Развод. Спутанные жизни - Лия Мориц

Но ощущение такое, что не спала вовсе. В глаза словно песка насыпали, а тело ноет и не желает гнуться.

Пора собирать Аришку в садик. Варю кашу, и ставлю перед ней ароматную тарелку. Она печально ковыряет в ней ложкой совершенно без аппетита.

— Не нравится каша?

— Очень вкусно, мама. Как всегда, — говорит она, не пробуя, — просто не хочется.

Сердце разрывается. Как же её утешить?

— Малышка моя… Может, хочешь на завтрак чего-нибудь другого?

— Да нет… Совсем есть не хочется.

— Тогда, может, без завтрака обойдёмся? — задумчиво и заговорщицки улыбаюсь, — А вместо этого будем пить чай. С орешками в шоколаде.

Её любимое лакомство. Уж если это не сработает, её сейчас больше ничего не утешит.

К счастью, в её глазах пробегают искорки, и она слабо улыбается.

— А можно? Давай.

Пять минут, и на столе возникает небольшой натюрморт. Я также достала остатки вчерашних пряников и нарезала парочку яблок.

С пряником во рту Арина вдруг перестаёт жевать, откладывает его в сторону и опускает голову.

— Что такое, зайчик?

— Я думала, папа меня любит… — тихо шепчет она и на стол капает слеза.

Беру её за руку, и не знаю, что сказать. Что вообще может облегчить её боль? Наверное, такого и не существует в мире.

— Маленькая моя…

Хочется рыдать в голос вместе с ней. Она не заслужила такого.

— Мама, я не хочу сегодня в садик, можно я не пойду?

— Можно, солнце. Давай сегодня устроим пижамный день?

— Как это?

— Это когда весь день ходишь в пижаме, смотришь мультики, ешь вкусняшки и обнимаешься с мамой.

Она смущённо улыбается.

— Да… Хочу пижамный день.

— Значит, так и будет. Чур, первый мультик выбираю я.

Она вскакивает с места и утыкается лицом мне в грудь.

— Мама… А ты точно никуда от меня не уйдёшь?.. Ну… Как папа…

Аж скулы заболели от горечи.

— Нет, Арина. Я всегда буду с тобой, моя хорошая. И никогда не брошу.

Телефон вибрирует. СМС от Андрея. Явился, не запылился.

Интересно, конечно. Но мне сейчас не до этого. Арина только-только перестала плакать.

Мы идём в гостинную, и я включаю какой-то мультик про принцесс. Арина усаживается поудобнее на диван, и я приношу ей из спальни одеяло.

Хорошо, что у меня есть неприкосновенный запас всяких вкусных вредностей. Сегодня можно.

Ставлю на кофейный столик перед диваном ещё кружку чая, предаю ребёнку шоколадку, и забираюсь с ногами на диван.

Мы вместе укрываемся мягким тяжёлым одеялом, и, кажется, одновременно выдыхаем от облегчения. Это наша с ней крепость. Где нам хорошо и уютно.

Я вспоминаю, что нужно предупредить воспитательницу, что Арины сегодня не будет, и беру телефон.

Всё так же висит СМС от Андрея.

Быстро отправляю сообщение в садик, и собираюсь с мыслями, чтобы открыть сообщение от НЕГО.

К счастью Арина увлечена мультиком, и не смотрит на меня, или в телефон.

“Пришёл результат” и прикреплённый файл.

С замиранием сердца открываю его.

Хотя в глубине души, знаю, что там написано.

15

“Вероятность материнства — 0 %”

Вот так просто.

Предыдущие сомнения развеялись, и добавился океан новых.

Как это произошло? И что теперь делать?

Становится холодно, и я поглубже кутаюсь в одеяло.

— Мама, а можно дальше Смешариков? — Арина поворачивается ко мне.

Пытаюсь быстро убрать смятение со своего лица и улыбаюсь.

— Конечно, солнце. Всё, что захочешь.

Закрываю документ, отключаю телефон, и отбрасываю на диван подальше от себя. Переключаю мультик и гляжу вместе с малышкой в экран, делая вид что тоже смотрю. Ведь мои мысли сейчас совсем в другом измерении.

Прижимаю к себе Аришку покрепче. Это всё неважно. Это не имеет значения. И ничего не меняет. Арина — моя дочь. Я её растила. И я её люблю.

Я не предам её, в отличие от некоторых… Мне не важно, сколько моей крови в ней. Она тянется ко мне, как обычный нормальный ребёнок тянется к матери. И я буду чудовищем, если не буду ценить эту искреннюю детскую любовь.

Сергей вот не ценил. Удивляюсь, как ему хватило духа переступить через ребёнка, не оглядываясь. Она ведь любит его, как и раньше. Для неё ничего не изменилось, кроме того, что отец её предал и бросил её…

И ведь получается, что где-то есть моя родная по крови дочь. Что с ней? С кем она? Всё ли с ней хорошо?

А вдруг она в беде, а я даже не знаю о этом?

Как ее теперь искать? Обратиться в роддом? “Здравствуйте, вы тут четыре года назад детей перепутали, дайте телефончик, кому мою дочь отдали?”. И пошлют они меня далеко и надолго.

А Арину эта новость раздавит и уничтожит. Только что от неё отказался папа, а мама оказалась и не мамой вовсе. И, возможно, нам с ней тоже придётся расстаться.

Прошибает холодный пот. Поглаживаю Аришку по плечу, чтобы успокоиться.

Рано о таком думать. Ещё ничего неизвестно. И непонятно, что делать.

Хотя нет — одно ясно. Арина ничего не должна об этом знать. По крайней мере, пока.

Даже не представляю, как ей об этом сказать. Рассказать, что папа от нас ушёл, по сравнению с этим — цветочки.

Да, и я сплоховала в этом плане. Совершенно не готовилась её об этом поведать, а поэтому так сумбурно вывалила это на бедного ребёнка. Поэтому, чтобы рассказать ей о родстве, нужно будет как следует подготовиться. Подобрать слова. Понять, с какой стороны к ней подступиться. Ей ведь сейчас и так несладко.

Как же сказать ей, чтобы не сделать ещё больнее?

И как же меня занесло в эту ситуацию?.. И как это всё решать…

Ком проблем вроде бы только недавно исчез, а теперь собрался заново, и теперь он вдвое больше.

Соберись, Марина. Ты со всем справишься. Нужно только понять, в каком направлении двигаться.

А нужно ли вообще двигаться? Может, оставить всё как есть? Закрыть глаза, и представить, что ничего этого никогда не было?

Нет, это тоже не вариант. Как я буду дальше жить, зная, что где-то на свете есть мой родной ребёнок, и я ничего о нём не знаю? Нужно хотя бы убедиться, что она в порядке, верно ведь?

Может, я ей и не нужна. Но вдруг она попала в какую-то неблагополучную семью? Тогда будет преступлением не объявиться. А если с ней всё хорошо, то тогда я смогу отойти на задний план из её жизни. Наверное.

Чёрт побери, это же всё пустые предположения! Вилами по