Откройте форточку! Как впустить новые возможности в свою жизнь. Книга-тренинг - Хазин Марик

Вся остальная семья в этом случае является свитой Героя, покрывающей все его грехи и недостатки. Заработав свой выдающийся статус на войне, Герой не вдается в подробности о том, скольких людей погубил и какое горе причинил их близким. Война перемалывает и судьбы, и понятия о добре и зле. Семья выдающегося ученого или деятеля культуры закрывает глаза на его бытовое хамство, не заостряет внимание на гордыне или социопатии. Для них он – светоч, памятник, икона. На него нужно равняться, ему нужно служить. Он будет продолжаться даже после смерти, в следующих поколениях. Отпрысков непременно будут сравнивать с ним не в их пользу. Поступки, совершенные членами семьи, будут иметь гипертрофированный, болезненный характер. Им предстоит не просто окончить институт, а защитить диссертацию; не просто стать спортсменом, а обязательно выступать на Олимпиаде; не просто влюбиться, а страдать по полной программе – вплоть до мыслей о самоубийстве!

На одном из тренингов «Деньги» участница, выросшая в семье потомков известного русского писателя, рассказывала, что с раннего детства равнялась на великого предка. Родители жестоко наказывали ее за четверки по литературе и русскому языку. Когда же она заявила, что хочет стать писательницей и журналисткой, ей объявили бойкот. Это нелогично, но так проявляется «гипноз» семейного мифа о Герое, которого любыми путями необходимо оставить на пьедестале. Вопреки воле родителей она окончила литературный факультет, но писала лишь «в стол», так ничего ни разу не опубликовав. Работала она не по специальности и, будучи относительно молодой, ощущала, что ее жизнь и карьера давно загублены.

Миф о Спасателе

Как правило, спустя несколько поколений «миф о герое» трансформируется в миф о Спасателе. В такой семье кто-то один берет на себя ответственность за остальных. Это парентифицированный некто, одержимый идеей спасти свою семью, вывести ее на новый уровень. О нем, как правило, говорят: «Что бы мы делали без него». Чтобы растянуть удовольствие пребывания в роли Спасателя, желательно, чтобы остальные были беспомощными, зависимыми или слегка инвалидами. Под такое распределение сил всегда находится доброволец: алкоголик, наркоман, вечный должник, раковый больной, беспомощный калека… Иначе кого же спасать?

Спасатель выручает обделенных близких и чувствует свою нужность и важность. Всех это устраивает. Единственная забота остальных – поддерживать равновесие и периодически попадать в скверные ситуации, из которых их нужно будет выручать. Если в семье нет алкоголика или наркомана, то кого-нибудь слабенького непременно в такового превратят. Так увековечивается сценарий. Если не получается «воспитать» ущербного – можно взять такового со стороны, и равновесие восстановится.

У одного участника продвинутого курса погиб отец во время операции по спасению людей, сплавлявшихся по горной реке. Все выжили, кроме него. Наш клиент успел перепробовать все виды алкоголя и наркотиков и найти массу приключений на свою голову, мечтая геройски умереть, как и его отец. Параллельно с этим он умудрялся успешно вести бизнес. Эти эксперименты он продолжал до тех пор, пока не прошел диспансеризацию и врачи не вынесли вердикт о неминуемой смерти через год-полтора. Потрясенный, он прошел несколько наших тренингов и долгосрочный курс, где смог осознать, что ему не обязательно умирать, как отцу. Он покончил со всеми видами разрушений и создал новое видение жизни на много лет вперед. С тех пор прошло несколько лет. Он продолжает идти по намеченному плану. Примечательно, что у его подруги тоже умер отец, правда, не как герой, но в таком же возрасте. Подобное притягивает подобное…

«Оказывается, в шкафу нашей семьи еще те скелеты. В роду был суицид через повешение. В семье о нем никогда не вспоминали. Родственник этот, конечно, был алкоголиком, как и все мужчины рода до и после него.

