.

Именно так он на неё смотрел, уходя из квартиры в тот их последний вечер. Когда страсти поутихли. Когда все слова были сказаны.

— Я тоже, — его лицо оставалось нечитабельным. Ни одна лишняя эмоции не проскользнула по нему.

Не только Зоя научилась скрывать чувства. Он — тоже.

Раньше было иначе.

И в номере вчера тоже…

Пусть Назар кричал, кидал обвинения, едва ли не рычал и не грозился наслать на неё кары небесные. В этих случаях Зоя знала, как себя вести. Защищаться и ещё раз защищаться. Нацепить броню и ни в коем случае не пускать Назара за неё.

Сейчас же она сама столкнулась с такой же непроницаемой броней.

Вопрос — чья окажется крепче?

— Ты можешь не опасаться, что Руслана кто-то будет обижать или он окажется задвинутым на второй план, — тем временем продолжил Назар, озвучив вслух её тревоги. — Я так понимаю, ты ожидала, что я начну бить кулаком по столу, требуя немедленного официального признания Руслана своим сыном. Не буду скрывать — я этого хочу. Сильно. И мы, конечно, можем это сделать быстро и тихо. День-два и новые документы будут на руках. Но ты, скорее всего, будешь против. Потому что так себя настроила. Тебе не понравилось, что я узнал про Руслана. Ты бы ни за что мне не сообщила о его существовании, правильно же?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})