О людях, ветрах и плотах в океане. История путешествия от Южной Америки до острова Пасхи и обратно - Андрей Чесноков

О цвете океана.

Не помню точно, когда заметил, но океан сменил цвет. Когда мы вышли из Лимы, он был свинцово-серым, тёмным. Потом – тёмно-синим, а сейчас он ярко-голубой и очень прозрачный. По цвету вода напоминает воду в бассейнах роскошных пляжных отелей, только океан живой, подвижный и глубокий, а не запертый в кафеле.

Ещё немного о том, что незаметно, но понемногу меняется каждый день. Кажется, мы перестали обгорать. К этому моменту кожа у меня на носу слезла уже три раза, а участок тонкой кожи между пальцами ног и подъёмом стопы у меня, Улы и капитана сгорел просто до мяса. Дошло до того, что на дневной вахте снаружи хижины мы сидели в плавках и… носках. Ещё команда и плот потихоньку зарастают бородой. Про бороды участников я распространяться особо не буду, а вот Тупак обзавёлся короткой зелёной бородой из водорослей, а также морских уточек – маленьких моллюсков, которые плотно заселили брёвна плота, конец спасательной верёвки и даже умудрились приклеиться на абсолютно гладкий пластик бутылок. Кроме того, наконец-то стало теплее.

Сегодня мы отмечали день рождения Торгейра. В честь праздника, мы с Девидом решили приготовить торт. Поскольку наши кулинарные навыки были, в лучшем случае, на уровне любителя, мы решили обратиться к профессионалам. Под предлогом медицинской консультации, я связался по рации с Борисом и попросил его узнать у Сигне и Гунвор рецепт какого-нибудь не очень сложного торта. Разговор вёлся на русском языке, для конспирации, чтобы никто не догадался. Через некоторое время Борис ответил, и передал мне рецепт. Настоящие шпионские игры! Торт мы собирались печь на вахте. Сюрприз обещал получиться хорошим, но, к сожалению, мы перепутали дату, и сюрприза не вышло вообще. На торте это, правда, не отразилось. Мы с удовольствием его съели.

Но лучший подарок достался Торгейру от океана. Ула вытащил первого за это путешествие тунца. Тунец был небольшой, но очень вкусный. Лично мне особенно понравилось, что в его мясе почти не было костей. А ещё мы попробовали его в сыром виде. Никакие суши такими вкусными быть не могут.

Раз уж разговор зашёл про еду, наверное, стоит рассказать немного подробнее о том, чем мы питались. На завтрак каждый день мы ели овсяную кашу. Первую неделю она была вполне ничего, на вторую – довольно приелась, на третью – лично у меня почти полезла из ушей. Чтобы кое-как сделать её вкуснее, мы добавляли в неё молоко, джем, сахар, свежие бананы и вообще всё что угодно, но положение это спасало только до уровня «съедобно». Кроме того, перерасход сахара и молока, ближе к острову Пасхи, сыграл с нами злую шутку.

Как-то раз утром я вылез из хижины и осведомился у Йостейна «Что нового?».

– Новый завтрак, – ответил Йостейн.

Сначала я не поверил своим ушам, но завтрак действительно оказался новым. Закончился вкусный клубничный джем. Достали не такой вкусный апельсиновый. В остальном всё традиционно.

Так же, по началу, раз в неделю мы ели омлет. Но поскольку для того, чтобы накормить всех, в омлет нужно класть двадцать одно яйцо, яйца тоже быстро закончились, а с ними и альтернативы каше на завтрак. Кроме того, яйца довольно капризны в хранении. Не смотря на то, что раз в неделю мы переворачивали их вверх ногами, к четвёртой неделе мы опасались за их состояние и поспешили доесть. На обед мы ели спагетти с сыром и томатным соусом (моё любимое блюдо), или рис. Из мяса у нас было некоторое количество колбасы и вяленая свиная нога. Можно догадаться, что на 6 недель этого запаса недостаточно, поэтому мясо мы ели нечасто и по чуть-чуть. Упор мы делали на рыбу. Планировалось, что рыбы будет очень много и нам не составит труда ловить её каждый день. Но, план дал осечку. За три недели путешествия мы поймали три рыбы. Для себя мы объясняли этот факт тем, что вся рыба преимущественно живёт в течениях, а мы как раз шли вне их. Легче, правда, от этого объяснения никому не становилось. Сигне, закупавшая продукты на экспедицию, учла вариант, что, возможно, рыбы не будет. Поэтому в ящиках с продуктами огромным количеством упаковок лежали бобы всех сортов и расцветок. Мы называли их white beens, yellow beens, green beens, lentils и kinoa15. Учитывая такое изобилие бобовых, от недостатка белка мы не должны были страдать, но была другая проблема: никто из команды Тупака не представлял себе как их готовить. Получавшееся варево из бобов и риса мы засыпали неимоверным количеством специй и заливали кетчупом. В целом, вкусной такую еду я назвать не мог, но, по крайней мере, она была съедобной и сытной. (Прости, Сигне. Я никогда не пробовал, как ты готовишь бобы, но в нашем исполнении они получались так себе.)