Были и нарушения порядка в сексуальных связях внутри семьи. Для меня это шокирующие новости. Размышляя обо всем этом и о том, что наша система – это стопроцентная система “Спасателей”, вчера со злостью подумала, что больше не хочу никого спасать и вытягивать. Результат потрясающий – с двух ночи у младшего сына поднялась температура под сорок, и всю ночь и весь сегодняшний день я только и занималась тем, что бесконечно сбивала ребенку жар, а он, не слезая с рук, капризничал и плакал.

Параллельно с этим утром выяснилось, что у старшего сына подскочило давление до 170 × 90 и случилось кровоизлияние в левый глаз. Пришлось срочно везти его к врачу. Диагноз – гипертонический криз. Теперь ему надо проходить обследование и проводить соответствующую терапию.

Система никуда никого не отпустит! Положено тебе спасать – спасай! Неосознанно я буду всеми силами доказывать свою лояльность системе, создавая ситуации, в которых буду чувствовать себя вечной “матерью Терезой”.

От этих мыслей становится грустно и безнадежно. Знакомые чувства! Короче, опять варюсь в своем любимом соку, но сейчас хотя бы уже начинаю чуть-чуть осознавать, что со мной происходит. Вижу ресурс в том, чтобы помогать близким, не утопая, как это обычно бывает, с головой в тревоге и отчаянии. И эту энергию я намерена направить на самоподдержку»[4].

Миф о Выживальщиках

Искусство выживания в невыносимых условиях – предмет национальной гордости и необходимый навык. Народ, неоднократно переживший лишения, выжил преимущественно благодаря укоренению мифа о Выживальщиках: нужно было уметь приготовить еду из ничего, достать что-то дефицитное, сшить или связать одежду своими руками, мобилизоваться всей семьей, чтобы вспахать огород, собрать жука и прополоть поле и т. д. Выжить в любых условиях и любой ценой! Семьи объединялись для совместной работы во имя выживания. Личные отношения и душевные тонкости уходили на задний план. Важно было лишь умение впрягаться и работать. Подались в бизнес, достигли необычайных высот своим умением «впахивать»… И, как только наработали все материальное, впали в тоску: близости нет, отношений доверительных нет, выживать не надо, новых целей нет. Откуда же быть близости, чуткости к границам другого, если никто не научил ее создавать? Депрессия у главного кормильца на пике процветания семьи – обычное дело. Многие продолжают работать по инерции, создавать материальные блага с единственной тайной мечтой, чтобы все развалилось, – тогда можно будет создавать все заново… Клянут и ругают своих потомков – ведь те не ценят того, что у них есть! «В твои годы я уже первый бизнес закрыл, а ты не можешь институт окончить…» Выживальщики не умеют отдыхать, расслабляться, не терпят тунеядства и злятся, когда кто-то бездействует. А тот, кто не преуспел, просто по привычке продолжает выживать: экономить, урезать расходы, хранить старое, чтобы передать внукам. Жизнь идет в ожидании непременных катастроф и лишений. В таком душевном состоянии и создаются отношения.

«Размышляла, почему у меня не получается копить деньги. Никогда у меня не было заначек. Если где-то в доме обнаруживаются деньги, это для меня большой сюрприз. Зарплата расписана на год вперед. Свободных денег не бывает никогда. Расход делится на две статьи. Первая – незавершенные и откладываемые дела, выплаты, долги. Вторая – планируемые дела, покупки, курсы, тренинги, учеба. Денег всегда не хватает, хотя зарабатываю я хорошо.

Папа – из Выживальщиков и Спасателей, никогда не умел копить. То, что он “заначивал”, обычно пропадало чудесным образом, или он забывал, куда спрятал деньги. А когда находил, то оказывалось, что прошла денежная реформа и старые банкноты уже не действительны. Еще он часто теряет приличные суммы.

Мама – из Дружной Семьи и Спасателей, всегда удачно копит деньги, даже папины заначки иногда находит. Но у нее регулярно крадут кошелек.

Квартиру родителей грабили 2 раза. Помню из детства, что однажды украли даже мою брошку, о чем я долго плакала. Папа может забыть ключи в двери, мама – тоже. Я маниакально проверяю, закрыта ли входная дверь, могу вернуться, чтобы проверить еще раз. В общем, мой сценарий таков: деньги нужно сразу тратить, не копить и не вкладывать, иначе они либо потеряются, либо их украдут».