Пётр Машеров. Беларусь - его песня и слава - Владимир Павлович Величко

Москва признала эти предложения обоснованными и ока­зала содействие в их реализации. Город хорошел. Ухоженные бульвары, скверы и парки создавали уют и настроение.

На селе низкой оставалась производительность труда, господствова­ли административные методы управления. Петр Миронович стремился снять с аграриев чрезмерную опеку, дать им самостоятельность в реше­нии хозяйственных вопросов. Это был существенный шаг к рыночной свободе. Получавшие развитие арендные звенья, бригады, фермы ответ­ственность за результаты деятельности брали на себя. При поденщине бригадир посылал крестьянина на весь день выполнять ту или иную работу. А он с ней справлялся за полдня. Дальше бил, что называется, баклуши. В новых условиях он брался выполнять то, что считал сам, проявлял инициативу.

Как и на Минщине, на Брестчине Машеров формировал корпус талантливых руководителей. При нем раскрылся управленческий дар председателя колхоза «Оснежицкий» Пинского района Владимира Ралько, ставшего дважды Героем Социалистического Труда.

Столь высокой чести удостоился и Владимир Бедуля. Он оставил пост второго секретаря Брестского горкома комсомола и в феврале 1956 года возглавил колхоз «Советская Белоруссия» Каменецкого рай­она. Нелегко было удержаться на плаву, но ему это удалось. Обновил материально-производственную базу. Воздвиг прекрасный Дворец куль­туры, на сцене которого выступали прославленные отечественные и зарубежные артисты. Открыл уникальный Музей хлеба, музыкальную школу. Его имя гремело на всю страну. Известный поэт Андрей Возне­сенский посвятил ему поэму «Летающий мужик»:

Летит мужик — на собственной конструкции,

летит мужик — по Млечному Пути,

лети мужик!

Держись за землю, трусы.

Пусть снимут стружку.

Легче ведь. Лети!

В том же 1956 году председателем колхоза «Родина» Ружанского района избрали Ивана Качура. Будучи колоритной фигурой, он не только сплотил сельчан, добился производственных результатов, но и воспитал из здешних ребят целый ряд талантливых руководителей-аграриев. Среди них — Иван Величко, Федор Жмайлик, Петр Пархута, Федор Матихвейчик, Анатолий Дараневич, Владимир Волошин, оста­вившие глубокий след на земле. Когда заканчивалась жатва, говоря словами поэта Николая Рубцова, «гармонь оглашала окрестность, и сам председатель плясал, выбиваясь из сил, и требовал выпить за доблесть в труде и за честность, и лучшую жницу, как знамя, в руках приносил».

Передав бразды правления колхозом достойной смене, Иван Романовис вывел в передовые совхоз «Светлый путь», после чего возглавил Пружанский райисполком, был первым секретарем райкома паоэртии. За самоотверженный труд награжден орденом Ленина, тремя opденамм Трудового Красного Знамени, медалями.

Нельзя не сказать и о машеровском выдвиженце Николае Доменикане. Деятельный, наделенный чувством долга и ответственности, он надеялся не на добрых князей, а на свои эрудицию и предприимчи­вость. Под его руководством Барановичский район из аграрного пре­вратился в аграрно-индустриальный, за что Николай Владимирович по­лучил Золотую Звезду Героя Социалистического Труда. При углублении специализации и концентрации сельскохозяйственного производства уповал на укрепление интеграционных связей, постоянно заботился о квалифицированном кадровом пополнении. Район и сегодня на хоро­шем счету в Республике Беларусь.

Кобринцы высоко ценили природный ум и неуемную жизненную энергию своего первого секретаря райкома КПБ Владимира Верховца. На предварительной беседе у Петра Машерова он усомнился, сможет ли справиться с возложенными обязанностями на малой родине, где много родственников. На что Петр Миронович спокойно ответил:

— Делай честно и ответственно свое дело.

