Последний дом для человечества - Кирилл Адлер

- Всегда пожалуйста, я вас все равно ждал, - ответил капитан, задергивая штору и кажется, обращался он именно к старику.

Тот молчал и пристально разглядывал Сергея. Его тяжелый взгляд словно сканировал все внутренности и пытался забраться в голову. Остальные даже и не смотрели в его сторону. Водку, вместе с рюмками капитан успел незаметно припрятать.

Буч снова заскули и тут же лег на пол прижав уши.

Старик подошел совсем близко, расстегнул пальто и наконец, отвёл взгляд от Сергея.

- Жарко у вас тут, - сказал он старческим, хриплым голосом. На вид ему было лет семьдесят.

Андрей подскочил с места, уступая кресло старику, тот поблагодарил его и сел рядом с Сергеем.

- Мне сказали, что вы без оружия на пост прибыли, через весь город? А там ведь опасно. – сразу начал с расспросов старик. Обращался он на вы с почтением, но в голосе присутствовали дерзкие нотки, словно он ведет допрос пленного.

Прошло несколько секунд прежде чем прозвучал ответ. В голове Сергея, словно все перемешалось, превратившись в кашу и слова, произнесенные стариком, до него не сразу дошли.

- Верно. Автомат пришлось оставить в руинах. Патроны закончились, бесполезен он стал.

- Вести у нас быстро разлетаются, так что я уже знаю, что вы из далека пришли. Вот только почему именно в Петербург к нам пожаловали? Ведь и на юге, и на западе с востоком много городов. Почему сюда, где ужасная погода и полным-полно охотников, или там откуда вы их нет?

- Встречаются. А в Питер я не просто так пошел, меня карта привела, я ребятам еще не успел показать, вот тут у меня в рюкзаке она.

Андрей хотел было подать рюкзак, но Сергей поднялся сам, желая таким образом хоть на секунду освободится от гнетущего взгляда.

Рюкзак по привычке охранял Буч, сейчас сидевший мирно и неподвижно, словно в ожидании.

Сергей поднял ого и вернулся к столу, раскрыв принялся искать что-то внутри.

- Да где же она.

Он выкладывал на стол теплые вещи, бутылки с водой, какие-то бумаги и случайно проронил на пол толстую тетрадь, которая раскрылась в полете оголив белые исписанные и изрисованные страницы.

- Дневник ведете? – произнес старик, поймав тут же недовольный взгляд Сергея, который сразу подхватил тетрадь и засунул ее обратно, - Извините что так бесцеремонно лезу не в свое дело.

- Дневник был единственным, с кем я мог поделиться переживаниями.

Сергей наконец вынул из рюкзака то, что искал. И этим оказалась политическая карта России. Он развернул ее на столе и ткнул пальцем в место где располагался Петербург.

-Вот.

Присутствующие склонились над ней и удивленно взглянули на северную ее часть. Петербург оказался обведён черным маркером по кругу, а снизу имелась надпись: «ОНИ ТУТ».

Моментально Сергей ощутил, как тяжелый взгляд старика, словно отлип от него, а сам он расслабленно вздохнул и впервые за их короткое знакомство улыбнулся.

- Кто это написал? – удивленно спросил Андрей.

- Это я хотел узнать у вас, - коротко ответил Сергей.

- Баловался кто-то. Никак иначе, - тихо сказал старик, его тон заметно изменился на более ласковый, - невероятная случайность, что вы наткнулись на эту карту. Очень невероятная случайность.

Глава 4

После изучения карты, капитан велел остальным отвести Сергея в одну из пустующих квартир, выдать белье и все положенные принадлежности, затем показать склад, и местному завхозу по прозвищу бурдюк, чтоб тот поставил его на довольствие и выдал все необходимое. На острове, по его словам, все распределялось поровну, дабы никто не оставался в обиде. Еще предстояло определиться с профессией, ему сказали, что новые руки требуются везде, начиная от свинарников, заканчивая постовой службой и ему дадут выбрать что ему предпочтительней.

Не набирали новичков только в сталкеры, там команда была давно уже укомплектована и слажена, да и брали туда только матерых бывших вояк и бывших представителей внутренних органов, которые умеют обращаться с оружием и имеют хорошую физическую подготовку. Узнав, что ни к тем ни к другим Сергей не относится, ребята развели руками и сказали, что дороги в сталкеры ему нет.

Капитан и Артем Вячеславович остались на месте, им нужно было что-то обсудить.

Они покинули парк и пошли по Крестовскому проспекту, расчерчивающему почти весь остров, к жилому массиву, где находились квартиры.

Как оказалось, прозвища тут имели почти все. Они пришли на замену фамилиям, которые в узком обществе и отсутствии надобности в документах, быстро сошли на нет.

Мишу- сошедшего с холста картины, называли либо Миша богатырь, что было предсказуемо, либо Миша кувалда. Первое он получил благодаря крупному телосложению, а второе благодаря своей профессии. Он был самым настоящим кузнецом, причем еще задолго до того, как мир был разрушен жнецами. Он мастерил кованные винтажные изделия, украшения для фасадов домов, собирал на заказ не дешёвые расписные ворота, устанавливаемые в коттеджах, не бедных людей и получал с этого неплохой доход. Естественно после Армагеддона он продолжил заниматься своим делом и дальше, так как подобная профессия ценилась теперь на вес золота, правда золота за работу ему никто не платил, делал все на общественных началах. Впрочем, как и остальные жители ни получали ни копейки за свою работу, так как деньги исчезли из обихода за ненадобностью.

Миша был единственным на острове профессиональным кузнецом, способным из металлолома сделать конфетку.

В целом мужик оказался довольно серьезным, рассудительным, добрым, но строгим. А в сочетании с именем Миша и надлежащей внешностью, напоминал большого добродушного косолапого медведя, которого лучше не злить.

Миша не воспринимал прозвища и считал это ребячеством, вероятно в силу своего возраста, а было ему уже сорок с хвостиком, поэтому Андрей рассказал все это в пол голоса, стараясь чтоб их не слышали идущие впереди Николай Сергеевич и собственно сам Миша.

Позади всех шел Буч, иногда поскуливая, вертя мордой во все стороны оглядывая незнакомых прохожих, за всю жизнь он не видел других людей кроме Сергея. Наверное, в собачьей голове сейчас происходило нечто подобное что и в голове хозяина.

О себе Андрей рассказывать ничего не стал, обещав поведать свою историю потом. И как оказалось позже, о его прошлой жизни не знал никто на острове, в том числе и сам Андрей. Так, во всяком случае говорили. Широкий шрам на затылке свидетельствовал о серьезной черепно- мозговой травме, произошедшей в прошлом, и вероятной это вызвало потерю памяти. Сам Андрей