Требуется Квазимодо - Анна Ольховская

Что? Столовые ложки иногда затачивают о камни «до степени» остроты ножа? Так ведь местные секьюрити, все поголовно прошедшие кадетские училища лагерей, в курсе подобных хитростей, и после каждого приема изысканной пищи, сотворенной руками и вдохновенным мастерством местного кулинара, месье Сливы, каждый из рабов должен был сдать свои ложку и миску повару лично.

Без вариантов, в общем.

– Че озираешься, Немтырь? – злорадно оскалился подошедший почти вплотную к нарам коренастый тип, наименее изможденный из всех. Возможно, из тех, кто отбирает пайку у самых слабых. – Никак, оружие ищешь?

– Ага, пистолет! – хохотнул другой.

Наверное, их всех как-то звали. Но Кирилл понятия не имел – кого как. Потому что Немтырь-то не имел такого понятия, его все это не интересовало. Как и все остальное, впрочем, кроме еды.

Хотя какая, собственно, разница, как зовут вот этого коренастого или того, гыгыкающего? Можно подумать, что, услышав обращенную к ним речь типа: «Сергей Петрович, Максим Леонидович, друзья мои, ну как вам не стыдно?! Разве можно так обращаться с несчастным калекой?» – они устыдились бы и со смущенно зардевшими щеками ушли бы на свои нары вышивать извинительный платочек для обиженного ими бедняжки? Котенка с цветочком в лапках и с вензелем вокруг букетика: «Прости!».

– Не, пистолет ему не поможет, – прошипел еще один член крысиной стаи, которая все плотнее концентрировалась возле Кирилла. – Всех перестрелять он не успел бы, с-сука! Тут только автомат, «калаш», к примеру, ему сгодился бы.

– А нетути у нас «калаша», да, чмо убогое? – глумливо подмигнул Кириллу коренастый. – Так что хватит возиться у стены, ползи сюда. И сымай одежку-то, че глазами сверкаешь? Нам и самим согреться хочется! Ползи-ползи, не тушуйся! Мы тебя не больно убьем!

«Тоже мне, Горбатый нашелся!» – мелькнула у Кирилла совершенно неуместная мысль. Вот только воспоминаний о фильме «Место встречи изменить нельзя» ему сейчас и не хватало! Тут бы какой-нибудь другой фильмец вспомнить, более подходящий к ситуации, где подсказка нужная нашлась бы…

Память его понимающе «закивала» и быстренько спроецировала изображение… Гарри Поттера! Они с Ланой как-то от нечего делать посмотрели один из фильмов о мальчике-волшебнике. Запаслись картонными ведерками с попкорном, кока-колой и, удобно устроившись перед экраном домашнего кинотеатра, на время вернулись в детство.

А и ничего себе фильмец оказался, вполне «смотрибельный». И парнишка этот очкастый ловко управлялся с врагами, расшвыривая их с помощью волшебной палочки… и не только.

Но сейчас-то это воспоминание ему, Кириллу, зачем?! Он ведь не мальчик-волшебник! Нет, в каком-то смысле он, конечно, мальчик (не девочка – это точно), но ведь не волшебник! И не колдун. И не волхв. И даже не экстрасенс. Почти.

Все, что он может, – это чувствовать чужие эмоции. «Слышать» их. И только.

Так что вылепить из его ментальной силы хотя бы жалкое подобие волшебной палочки – не получится это. Надо в темпе искать другой выход.

Причем темп должен быть максимально ускоренным, поскольку стая крыс, похоже, пришла к какому-то общему решению. Кирилл, отвлекшись на поиски выхода из ситуации, на пару мгновений выпал из реальности, и этих секунд группе хищников хватило на то, чтобы придумать способ наказания для калеки.

И, судя по их оживившимся мордам и возбужденно засверкавшим глазкам, крысы придумали какую-то гнусность.

Так, Кирилл, хватит лихорадочно метаться по закоулкам собственной памяти, сосредоточь все силы на происходящем! Тем более что память вновь и вновь «транслировала» врагов, разлетавшихся в стороны от ментальных ударов мальчика-волшебника.

Ментальные удары… Стоп! А если…

– Ты че, теперь еще и оглох? – Кирилл почувствовал, как чья-то цепкая клешня ухватила его за щиколотку и попыталась подтянуть к краю нар. – Вроде раньше ты все слышал, токо говорить не мог. Или ты на радостях в кому впал? Понял, что убивать мы тя не будем, и сомлел от счастья? Дак это ведь зависит теперь от тебя, от твоего старания! И как мы раньше, мужики, не дотумкали, на что именно Немтыря употребить можно! Э, ты че дергаешься?!

– Ага, раньше! – опасливо буркнул кто-то, увидев, что Немтырь, свирепо оскалившись, резким движением стряхнул чужую ладонь со «своей ноги». – Ты помнишь, как он Вовану ухо отгрыз? Тот как раз и захотел Немтыря опетушить, и где теперь Вован? Заражение крови получил и в земле гниет!