Этому совету Владимир Лукич следовал неукоснительно. Поднимал­ся в 5 часов утра, садился за руль «газика» и ехал на поля и фермы. Кадры нацеливал на внедрение интенсивных технологий. Тех же, кому мешало стереотипное мышление, заменял грамотными молодыми спе­циалистами. Вроде бы тривиальные истины. Но ведь без инноваций богатый урожай не соберешь и больше молока, мяса не получишь. Продуманная тактика увенчалась успехом. Крепла экономика предпри­ятий и сельхозорганизаций района, преобразовывалась социальная сфера.

Созидательная философия становилась ценностным смыслом и главным критерием деятельности управленцев всех рангов и уровней. Она оказалась эффективной в наступившую хрущевскую эпоху, для которой были характерны не только относительное потепление по­литического климата и реабилитация жертв сталинских репрессий, но и огромное количество бессмысленных экспериментов, перегибов, ре­организаций в социально-экономической и духовно-идеологической сферах.

Никита Сергеевич Хрущев, приезжая в Беловежскую пущу, иногда навещал близлежащие хозяйства. Заглянул в колхоз «Новая криница» и набросился на председателя Ивана Захаринского, что тот, видите ли, не перепахивает площади, занятые отменным клевером. Сельский ру­ководитель был горячий, не из робкого десятка. Его не сломаешь. Он откровенно ответил:

— Вы доводите планы, а как мы их будем выполнять — наше дело. Многолетние травы, составляющие основу здорового севооборота и кормовую базу продуктивного скота, изводить не собираемся.

Хрущев, разозлившись, велел Мазурову, первому секретарю ЦК КПБ, и Машерову приструнить строптивого агрария. Это высокое указание было проигнорировано, как и требование ликвидировать частные кре­стьянские подворья. Все понимали, что «измы» и перекосы в сельском хозяйстве недопустимы. Хотя перед их валом мало кто мог устоять.

Усиливая мотивацию к труду, раскрепощая деловую инициативу ка­дров, Петр Миронович считал важным жить по законам нравственно­сти, а значит, жить достойно. Она не заимствуется откуда-то извне, а формируется внутри каждого.

Велика здесь миссия семьи — основы общества. Не случайно в православном сознании она именуется «малой церковью». Именно в ней закладываются тенденции, влияющие на всю дальнейшую жизнь человека.

Машеров выступал за упрочение межпоколенческих связей между поколениями, основанных на любви, труде и добрых человеческих отношениях. Общение близких по духу людей создает нормальную со­циализирующую среду, способствует формированию личности ребенка.

Петра Мироновича восхищали крепкие общественные устои, сло­жившиеся в Пригорынье. Многолюдные деревни превращены в на­стоящие огуречные и цветочные «столицы». Взрослые и дети сообща работают на грядках, обустраивают свои «гнездышки», а по вечерам собираются на сельские вечеринки. Красивые песни создают светлое, приподнятое настроение.

Дух захватывает, когда смотришь на разлившиеся Припять, Горынь, Стырь и Ствигу, на вековые дубы, раскинувшие свои ветви на фоне ро­зовых облаков. Люди полюбили милую сторонку.

— Мы к ней прикипели душой,— улыбаясь, сказали первому секре­тарю обкома партии строители, рубившие в деревне Ольшаны дома из золотистых сосновых бревен.— И не думаем расставаться с этим запо­ведным краем.

Досконально изучивший жизнь местных людей, учитель, историк- летописец из села Плотница Михаил Владимирович Шелехов добавил:

— Загадочное, романтическое Полесье во все времена было свое­образным центром воплощения национальной идеи, которая является особой высшей формой белорусского самосознания. По уровню своего социально-экономического и культурного развития Давыд-Городок, Ту­ров и их территории не уступали Полоцку и Полоцкой земле. Об этом нельзя забывать.

Петр Миронович согласился с таким мнением.

Не менее привлекательна Пинщина. Сердце Машерова согревало то, что здесь жили и творили классик белорусской литературы XIX века Винцент Дунин-Мартинкевич, профессор риторики и поэтики Левон Боровский, известный архитектор Иван Жолтовский, педагог-новатор, публицист Измаил Аграновский, партизанский комбриг, Герой Совет­ского Союза Василий Корж, лауреат Нобелевской премии