Химера (СИ) - Волков Виктор Александрович

Но Алахард занимался чем-то своим и непостижимым, жил в особняке уже больше месяца, и за всё время не наложил никаких защитных чар на особняк, хотя Графиня легко могла бы его попросить это сделать и оплатить работу. Для Тихони теперь особняк выглядел как прямая дорога к лёгкой добыче. Иди туда, сделай простую работу и получи деньги от всех недоброжелателей сразу. Просто и без напряжения. Плёвая работа. И это было подозрительно.

Возвращаться из особняка наёмники перестали с появлением Алахарда. Если раньше кто-то сбегал, иногда потеряв конечность после не очень точного выстрела сонной графини, то теперь люди просто исчезали в нём, вне зависимости от ранга и опыта, а особняк стоял, только что без ярко освещённого указателя "лёгкое задание" под ним. Был какой-то подвох.

"Тихоня" бесшумно перелез через ограду, упал в траву, осмотрелся, прислушался. Тишина. Огромный сад, вымощенная камнем дорога, от ворот к главному входу, неухоженный садовый лабиринт, и засохший фонтан. Ни патрулей, ни ловушек, ни стрелков в кронах деревьев. Пусто. Он прикоснулся к руне на своей одежде, и она превратилась в пыль. Он же стал видеть в темноте.

Бесшумными перебежками он пересёк двор. Обошёл стороной лабиринт, прижимаясь к кустам стал приближаться к дому. Его тёмные одежды не шумели при движении, а маска с капюшоном мешали определить его возраст. Местами на одежде пробегали чуть заметные рунные письмена. На деньги от продажи его снаряжения можно было бы купить небольшой дом и жить в нём безбедно несколько десятков лет.

"Тихоня" ввязался в это дело просто потому, что награда за голову графини увеличилась до баснословных значений, и начала интересовать уже высших профессионалов дела. Он не был высшим, но стоял не так уж далеко от них. Поэтому, не расслабляясь, он осторожно добрался до дома, ожидая подвоха, поднялся на дерево, что росло в саду не так уж далеко от спальни графини. Подвоха не было. Графиня спала в своей кровати, с пистолем в обнимку. Он мог убить её десятком способов, и ждал появления защиты. Защиты не было и он растерялся.

Нет стражников, ловушек, магических заклинаний. Нет ничего. Только лунный свет в ночи, шелест веток, и дуновение прохладного ветерка…

Ветерка, который настойчиво теребил его за одежду.

Беззвучным рывком, он оглянулся.

Оно сидело на ветке, смотрело на него, навострив уши. В ночном свете глаза существа светили зелёным отражённым светом. Оно отпустило его одежду, навострило уши и уставилось. Затем под светящимися глазами блеснули зубы. Оно улыбалось, показывая небольшие клыки.

Он свалился с дерева вниз. Бесшумно приземлился на траву, и бросился бежать, прикоснувшись к руне на рукаве. Она вспыхнула и превратилась в пыль. Теперь он сможет бежать со скоростью беговой лошади, хотя и недолго. Несколько минут. Более чем достаточно, чтобы добежать до ограды и…

Существо бежало рядом с ним, с интересом глядя на него. Он круто свернул, пропахивая борозды в траве, оно легко повторило манёвр, и гналось за ним, находясь между ним и оградой.

Про эту тварь до него доходили слухи — что графиня держала страшную химеру в бывшей казарме, и что ей приносили в жертву коровьи туши, мясо, рыбу и провинившихся заключённых. Он дрался с химерами раньше, один или два раза, но существо совсем не походило на них.

Ещё один крутой поворот, который существо повторяет за ним, он бежит дальше, пытаясь найти выход.

Его не собираются выпускать отсюда. Действие рунной магии подходит к концу. Чувствуя, как он начинает замедляться, он бросился в травяной лабиринт, и швырнул себе под ноги мешочек, что вспыхнул, зашипел, а потом из него повалил молочно-белый дым. Облако дыма без запаха покроет часть лабиринта, а он сможет затеряться внутри.

Он побежал внутри облака дыма, свернул несколько раз, вспоминая схему лабиринта и особняка, вылетел в беззвучном беге из облака и помчался к выходу. Будет время, пока существо пытается найти. У выхода из лабиринта он оглянулся назад, и увидел, как Химера ловко спрыгивает с двухметровой стены лабиринта и бежит за ним. Провал.