23 ноября 2015 года.

Закончился кетчуп. И как нам теперь есть то безобразие, которое мы готовим?

Ужин мало отличался от обеда. Иногда мы устраивали себе праздники и готовили что-то нестандартное. Больше всего мне запомнилась пицца от Йостейна и блинчики от Торгейра. Но были и неудачные кулинарные эксперименты. Например, первый хлеб, который мы испекли. Пекли мы его из специальной смеси от норвежской фирмы, занимающейся производством хлеба для моряков. Когда мы только вытащили хлеб из духовки и почувствовали его аромат, мы изнывали в предвкушении уже позабывшегося чарующего вкуса. Но когда мы разрезали получившийся кирпич, мы увидели, что наружная хрустящая корочка хранит внутри жидкую непропёкшуюся сердцевину – хлеб получился «варёным». Похоже, мы где-то ошиблись с пропорциями. Ошибки были приняты к сведению, и дальше с хлебом проблем не было, за исключением той, что смеси хватило раз на шесть. Куда более провальным был эксперимент с луковым супом. Луковый суп представлял из себя варёный лук со специями. Возможно, там был ещё пакетик бульона, но, разведённый на гигантскую кастрюлю, сильного эффекта он не давал. И заключительным аккордом были киноа с рисом, приправленные банкой карри и паприки. После этого блюда у всей команды от двух до пяти дней болели животы. Чтобы не отравиться до каких-либо серьёзных последствий, мы отправили содержимое кастрюли на корм рыбам.

От себя я тоже внёс лепту в сомнительные блюда. Ещё в начале экспедиции, когда у нас были свежие овощи, Хокон спросил меня, могу ли я приготовить какое-нибудь традиционное русское блюдо. Я осмотрел запасы и нашёл в числе овощей свеклу. Вот тогда я и сказал, что буду готовить borstch. Оккупировав камбуз, я обжарил на сковородке лук, морковь и варёную свеклу, и приготовился удивить команду русской кухней. Но тут начались проблемы. Оказалось, что на плоту нет картофеля и капусты. Вместо капусты есть одинокий кочан брокколи. «Не беда». – подумал я, и сварил его. А пока я искал замену картошке, Йостейн сказал, что вместо неё можно использовать твёрдые перуанские бананы. Сделать я ничего не успел. Бананы уже плескались в общей кастрюле вместе с брокколи и зажаркой. Никакого бульона у нас тоже не было, поэтому, чтобы суп был жирнее, мы с Йостейном бросили туда треть пачки сливочного масла. Таким образом, в порыве гастрономического безумия мы с Йостейном явили команде банановый борщ. Я опасался, что в качестве наказания мне дадут лишние часы ночных вахт, или, не знаю, мойку посуды до конца экспедиции, но всё обошлось. То ли действительно неплохо вышло, то ли все были настолько голодными, что проглотили борщ, не почувствовав вкуса.

Собственно, съев праздничный торт, мы с Торгейром решили, что неплохо бы задуматься о самой важной, второй части экспедиции. На тот момент у нас уже накопились некоторые мысли о том, что могло бы улучшить нашу жизнь на плоту. Понятное дело, начали с продуктов. Дальше чем несколько записей в списке закупок, дело не зашло, но начало было положено. Будем надеяться, что на второй части у нас будет меньше риса и больше макарон, меньше бобов и больше мяса, а также в достатке шоколада и кетчупа.

ГЛАВА VIII

О праздниках – ветер крепчает – первые серьёзные поломки – пересчёт провизии – полпути – о Торгейре – о тоске по родному языку – голод – перераспределение провизии

Через день после дня рождения Торгейра был день рождения Улы. В 8 утра мы с Девидом тихо прокрались в хижину, встали прямо над спящим Улой и исполнили праздничную мелодию на банджо и гармошке. Когда Ула открыл глаза, в них стояло недоумение с примесью неподдельного ужаса. Спросонья он абсолютно не понимал, что вообще твориться, и настороженно смотрел на происходящее действо. Потом в хижину вошёл Йостейн, неся в руках праздничную утреннюю кашу. Разумеется, праздничная каша ничем не отличалась от обычной, кроме доставки «в постель», однако, после такого шумного пробуждения Ула просто был рад, что всё обошлось. Приняв тарелку из рук Йостейна, Ула немного расслабился, быстро смолотил кашу, и снова улёгся в спальник.