Под сенью омелы - Александра Васильевна Миронова

– Да вчера в новом салоне на Пушкина. Кольнула себе немного ботокса, гиалуронки, ну еще по мелочам, а эта дура косорукая что-то не то сделала, и меня раздуло, как китайского пчеловода. – Катя сделала попытку заплакать, но ей не удалось, лицо застыло одутловатой маской. – В общем, мамик гоняла в аптеку круглосуточную, которая возле вокзала, знаешь? И покупала мне там разные штуки на компрессы. Мы с ней вместе звонили почти всю ночь идиотке этой, косметологу, и фотки слали, чтобы говорила, спадает оттек или нет. Вот, я тебе сейчас покажу!

Катерина схватила телефон, лихорадочно принялась что-то листать в нем, а затем сунула под нос Але. Та уставилась на переписку в одном из мессенджеров, содержащую сотню фотографий, перемежающихся с экспрессивными вопросами, выражениями, ненормативной лексикой и краткими ответами косметолога. На всех фото Катя была запечатлена на фоне полосатого дивана. В углу стояло время, когда было отправлено фото. По всему выходило, что этой ночью Катерина была слишком занята, чтобы перерезать горло бывшему мужа.

– Ясно. Пришлешь мне скрины этого шедевра. А теперь сконцентрируйся и подумай – кто настолько ненавидел твоего мужа, что мог его убить?

– Все, кроме его маменьки, – попыталась фыркнуть Катерина, но у нее вырвался какой-то жалкий писк. – Хотя мне казалось, что иногда и она жалеет, что не придушила его в детстве.

– А если подумать?

– Да откуда же я знаю? – передернула мраморными плечами Катерина. – Он стольких людей обманул и подставил, что черти, наверное, празднуют его приход! Да каждый второй готов был его прибить. Но вот так, чтобы перерезать горло, даже не знаю. Вроде как психов вокруг не наблюдалось. Ну, кроме него самого. Он же вообще больной на всю голову… Был.

– А по прежнему месту жительства у него проблем не наблюдалось? Никогда ничего не упоминал?

– Не-а. Он же где-то в лесах жил, в Карпатах вроде, не помню точно. Ничего такого. Он тогда еще молодой был, так не гадил людям. Да и смысл столько ждать? Прихлопнули б его раньше. – Катерина выглядела искренне удивленной тем, что ей приходится пояснять Але такие очевидные вещи. Та была с ней согласна, но сделала мысленную пометку проверить прошлую жизнь Шульмана.

– А что у него с подружками в последнее время? – закинула удочку Аля.

– По-одружками? – нараспев повторила Катерина, тщетно пытаясь улыбнуться, хотя ее выразительный взгляд полностью отразил все, что она думала об Алином вопросе. – Это ты про этих шалав?

– Кать, я понимаю, что ты мисс Совершенство и лучше тебя нет, но давай ближе к делу, – устало вздохнула Аля.

– Разве мог у него быть кто-то нормальный после меня? – продолжала пыхтеть Катерина, Аля с готовностью кивнула:

– Конечно, нет, но кто-нибудь недостойный рядом наблюдался?

– Какая-то шалава неместная, он ее из столицы привез, – спустя несколько мгновений молчания неохотно признала Катерина. – Больше нигде подходящих не нашлось для такого сокровища. Наверняка в этой его синагоге ему подыскали, я ведь для них всегда была чужой. Знаешь, как меня его мамаша называла? Гойка! Карга старая, на себя бы посмотрела. Черт, я же забыла, что мне алкоголь нельзя, еще больше разнесет, почему ты меня не остановила? – всплеснула руками Катерина, доканчивая бокал одним махом.

Не отвечая на риторический вопрос, Аля поднялась.

– Как эту девушку зовут, знаешь?

– Еще чего, всякой швалью интересоваться, – царственно бросила Катерина и откинула длинные тяжелые волосы за плечо, снова являя миру мраморную шею и совершенную грудь.

– А где сейчас Альбина Николаевна?

– На работе, где ж еще, – удивилась Катя. В отличие от дочери, не проработавшей ни дня, ее мать пахала с утра до вечера, забывая про выходные и праздники.

– Точно. Я к ней загляну. И последний вопрос: ты знаешь, где ваша яхта?

– Яхта? Не знаю и знать не хочу. Надеюсь, это корыто утонуло. Меня на ней всегда укачивало, – надула и без того надутые губы Катерина, и Аля задалась вопросом, что случится, если они лопнут? Вылетит ли оттуда вкачанная жидкость или же вывалится инородное тело, заставляющее их шевелиться?

Она направилась к выходу, чувствуя вселенскую усталость. Впрочем, это было объяснимо – часы показывали послеобеденное время, а у нее во рту, кроме двух чашек кофе, ничего еще не было, к тому же ночью ей удалось поспать всего четыре часа.

Катерина проплыла вслед за ней в прихожую и окинула ее критическим взглядом:

– А ты похудела, Орлик, – и понизив голос, зашептала заговорщицки: – Тоже на оземпике?

Аля порадовалась тому, что наклонилась над ботинками и Катерина не может видеть ее лица. Пожалуй, впервые в жизни ей хотелось поменяться с ней местами. Чтобы ее тоже в жизни беспокоили только мифические лишние килограммы и раздутое после уколов лицо.

– Так, а что там с завещанием? – встрепенулась Катерина. – Надеюсь, он никакой шалаве ничего не отписал? У нас же дети!

– Не знаю, не видела. Скоро все узнаем. Давай сдувайся, – не удержалась Аля от шпильки и, распрямившись и подмигнув Катерине, взялась за ручку входной двери.

– Хорошо умничать, когда в арсенале только крем «Ромашка», – холодно обронила Катерина, а Аля сделала мысленную пометку поговорить с сестрой.

– Мою красоту даже «Ромашкой» не испортишь, – криво усмехнулась она и с удовольствием закрыла за собой дверь.

Дальше путь ее лежал в спортивный центр «Строитель», расположенный на улице Железнодорожной. Построенный еще в семидесятые годы, не так давно центр обрел второе дыхание и предлагал своим посетителям, помимо многочисленных спортивных детских кружков, весьма приличные теннисные корты, баскетбольную площадку, бассейн, сауны и огромный спортзал. Именно его облюбовали самые красивые девушки города, среди которых числилась и ее сестра, потому что в «Строитель» часто заглядывали сильные их маленького мирка и можно было свести неплохие знакомства. Наверное, там Ника и познакомилась со своим незадачливым ухажером. И там же обучала детишек дзюдо и Альбина Николаевна. Моложавая, подтянутая, в извечном спортивном костюме и со свистком на груди.

Визит к матери Катерины получился коротким и продуктивным. Она смогла выделить Але время между двумя тренировками и, несмотря на то что ей приходилось постоянно отвлекаться на уходящих и прибывающих учеников, подтвердила, что эта дурында, ее дочь, сделала очередную глупость, а мать, как всегда, расхлебывала последствия. Она предъявила Але чеки из аптеки с препаратами, которые она покупала для глупой дочери около полуночи – времени, когда ориентировочно был убит Шульман. Альбина Николаевна заверила, что вся поездка туда-назад за лекарством заняла у нее пятнадцать минут, и посоветовала проверить камеры возле аптеки, там все это видно. За это время Катерина не могла никого убить, даже если бы очень