Хрупкая вечность - Мелисса Марр

- Не особенно. – Ниалл прикурил сигарету и глубоко затянулся. Он держал сигарету перед собой; на его лице отразилось некоторое смущение. – И на самом деле я вообще не уверен, что смогу хоть что-то объяснить.

- Тебе грозит опасность?

Ниалл выдохнул дым и усмехнулся:

- Не исключено.

- А мне?

- Не от Девлина. Он бы попытался забрать тебя, если бы его послали сюда за этим. – Ниалл взглянул на дверь, через которую вышел фейри Высшего Двора. – Девлин приходит сюда по делам Высшего Двора, потому что Сорча редко ходит среди смертных.

- А фейри, которая напала на тебя?

Ниалл пожал плечами:

- Это одно из ее хобби. Она наслаждается насилием, раздорами, болью. Держать ее в узде – одна из задач, оставленных мне Ириалом. Он помогает, но… мне трудно доверять ему.

Сет не знал, что на это ответить. Они просидели в неловком молчании, пока Ниалл не выкурил еще несколько сигарет.

Официантка вытерла столики поблизости от них – снова. Она погладывала на Ниалла с явным интересом. Как и большинство фейри и смертных. Ниалл был Gancanagh, соблазнительным и притягательным. До того, как он стал Темным Королем, вызвать его симпатию означало смертельную опасность для его партнеров.

- Кто она? Та фей… – Сет не договорил, так как официантка подошла к их столику с чистой пепельницей. – Если нам что-то понадобится, мы дадим тебе знать, – сказал он ей.

- Мне нетрудно, Сет. – Она послала ему сердитый взгляд, прежде чем переключиться на Темного Короля. – Ниалл… Тебе что-нибудь нужно?

- Нет. – Ниалл погладил руку девушки. – Ты всегда к нам добра. Правда, Сет?

Когда официантка ушла, вздыхая и бросая взгляды на Ниалла, Сет закатил глаза и пробормотал:

- Нам бы направить твои чары на всех присутствующих.

Мрачное выражение лица Ниалла сменилось усмешкой:

- Весь кайф обломал.

- Да пожалуйста. Наслаждайся вниманием, но прибереги свои порывы для фейри, – предостерег Сет.

- Знаю. Просто мне нужно… – Темный Король вздрогнул, как будто сама мысль причиняла ему боль. – Мне нужно, чтобы ты продолжал напоминать мне. Я не хочу стать таким, как Кинан сейчас, и таким, каким Ириал был раньше.

- Каким таким?

- Эгоистичным ублюдком.

- Ты король фейри, чувак. Не знаю, большой ли у тебя выбор. Учитывая то, что тут произошло с этой фейри…

- Не надо. Я бы избавил тебя и себя от того, что ты узнал нелицеприятные вещи о моей жизни, если позволишь.

Сет жестом остановил его:

- Как знаешь. В любом случае, я ни за что тебя не осуждаю.

- Не могу сказать того же о себе, – тихо проговорил Ниалл. Через какое-то время он расправил плечи и поводил ими, будто хотел размяться. – Полагаю, настоящий вопрос в следующем: куда направить свою ублюдочность.

- Или продолжай работать над тем, чтобы сопротивляться этому.

- Конечно. – На лице Ниалла отразилось облегчение, когда он добавил: – Это именно то, чем должен заниматься Темный Король: сопротивляться искушению.

Глава 6

Эйслинн кормила птиц, когда в комнату, хлопнув дверью, с мрачным видом ворвался Кинан. Одна из корелл5 вцепилась лапками в блузку Эйслинн и, уткнувшись клювом в ее волосы, наблюдала за Летним Королем. Для Кинана птицы были источником покоя. Порой, когда он впадал в меланхолию или пребывал в раздражении, ему достаточно было посидеть и понаблюдать за ними, чтобы успокоиться. Птицы, похоже, чувствовали, как их ценят, а потому вели себя соответственно. Сегодня, однако, он не остановился, чтобы полюбоваться ими.

- Эйслинн, – бросил он вместо приветствия, направляясь мимо нее в свою студию.

Она не шелохнулась. Корелла улетела, и никто из птиц не рискнул подлететь к Эйслинн. Казалось, они с надеждой поглядывают на нее, распушив хохолки. Другие птицы просто глазели на Эйслинн или в ту сторону, куда ушел Кинан. Некоторые из них покрикивали и щебетали.

- Ладно! Пойду посмотрю, что с ним.

Эйслинн повернулась и пошла за Кинаном. Студия была одной из двух комнат, которые составляли его личные покои. Во вторую – в его спальню – она ни разу не входила. Однако именно в студии они вдвоем проводили время. Было странно ходить туда без него. Иногда на диване в студии можно было встретить Летних девушек с книгами в руках, но им незачем было сохранять дистанцию между собой и Кинаном. В отличие от Эйслинн. Чем ближе подступало лето, тем сильнее ее к нему тянуло. А это никак не входило в ее планы.

Эйслинн стояла в дверях, стараясь перебороть неловкость, которую чувствовала в его присутствии. Он всегда говорил, что дворец так же принадлежит ей, как и ему, что теперь все принадлежит ей. Ее имя значилось в магазинных счетах, на ее имя выписывались кредитки и чековые книжки. Она не обращала на это внимания, и Кинан стал придумывать более изощренные способы, чтобы помочь ей чувствовать себя здесь, как дома. Все что угодно, чтобы привязать меня к этому месту. С первого взгляда было незаметно, что он снова изменил интерьер в студии, но если бы Эйслинн внимательнее присмотрелась к мрачноватой комнате, то заметила бы, что кое-что изменилось. Она здесь не жила, но проводила во дворце достаточно времени, чтобы он стал для нее вторым – третьим – домом. Ночи она проводила у себя, у Сета или здесь. И во всех трех местах у нее были одежда и туалетные принадлежности. Но только в квартире, где она жила с бабушкой, к ней относились так, будто она нормальная. Дома она не была королевой фейри. Там она была обычной девушкой, которая нуждается в помощи по математике.

Пока она в сомнениях торчала у входа, Кинан уселся на диван, обтянутый темно-коричневой кожей. Кто-то позаботился о том, чтобы принести сюда графин ледяной воды. Капли влаги стекали по запотевшим бокам сосуда и капали на плиту из агата, служившую кофейным столиком. Кинан отбросил подальше от себя огромную зеленую подушку, на которой не было никаких узоров.

- Дония не хочет меня видеть.

Эйслинн прикрыла за собой дверь.

- Что на этот раз?

- Может быть, из-за того, что я спрашивал о Бананак. А может, из-за Ниалла. А может, из-за чего-то еще. – Кинан замолчал и нахмурился.

- Она вообще с тобой разговаривала?

Эйслинн на миг прикоснулась ладонью к его руке и заняла место на противоположном конце дивана. Она сохраняла дистанцию по привычке, время от времени нарушая ее, если того требовал этикет или чтобы продемонстрировать дружеские отношения, но держаться на расстоянии с каждым днем становилось все труднее.

- Нет. Меня снова остановили в дверях и не пустили в дом. “Только по официальным вопросам”, – сказал мне Эван. Три дня я не мог до нее добраться, а теперь еще и это.

- Эван просто делает свою работу.