Серебряные крылья - Lackberg Camilla

– Хочется надеяться, – ответила Ирена и отложила меню. – Хотя за все эти годы я не раз наступала на эти грабли.

Она чуть заметно покачала головой. Фэй подалась вперед.

– Что скажешь, не заказать ли нам игристого?

Ирена, с улыбкой кивнув, жестом подозвала официантку, которая тут же подошла и приняла у них заказ.

Когда подали шампанское, Фэй осторожно отпила глоточек, раздумывая, как лучше начать. Прежде чем она успела что-либо сказать, Ирена откашлялась.

– Ходят слухи, что «Ревендж» пытаются захватить.

В животе у Фэй что-то перевернулось. Ясное дело, Ирена уже обо всем знает.

– Так и есть. Я не знала, что именно тебе известно…

Ирена пожала плечами, сняла очки и положила на стол.

– Деталей не знаю, пока отдельные слухи.

Фэй отставила бокал.

– Все началось некоторое время назад с покупки отдельных акций. Однако они продолжаются с такими интервалами, что мы начали замечать определенный паттерн – видимо, за всем этим стоит один и тот же покупатель.

– И ты понятия не имеешь, кто же это?

– Нет. Скупка тщательно замаскирована через подставных покупателей. Но мы вовсю расследуем дело – и найдем ответ. Проблема лишь в том, что на это потребуется время, а я не знаю, сколько его у нас.

– И ты волнуешься, что и я продам свою долю?

Официанты принесли пиццу и поставили ее на подставку посреди стола. От нее исходил восхитительный запах. Щедрый слой икры уклейки, крем-фреша и красного лука. Обе женщины взяли по куску дымящейся горячей пиццы. Однако Фэй не могла до конца сосредоточиться на еде. Она оглядела сидящую перед ней женщину – светскую, утонченную, в каком-то смысле по-прежнему непостижимую.

– Не могу понять, почему остальные надумали продавать, и хочу удостовериться, что ты намерена сохранить за собой свой пакет.

Ирена была крупнейшим акционером после самой Фэй, и если б она продала свои акции, это привело бы к катастрофе.

– Ко мне никто не пытался подкатить. Пока. Наверняка потому, что все знают: мы с тобой друзья и я тут же сообщу тебе. Но я даю тебе слово, что не намерена продавать свои акции.

– Для меня большое облегчение слышать такое, – ответила Фэй и взяла еще кусок пиццы.

Откусив, она запила ее шампанским. Вкус был божественный.

«Ты и вправду собираешься все это съесть?» – раздался у нее в голове голос Яка. Нахмуренный лоб. Гримаса отвращения на лице. В первые годы после рождения Жюльенны он постоянно попрекал ее внешним видом и весом. Что бы она ни предпринимала, Як всегда оставался недоволен.

Теперь Фэй позволяла себе есть все, но не всегда, старалась как можно больше двигаться, а ее прежняя неуверенность сменилась гордостью за свое тело. Как ни верти, оно произвело на свет Жюльенну.

Уверенность в себе – одна из многих вещей, которые она отвоевала назад у Яка.

– Что еще вы делаете? – спросила Ирена, глядя на нее. – Эта женщина…. как бишь ее зовут… Керстин – она приехала с тобой в Швецию?

– Да, Керстин здесь, и она работает днем и ночью, пытаясь разобраться, что же происходит. Вчера мы переговорили с несколькими инвесторами, чтобы убедить их не продавать.

– Надеюсь, не рассказывая ничего об угрозе? – Ирена строго посмотрела на нее, тоже потянувшись за вторым куском.

– Само собой. И мне показалось, что это сработало. Но вопрос в том, достаточно ли этого. Все зависит от того, насколько целеустремленный человек стоит за всем этим. Боюсь, что очень целеустремленный…

Ирена отложила приборы и посмотрела на нее:

– Как ты?

Фэй знала, что Ирена ценит прямоту.

– Честно говоря, я сама удивлена, насколько это меня потрясло. У нас и раньше случались кризисы. Сотни, тысячи кризисов разного масштаба. Управлять предприятием – значит постоянно справляться с кризисами, сама знаешь. Но чтобы такое… Кто-то пытается отнять у меня дело всей моей жизни. Я создала «Ревендж» с пустого места – и по-прежнему остаюсь у руля. Я была столь наивна… даже не предполагала никогда, что кто-то попытается его у меня отнять.

