Неизбежное - Диана Витальевна Панченко

национальной катастрофы. А своими главными достижениями назвал членство Украины в Совете Европы, большой Договор о дружбе и сотрудничестве с Россией, гармонизацию национального законодательства «в соответствии с мировыми и европейскими стандартами», наращивание партнерства с Россией и даже «укрепление связей с мировым украинством». В перечне нет ни Крыма, ни русского языка, одна сплошная экономика.

Дело в том, что для Кучмы «русский идеологический вопрос» не был приоритетным. Он искренне полагал, что экономические успехи и многовекторная политика будут самой лучшей идеологией, что его избиратель ждет от него в первую очередь решения экономических проблем.

Увы, экономические решения тоже далеко не все были реализованы, особенно связанные с Россией.

К примеру, у Кучмы была концепция «олигополий», или «вертикально интегрированных компаний» — как оказалось позже, бесплодная попытка создания подобия транснациональных компаний из предприятий-смежников Украины, России и других стран СНГ.

Вот что пишет Кучма в книге «Украина — не Россия»: «Япония и Южная Корея в 70—80-е годы прошлого века проводили официальную государственную политику выращивания национальных монополий — монополий, конкурентоспособных на мировых рынках. Сегодня так же поступает Россия. Я имею в виду тот же «Газпром», который все больше приобретает черты национальной мегамонополии, способной на равных состязаться с ведущими в мире транснациональными корпорациями, алюминиевый бизнес Дерипаски, ряд других компаний».

Естественно, американцам идея не понравилась. Их политика как раз и состояла в том, чтобы разорвать производственные связи Украины и России. В итоге многие проекты Кучмы так и остались пустыми декларациями.

Например, Кучма утверждал, что в 2002–2004 годах «мы приблизились к созданию международного газотранспортного консорциума в составе Украины, России и Евросоюза». Украинский интерес заключался в использовании газотранспортной сети для транспортировки газа в Европу.

Согласно достигнутым договоренностям, 51 % акций в консорциуме по управлению украинской газотранспортной системой должен был принадлежать Киеву.

«Вариант продажи или передачи кому-то ГТС никто даже не обсуждал. Речь шла о совместном управлении. Более того, при таком формате консорциума россияне готовы были отказаться от идеи сооружения «Северного потока», — позже вспоминал Кучма.

Тогдашние оппозиционеры назвали достигнутую договоренность сдачей украинской ГТС России, и во многом из-за их противодействия идея международного газотранспортного консорциума так и не была воплощена в реальность.

Примеров немало.

Кучма многое планировал, порой дальновидно, однако реализация хромала.

Для понимания идеологии Кучмы самый важный документ — его книга «Украина — не Россия».

В 2021 году Кучма вспоминал, как его знакомый признавался, что название книги — это фактически формула независимости. «Услышать это было приятно. И я не согласился. Я сказал: «Для формулы независимости это слишком просто. Поверь мне как конструктору: такая формула должна быть намного сложнее. Может быть, «Украина — не Россия» — это только ее начало», — писал Кучма.

Впрочем, согласимся, что лозунг «Украина — не Россия» все же не то же самое, что «Украина — анти-Россия».

«Антироссийскую» книгу Кучма написать не мог, хотя наверняка получил бы за это от американцев заметные преференции.

Во время президентства Леонида Кучмы проект «Анти-Россия» на государственном уровне буксовал.

Кучма старался делать осторожные шаги в сторону России.

В 1997 году президенты России и Украины Борис Ельцин и Леонид Кучма подписали в Киеве Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной. Он действовал до 2018 года, пока при Петре Порошенко и по его инициативе Верховная Рада Украины не одобрила законопроект о прекращении его действия (и это стало важным событием из проекта «Анти-Россия»: Украина сама себя лишила работающего инструмента влияния и юридически оформленных отношений со своим крупнейшим соседом).

Кучма выстраивал внешнюю и внутреннюю политику по крайней мере неантироссийской.

Вплоть до «оранжевой революции» 2004 года украинское руководство проводило политику стратегического партнерства с Россией.

Целей было две: получать подешевле российские энергоресурсы и сбывать продукцию на российском рынке, а также, используя всегдашнюю боязнь Запада потенциального сближения Украины и России, добиваться смягчения позиции западных стран по отношению к Киеву.

Этот курс отличался шараханьями. В 2002 году Кучма декларировал намерение вступить в НАТО, в 2004 году от идеи отказался.

Острый момент в отношениях с Россией был один: в 2003 году случился конфликт, связанный со строительством российской дамбы около косы Тузла рядом с украинской границей, но из него «вырулили»: Кучма и президент России Владимир Путин подписали договор «О сотрудничестве в использовании Азовского моря и Керченского пролива».

При Кучме не забывали о теме голодомора, в то же время не педалировали ее и не придавали антироссийскую окраску. Кучма никогда — ни во время президентства, ни после — не называл голодомор геноцидом.

Как и при Кравчуке, националисты в эпоху Кучмы присутствовали в политическом ландшафте Украины, но серьезного представительства не имели.

Украинские националисты и мечтать не смели о том близком к диктатуре влиянии на государственную идеологию, которое приобрели позже — при Ющенко, Януковиче, Порошенко и Зеленском.

Сам Кучма очень редко высказывал мысли, явно предназначенные для того, чтобы понравиться националистам. Например, 14 марта 2003 года в рамках обсуждения политической реформы он сказал: «Украину мы создали, а теперь нам нужно создать украинцев». Возможно, это была просто красивость, подражание словам Массимо де Адзельо, итальянского беллетриста, участника борьбы за объединение Италии: «Мы создали Италию, теперь осталось создать итальянцев».

При Кучме в 1996 году приняли конституцию Украины. Статья одиннадцатая гарантировала равенство граждан перед законом, отсутствие дискриминации, привилегий или ограничений по признакам расы, цвета кожи, политических, религиозных или других убеждений, этнического и социального происхождения, имущественного состояния, места проживания, по языковым или другим признакам.

Анти-России здесь не просматривалось.

Печальная роль Кучмы в построении анти-России другая и не столь очевидная.

Некоторые его решения сделали хрупкую украинскую демократию уязвимой и позволили следующим президентам поиграть в диктаторов. Конструкция не смогла устоять перед волюнтаризмом другого первого лица — Владимира Зеленского.

К примеру, в 2003 году народные депутаты обратились в Конституционный суд Украины с просьбой разъяснить, имеет ли право действующий украинский президент участвовать в выборах 2004 года. Мотивация была такой: согласно конституции, принятой во время первого президентства Кучмы, одно и то же