Солидный куш - Олег Мушинский

Фалко удивленно приподнял бровь.

— Если ей было наплевать на детей, почему она просто не оставила их мужу?

Хранитель Сергий пожал плечами.

— Доподлинно не знаю. Возможно, проявился ее собственнический характер. Возможно, хотела досадить Ворису. А, может быть, в ней, наконец, проснулись материнские чувства. Лучше поздно, чем никогда. Нам сюда.

Алина сидела на кровати, закутавшись по шею в белое одеяло, и маленькой ложечкой аккуратно ела джем. В палату заглянула девушка в белой мантии с символом ученицы на груди.

— Ирата, к вам посетители, — сообщила она и, повернувшись к тем, более строгим голосом добавила. — Целитель сказал: не более пяти минут.

— Как сказал целитель, так и будет, — заверил ее хранитель Сергий, проходя в палату.

Алина вопросительно посмотрела на него. Потом в ее глазах мелькнуло узнавание.

— Хранитель Сергий! Как я рада вас видеть!

Она поспешно отставила чашечку с джемом и вскочила на ноги. Не будь хранитель духовным лицом, бросилась бы ему на шею, но почтение к сану в последний момент удержало девушку от такого опрометчивого шага. Сегодня на ней была коротенькая туника, которая мало что прикрывала. Впрочем, прикрытое все равно просвечивало через тонкую ткань. Алина даже сумела в суровых больничных условиях сделать новую прическу. Золотистые волосы были аккуратно уложены, короткая челка едва прикрывала свежий шрам на лбу.

— Вижу, что рада, — кивнул хранитель Сергий. — Но это еще не повод забывать о приличиях. Тем более, когда на тебя смотрит молодой человек, у которого не хватает такта отвернуться.

— Ой, извините.

Алина поспешно накинула на себя белый халат. Если она и смутилась, то не показала этого.

— Привет, Брик, — мило улыбнулась девушка. — А я уже боялась, что ты не зайдешь.

— Извини, дела, — ответил Фалко. — Так этот чудесный вид был приготовлен специально для меня?

— Это тебе просто повезло, — фыркнула Алина, и присела обратно на кровать. — Тут очень жарко, и одеяло теплое. Да вы проходите, садитесь.

Хранитель Сергий и Фалко осторожно опустились на старые стулья, которые вполне могли быть ровесниками снежной Клементины.

— Про самочувствие не спрашиваю — сам вижу, — сказал хранитель Сергий. — А что говорит целитель?

— Много умных непонятных слов, — улыбнулась Алина. — В переводе на понятный: я замерзла, и мне здорово встряхнуло мозги, если они есть, плюс шрам останется. Придется отращивать челку.

— Тебе идет, — заверил ее Брик.

— Да? Спасибо. Представляете, эти бандиты вообще хотели срезать все испачканные кровью волосы, — пожаловалась Алина. — Но я задала им жару. Отмыли горячей водой.

— Целители наверняка хотели, как лучше, — мягко заметил хранитель Сергий.

— Я тоже, — ответила Алина. — Но у меня голос громче.

— Это у вас фамильная черта, — едва заметно усмехнулся хранитель Сергий.

— Ну, наверное. Ладно, лучше расскажите, как вы тут?

— Я? Я — все тот же хранитель заветов, только еще более старый.

— Да ладно вам, — улыбнулась Алина. — А как Эллана?

— Надеюсь, что с ней все хорошо, — сказал хранитель Сергий. — Я давно ее не видел, но каждый день молюсь Алгоре за вас обеих.

— Разве она не приплыла на похороны?

Хранитель Сергий откинулся назад. Стул подло хрустнул, но вовремя одумался и не посмел сконфузить духовное лицо такого ранга банальным падением.

— Я ее не видел. Семью на церемонии представляла только ваша мать. Ну и я, на правах духовного лица. От алого храма был хранитель Клементий.

— Не уверена, что слышала о таком.

— Не удивительно. Хранитель Клементий — большой знаток похоронного церемониала, но другие вопросы бытия его совсем не интересуют.

Алина нахмурилась.

— Ну и как все прошло?