– Это потому, что Вован в одиночку к нему полез, – возбужденно пропыхтел коренастый, пытаясь вновь ухватить ожесточенно дрыгавшуюся жертву за ноги. – А если мы всей кучей навалимся, Немтырь ниче нам не сделает. К тому же он, наверное, жить хочет, да, Немтырь? Так что ублажит всех – и с энтузиазмом. А попробует кусаться – сдохнет в муках! Понял, Машенька?

И до Кирилла наконец-то окончательно дошло, ЧТО задумали с ним сделать крысы. И если чуточку раньше главным его чувством был страх опоздать – не успеть помочь Лане, бездарно погибнув в этой норе, – то сейчас разум его затопила бешеная ярость.

Основательно затопила, смыв все препятствующие освобождению ментальных сил преграды разума, под названием «Это невозможно».

Оказалось, что он умеет не только улавливать чужие эмоции, но и буквально обрушивать на окружающих свои собственные.

Что он и сделал.

Глава 14

Кажется, любознательные исследователи, подвизающиеся в структурах спецслужб, давно уже изучают возможность разгона людских толп с помощью инфракрасного излучения или «генератора негативных волн». Чтобы возникал в душах граждан и стремительно нарастал дикий, животный ужас, стремительно перерастающий в панику. И чтобы они, давя и калеча друг друга, бежали бы прочь.

Но, судя по тому, что у полиции всех стран до сих пор в ход идут привычные водяные пушки и слезоточивый газ, с массовым применением психического оружия пока что-то там не складывается. Во всяком случае, с оружием узко направленного действия, чтобы не задеть этим излучением тех, кто, собственно, разгоняет толпу.

А вообще-то… Кто знает – вдруг нечто подобное, в принципе, возможно?

И сейчас, здесь, в этой душной вонючей землянке, стая возбужденных двуногих крыс вдруг физически ощутила, как в грудь им словно плеснула волна кипящей лавы. Ярость, ненависть, презрение, жажда убивать – все это пылало, бурлило, надвигалось на них в виде смертельной УГРОЗЫ.

Похотливое возбуждение толпы мгновенно сменилось общим ужасом – на грани безумия. Крысы, визжа и толкаясь, ломанулись к выходу из землянки, стремясь как можно быстрее убраться подальше от источника этого ужаса.

От его жутких глаз, превратившихся в черные провалы. В них четко читался приговор любому, кто хоть на мгновение задержится возле нар.

И плевать на непрекращавшийся дождь со снегом, на холод и сырость, зато на улице – безопаснее!

Едва лишь последний из оборванных могикан, ноги которого, судя по его передвижениям на карачках, от страха отказали хозяину, покинул землянку, как Кирилл в изнеможении рухнул на жесткий тюфяк.

Ментальный удар, которого он сам от себя не ожидал, забрал у него все силы. Физические – тоже.

Так что рискни кто-то из крыс сейчас вернуться, он увидел бы безвольное тело Немтыря, с которым можно было бы сотворить все, что заблагорассудится. Не встретив даже намека на сопротивление.

И – никакого ужаса, никакой угрозы.

Но никто не вернулся. Паника все еще держала стаю крыс в липких объятиях, выгоняя на их спины толпы мурашек и заставляя их лапы буквально трястись. Сердца их бешено колотились о ребра, а кое-кого догнала их диарея, причем так стремительно догнала, что до дощатого сооружения, обозначавшего изысканным «букетом» запахов свое присутствие метров за двадцать, добежали не все.

Собственно, все и не могли добежать, поскольку «очко» было одно, а желавших немедленно погрузиться над ним в транс и эйфорию – несколько особей.

Пришлось самым медлительным разместиться где попало на территории, на пути к гальюну, огласив окрестности характерными звуками: «П-п-п!»

Что не осталось незамеченным охраной – слишком уж мал был участок, где они все имели счастье находиться.

На звуки этой репетиции «духового оркестра» пожаловали Гришаня и Пашка – они как раз выбрались из теплого вагончика, чтобы сходить «до ветра».

«И уныло топтавшиеся под дождем рабы, не говоря уже о смердящем» флеш-мобе, явно нарушали привычную картину мироздания.

Да и сложносоставное амбре, повисшее в сыром воздухе, неотвратимо надвигалось к вагончику охраны, грозя вот-вот проникнуть в щели его стен.

– Это че за хрень тут происходит?! – заорал Пашка, подбегая к кучке съежившихся от холода и страха оборванцев. – Че вы торчите тут, как шлюхи на дороге? А-а, гады! – скривившись от отвращения, он поднял с земли увесистый камень и швырнул его в сторону белевших в темноте задниц. – Вы что, потерпеть не могли?!