Ирена с чувством покачала головой.

– Это не наивность. Как часто происходят в наше время рейдерские захваты? Практически никогда… А не может ли за всем этим стоять Як?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Як? Нет, у него нет средств. И никаких связей. Он остался с пустыми руками, все от него отвернулись. Не представляю себе, как он мог бы провернуть такое, особенно находясь в тюрьме.

– Как ты думаешь, есть кто-либо еще, кто мог бы это сделать?

Официантка принесла горячее и поставила перед ними на стол, вопросительно покосившись на недоеденную пиццу.

– Вы закончили? Унести ее?

– Нет-нет, оставьте, нам сегодня понадобятся углеводы, – ответила Фэй, и Ирена согласно кивнула.

– Ясное дело, за эти годы я нажила себе врагов, – проговорила Фэй, когда официантка ушла. – Невозможно создать большое предприятие, не наступив никому на любимую мозоль. Но никто особо не выделяется. Вот бы у меня было более ясное представление о происходящем или, по крайней мере, предположение о том, кто это может быть… Но – увы. К несчастью, я и понятия не имею.

– Во всяком случае, ты можешь быть уверена, что я свою долю не продам. А еще поговорю с людьми в своем окружении. Может быть, удастся что-то выяснить, и тогда, конечно же, я сразу свяжусь с тобой.

Фэй почувствовала, как облегченно опустились ее плечи – только теперь она осознала, в каком напряжении находилась.

Фэй подняла бокал, и они чокнулись друг с другом. Вокруг шумел гул голосов других посетителей, а две женщины накинулись на еду.

___

Вода окатывала тело приятной прохладой. Фэй плыла длинными сильными гребками, напоминая себе глубоко дышать. Бассейн в «Гранд-отеле» располагался словно в гроте, с красивыми сводчатыми потолками и приглушенным освещением. Говорили здесь негромко, фоном звучала музыка – из тех, что обычно звучит в спа-центрах, в какой бы точке мира ты ни находился.

Керстин сидела на широкой лестнице, наполовину в воде. Фэй подплыла к ней и уселась рядом. Откинувшись назад, оперлась локтями о ступеньку и осторожно пошевелила в воде ногами.

– Сколько человек у тебя в списке на сегодня?

– Пять-семь. Зависит от того, с кем мне удастся связаться и сколько времени займет каждый разговор.

– Ну, как я уже говорила, по поводу Ирены мы, по крайней мере, можем не волноваться. Она дала мне слово не продавать акции.

– Отлично. Не то чтобы я подозревала, что она это сделает, – но с другой стороны, о других, кто продал, я тоже ничего такого не думала.

Фэй глянула в воду, на волны, расходящиеся от ее ног, когда она повернулась на лестнице. Снова вспомнилась темная вода. Отчаянные крики… Перед глазами встали испуганные лица…

– Фэй, что с тобой?

Голос Керстин вернул ее в сегодняшний день, и она легонько покачала головой.

– Я должна заняться срочными делами в свете наших планов в США. Не могу позволить себе тратить все время на разруливание этого кризиса; обычная работа должна продолжаться, иначе вскоре нам нечего будет спасать.

– Сосредоточься на своем, а я буду копать дальше.

Закрыв глаза, Керстин наслаждалась водой. Она провела здесь целый час до того, как пришла Фэй, и успела проплыть туда-сюда много раз, хотя бассейн был маловат для тренировок.

– Знаю, что у тебя много всего, но не могла бы ты помочь мне в одном деле?

– Само собой, – ответила Керстин и открыла глаза. – Что-то особенное?

– Ты не могла бы разузнать побольше о Давиде Шиллере? Он бизнес-ангел, частный венчурный инвестор.

– Разумеется могу, – ответила Керстин с лукавой улыбкой. – Что-то подсказывает мне, что это тот мужчина, который живет здесь, в «Гранд-отеле», и который совершенно не в твоем вкусе…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Конец ознакомительного фрагмента.