— Достойно. Ваша мать мужественно сдерживала эмоции, и перешла к алкоголю только после торжественной части. Там свое и наверстала.

— М-да. Представляю, что она говорила про нас с Элланой.

— Ничего такого, что уместно повторить под сводами храма, а, значит, ничего стоящего. Когда ты окрепнешь, я покажу, где развеяли прах.

— Спасибо. Брик, составишь мне компанию?

— Непременно, — сразу согласился Фалко.

— Кстати, — Алина лукаво улыбнулась. — А ты правда проповедник?

Фалко широко улыбнулся.

— Разумеется. Хотя я могу соврать и в присутствии Хранителя Заветов, но в данном случае нет необходимости. Вот только проповедник из меня тот еще.

— Это верно, — с улыбкой подтвердил хранитель Сергий. — Отчеты о его миссионерской деятельности больше похожи на описание военной кампании. Ваше рвение, Фалко, конечно, похвально, но наша старомодная миссия все же предпочла бы, чтобы вы обращали души к Алгоре, а не отправляли их к ней.

— Как могу, — развел руками Фалко. — В конце концов, это была не моя идея.

— А чья? — удивилась Алина.

— Отца. Рассказать, как я стал проповедником? — спросил Фалко, и, не дожидаясь согласия, пустился в объяснения. — Отец всегда видел меня в рясе белого священника, а я мечтал о морских походах. Ну и на каком-то этапе родитель решил, что путь странствующего проповедника был бы неплохим компромиссом. Я, конечно, так не считал. Закончил с отличием Мореходную академию Его величества, получил диплом капитана, и тут, как по заказу, подоспела война с краббами. Мне, конечно, полагалось пару лет патрульной службы на каком-нибудь корыте вдали от достойных внимания событий, но случай был на моей стороне. Его Величество затеял вместе с дуа" леорами тот самый Южный поход — слышали, небось?

Хранитель Сергий степенно кивнул.

— Д" ель много о нем рассказывал, — сказала Алина. — Дуа'леор, который плыл с нами на "Пеликане". Он говорил, что возвращается домой без штанов. Но так и не вернулся.

Алина погрустнела. Фалко ободряюще погладил ее по руке.

— Не переживай. Может, так оно и к лучшему. Дуа" леорское общество беспощадно к живым неудачникам, а так он — павший герой.

— Да, наверное, — неуверенно кивнула Алина.

— Ну, вот Его Величество позволил частным боевым кораблям присоединиться к эскадре, — поспешил перевести разговор в менее печальное русло Фалко. — И я уговорил отца снарядить для меня корабль. Пообещал привести его обратно с полными трюмами металла. Спорили долго, но в итоге отец согласился. И через год я вернулся, как этот Д" ель, в самом буквальном смысле без штанов…

Алина сочувственно кивнула, и Фалко, окрыленный ее вниманием, продолжил:

— Если бы этот идиот — адмирал Лярд — держался первоначального плана, все было бы отлично, но ему непременно хотелось взять Алый атолл. Взяли, между прочим. Битва была — даже вспоминать страшно. Море на десять миль полыхало. Семьдесят наших кораблей против их девяносто, да еще три крепости — одна другой сильнее. Но мы победили! Пустили на дно корабли краббов, превратили в руины их крепости… — Фалко тяжело вздохнул. — Едва мы подняли флаг адмирала над главной крепостью, как подошел объединенный флот краббов. Одних дредноутов сотня. А у нас на плаву хорошо если пятнадцать кораблей оставалось, да и команды, кто еще живой, на берегу с легким оружием. Посмотрел на ситуацию наш бравый адмирал, спустил свой флаг и поднял белый. Вот так вот. Адмирала на радостях краббы в жертву Фервору принесли, а уцелевших кого в рабство продали, кого родные выкупили. Отец дал за меня выкуп, но по возвращении предъявил счет. За корабль, за обещанный металл, за выкуп и доставку его краббам. Каждую каплю в строку. А у меня только хламида краббовская да шарф — один знакомый наемник на день рождения подарил. Тут отец и вернулся к своему компромиссу. Мол, если стану проповедником, то за каждого новообращенного он мне белую коралку с долга спишет.