Он свернул в сторону, побежал к поломанному фонтану, и бросил в тварь кинжалом. Она поймала кинжал на лету и бросила его назад, и он чудом увернулся от летевшего с огромной скоростью снаряда. Почему-то оно бросило метательный нож ручкой вперёд.

Он добежал до фонтана, и попытался вступить в бой. Первым он использовал цепь. Спутать ноги, задержать, и сбежать. Химера легко уворачивалось от цепи, пританцовывая под лунным светом, а потом схватила цепь на лету и дёрнула с огромной силой. Он понял, что его пытаются сбить с ног и мгновенно выпустил снаряд.

Оно дёрнуло цепь, и раскрутило её. На мгновение он замер. Серебристая цепь со свистом описывала красивые фигуры в воздухе, сверкала в лунном свете, и внутри неё двигалось, будто танцуя оно. На мгновение он разглядел лицо существа. Оно улыбалось.

Он снова попытался сбежать, и оно мгновенно бросило цепь, серебристое и очень дорогое оружие из мифрила и утяжелителей улетело в темноту. Легко и играючи оно нагнало его, и он попытался дать ближний бой отравленными кинжалами. Ловко и с лёгкостью уворачиваясь, оно отвечало лёгкими ударами, будто отмечая, как она могла бы перебить его горло, проткнуть сердце, сломать шею.

Он быстро уставал. С усталостью пришло понимание. Его не воспринимают всерьёз. Оно играет. Вместе с пониманием он придумал и способ бегства.

Хвост и стоящие торчком уши. В какой-то степени это, наверное, животное. С реакцией и силой дикого зверя, а ещё с такими же тонкими чувствами. Острым нюхом, зрением и слухом…

Он швырнул в существо оба кинжала, оно поймало их оба на лету и бросило на землю. А он успел сунуть за пазуху руку, достал оттуда небольшой шарик из тончайшей и очень дорогой бумаги, и бросил его твари под ноги. Шарик беззвучно взорвался и выбросил в воздух облако пыли — смеси из табака, растёртых в порошок жгучих растений, вонючего корня, и самого острого перца. Он бросился бежать.

Смесь обожжёт глаза и нос, испортит тонкий звериный нюх, и пока существо чихает и кашляет, он сможет, наконец, оторваться от него и исчезнуть. И тут его сознание закричало об опасности. Он замер, с поднятой ногой и медленно обернулся назад.

Существо не кашляло, не чихало и не держалось за глаза или нос. В оседающем облаке поблескивающего порошка, оно сидело на корточках на земле, зажмурившись, сморщившись и открыв рот. Оно приподняло верхнюю губу, как кот, что почуял незнакомый запах, приложило одну руку к земле и теперь насторожено водило ушами.

Слух. Острый звериный слух. Перец на него не действовал.

Тварь чирикнула, издала высокую трель. И прислушалась. Повернула голову чуть-чуть в сторону и повторила процесс. Он понял, что надо бежать. И медленно опустил ногу на землю. Медленно и почти беззвучно.

Почти. Оно мгновенно повернулось в его сторону и прыгнуло. Игры закончились.

Существо избило его, выбило дух ударом под дых, прошлось по всем болевым точкам, потом повалило на землю и скрутило. Рука-лапа разорвала невероятно дорогой жилет пополам, и его начали связывать.

— Вонючка — сказало существо обиженно, и шмыгнуло забитым соплями носом. — Нечестно.

Поколебавшись, он попытался извернуться и укусить ворот своей рубашки. Существо мгновенно схватило его железной хваткой.

— Нельзя! — ещё больше обиделось существо, оторвало воротник с капсулой яда и куда-то убрало.

Оно ещё раз шмыгнуло носом. Потом последовал сильный удар, и наступила тьма.

***

Сознание вернулось рывком. "Тихоня" подавил немедленное желание дёрнуться, перекатиться в сторону, подняться и удрать. Замер, прислушался к своим чувствам. Слегка приоткрыл глаза, и продолжал дышать медленно, будто спящий.

Голова гудела. Тело болело от множества ушибов. На его голове был надет мешок. Он пропускал чуть-чуть света, но сквозь него ничего нельзя было разглядеть. Он почувствовал твёрдое дерево под спиной, и металлические оковы на руках и ногах. Лёгкое дуновение ветерка намекало, что его раздели до подштанников.