Путь к Семи Соснам - Луис Ламур

Учитывая это, Хопалонг спрятался в тень и продолжал размышлять. Кому выгодна его смерть? Возможны три варианта: один из людей Гора, один из грабителей, опасавшийся, что Хопалонг может знать лишнее, или один из скотокрадов, которому нужно вывести Кэссиди из игры. Любая из трех догадок могла оказаться правильной, однако Хопалонгу не нужны были догадки. Он хотел знать наверняка.

На углу улицы Хопалонг замедлил шаг и глубоко вдохнул вечерний воздух, чувствуя себя легко и раскованно. На него накатывала знакомая волна бесшабашности, с которой он безуспешно пытался бороться. Он терпеть не мог, когда на него давили, и умом понимал, что в некоторых ситуациях лучше отступить, не рисковать, но ничего не мог с собой поделать. Кэссиди предпочитал сразу брать быка за рога, сейчас самое время.

Обстановка в окрестностях Семи Сосен была очень напряженная, он это знал. Любой пустяк мог вызвать взрыв. Но скорее всего большинство скотокрадов будут выжидать, когда Горы начнут войну с командой «Наклонного Р».

Хопалонг еще раз оглянулся и пошел дальше. Сойдя с дощатого тротуара, он быстро свернул в темный переулок, пробежал несколько шагов, остановился и прислушался. Сзади донесся стук шагов по деревянному тротуару, потом все стихло. Кэссиди представил, как его преследователь топчется на месте, не зная, что предпримет Хопалонг.

В переулке послышались шаги, значит, незнакомец направляется к нему. Хопалонг сообразил, что кто бы это ни был, он не прячется, идет открыто. Когда человек подошел почти вплотную, Кэссиди заговорил:

— Ну ладно, приятель, что-нибудь потерял или, наоборот, ищешь?

— Кэссиди?

— Точно. — Хопалонг неслышно сделал шаг влево, приготовившись в любую секунду выхватить револьверы.

— Необходимо поговорить. Мирно, но нельзя, чтобы нас видели вместе.

— Иди вперед.

Человек двинулся дальше по переулку, и Кэссиди пошел следом, держась поближе к стенам домов. Вскоре они оказались на окраине города. Человек повернулся лицом к Хопалонгу, развел руки, показывая, что не собирается стрелять.

— Хочу поговорить, — повторил он. — Я не свожу счеты ни с кем из команды ранчо «Тире 20».

Хопалонг подумал, что человек либо знает это клеймо по давним делам, либо слышал о нем раньше.

— Я пришел предупредить, — продолжал незнакомец. — Тебе готовят западню, так что будь осторожен.

— С какой стати ты меня предупреждаешь? Кто ты?

— Карп... из Батта.

— Карп? — имя показалось знакомым, но Кэссиди не мог вспомнить этого человека.

— Ты с ковбоями из «Тире 20» очистил окрестности Батта от скотокрадов после того, как Невада со своими людьми подстрелил Джонни Нельсона, помнишь? Ну так я был одним из этих людей.

— Припоминаю. Ты один из тех, кто стал на сторону Текса Эвалта, когда его прижали к стенке, и он пообещал, что вас простят.

— Точно. Больше того, он свое обещание выполнил, а ты замолвил словечко на суде, поэтому на меня не накинули петлю. Выходит, я твой должник. Понимаешь, несколько дней назад я был в Корн-Пэтч и услышал один разговор: тебе вроде бы готовят засаду, чтобы убить. Я могу быть кем угодно, но не подлым убийцей, который стреляет в спину. И не буду стоять и смотреть, как стая койотов убивает порядочного парня, не дав ему шанса защищаться.

— Спасибо, Карп. Ты честно поступил, и я этого не забуду.

Кэссиди хотелось расспросить об ограблении дилижанса и о скотокрадах, однако он понимал, что это бесполезно. Карп предупредил его только потому, что Кэссиди в прошлом спас его от петли, а еще потому, что Карп человек мужественный и никогда не пойдет на хладнокровное убийство. Но предавать друзей, выдавая их планы, он не будет. Когда Карп решит, что пришло время заговорить, тогда и скажет.

— Как они хотят подготовить убийство? Ты знаешь?

— Не полностью. Знаю только, что тебе передадут, мол, один из твоих парней ранен, а сами будут ждать в засаде около каньона Роузбад. Их человек семь-восемь, они собираются нашпиговать тебя свинцом, потому что ты мешаешь скотокрадам.

— Спасибо, Карп. — Хопалонг в нерешительности замолчал. — А как ты?

Карп сухо рассмеялся.

— Я? Я отсюда сматываюсь. Не буду скрывать, я тоже время от времени зарабатывал продажей чужих коров, но когда услыхал о твоем появлении в этих краях, то понял: игра закончилась. На рассвете подамся в Монтану.

Кэссиди хотел выйти на улицу, когда по ней проскакала плотная группа всадников. Он снова растворился в темноте переулка и прижавшись спиной к стене наблюдал за верховыми. Их было пятеро, двое ему знакомы: Хэнк Баучер и Уинди Гор.

На противоположной стороне улицы мелькнула чья-то тень. Хопалонг долго и напряженно всматривался, прежде чем разглядел Монтану. Коротышка последовал за ковбоями Горов в салун «Высокая проба». Хопалонг секунду колебался, потом перешел улицу и направился к задней двери салуна.

«Высокая проба» не только салун. Это и главная гостиница города.

В двухэтажном каркасном доме размещался бар с несколькими игорными столами, а в глубине бара лестница вела на узкий балкон, по всей длине которого располагались зашторенные кабинки. По балкону можно было пройти к маленьким комнатушкам, числом около тридцати, в каждой из которых стояла деревянная кровать.

Вход на первый этаж, и лестница на второй были и со двора дома.

Кэссиди поднялся по черной лестнице и на цыпочках прошел по коридору к балкону. Ему удалось, не привлекая внимания, прокрасться в первую кабину. Там он чуть раздвинул занавески так, чтобы в щелку наблюдать за всем баром, оставаясь при этом незамеченным.

Горы выстроились вдоль стойки бара. Высокий, с узкими скулами — Уинди. Плотный, с мощными плечами и широкой грудью, густыми рыжеватыми усами и маленькими жесткими глазами — Джон. Кон был тоже мощного телосложения, но не такой громоздкий, как брат, — мускулистый, с квадратными плечами, чисто выбритый, со злобным выражением лица. Братья выглядели жесткими и решительными, каждый вооружен двумя револьверами.

Хопалонг больше никого не узнал, кроме Хэнка Баучера с опухшим, разбитым лицом. Коротышка уже был в салуне и медленно шел мимо братьев. Поравнявшись с Баучером, он остановился и с нескрываемым вниманием начал рассматривать его синяки. Баучер, злясь, повернулся и требовательно спросил:

— Чего тебе надо?

— Ничего. — Коротышка засунул большие пальцы за пояс, тон его был нарочито серьезным. — Просто интересуюсь.

— Чем? — насторожился Баучер.

Коротышка невинно улыбнулся.

— Интересуюсь, какое это животное могло наступить человеку на лицо, и так его изуродовать. Если бы тебя протащила лошадь, тогда царапин и ссадин было бы побольше.