Повелитель железа - Валентин Катаев

– Именем закона ты арестован. Да смотри не подымай шума. Я этого не люблю.

Заклинатель змей Хаморами (ибо это был, конечно, он) испуганно обернулся и, увидевши ехидное лицо Допкинса, побледнел как мел и чуть не сел от ужаса прямо на землю.

Он понял, что попался. Сопротивляться было бесполезно.

– Следуй за мной, негодяй, – шепнул ему Допкинс, – и веди себя по дороге так, чтобы на нас не обратили внимания. В противном случае тебе будет плохо.

Через четверть часа они очутились в ближайшем полицейском отделении. Голос у Допкинса был грозен. Улики тяжелы. Но еще тяжелее улик были знаменитые кулаки Допкинса, сплошь покрытые рыжими веснушками.

Хаморами запирался недолго. Через пять минут он бросился к ногам Допкинса и заплакал притворными слезами.

– Господин, не погубите меня… Я во всем сознаюсь… Я покажу вам место, где скрывается Рамашандра… Но, господин, пожалуйста, пожалейте меня. Хаморами нищ. Хаморами самый бедный человек в Индии. Десять, пятнадцать фунтов могут вполне поправить мои дела.

Он был хитер, как гиена, этот презренный заклинатель змей.

– Ладно, – сказал Допкинс, – получай пятнадцать фунтов и пиши расписку. Я тебя не стану трогать. Можешь меня не благодарить. А теперь, любезный друг, говори, где живет Рамашандра, и, если твои сведения окажутся правильными, ты получишь еще столько же. Ты, кажется, парень деловой. С тобой приятно иметь дело.

Наступила последняя ночь накануне "дня больших чудес", Рамашандра осторожно открыл при помощи ключа, который ему дала Шандромуки, дверь, ведущую на лестницу главного купола храма Шивы. Он внимательно прислушался. Вокруг было тихо. Рамашандра засветил потайной фонарик и осторожно двинулся вверх по узкой винтовой лестнице. Вскоре он проник в небольшое круглое помещение, находившееся внутри главного купола. Рамашандра внимательно осмотрел помещение, освещая все закоулки электрическим фонарем. Убедившись, что в комнате никого не было, Рамашандра поставил на пол фонарик.

Он увидел аккумуляторы, проекционный фонарь, реостат, распределительную доску с рубильниками и вообще все оборудование этой электрической лаборатории, где изготовлялись знаменитые чудеса.

Рамашандра весело улыбнулся.

– Ага! Я так и думал. Ну, подождите, голубчики, мы еще посмотрим, кому из нас эти чудеса вылезут боком.

Рамашандра быстро нашел ящичек с диапозитивами и открыл крышку. Он по очереди стал вынимать стеклянные иластинки с написанными на них лозунгами:

– "Покайтесь, неверные", – прочитал он на одном из них. – Гм… "Да здравствует великая Британия". "Шива-Разрушитель требует смерти коммунизма" и так далее. Очень приятные лозунги! А это что такое? Ба! Да это сам полосатый Шива собственной персоной! Очень приятно познакомиться. Ну-с, попробуем проделать с вами кое-какие маленькие манипуляции.

С этими словами Рамашандра достал из кармана два флакона и кисточку.

Из отверстия, проделанного в куполе, в комнату падал косой зеленый столб лунного света. Вокруг была полная тишина. Вдруг на лестнице послышались осторожные кошачьи шаги. Но Рамашандра так увлекся работой, что ничего не слышал. Дверь бесшумно отворилась, и на пороге появилась коренастая фигура Допкинса. В каждой руке у него было по револьверу.

– Ни с места!!! – закричал Допкинс. – Рамашандра, вождь коммунистической партии и государственный преступник Британской империи, именем короля ты арестован.

Рамашандра быстро повернулся назад и окаменел.

Он понял, что его игра проиграна.

Допкинс злобно захохотал.

– Поймалась птичка. Ты думал, что так легко справиться с дураком Допкинсом? Шалишь! Теперь ты мне ответишь за все твои подлости.

Рамашандра кинулся на Допкинса.

– Ни с места, подлый коммунист, иначе я продырявлю тебя, как собаку.

Но в этот момент чьи-то тонкие и крепкие руки изо всех сил толкнули Допкинса вперед. Не особенно ловкий Допкинс потерял равновесие и покатился по полу, громыхая своими кольтами. Рамашандра кинулся на него и скрутил ему руки.

В дверях, вся облитая лунным сиянием, стояла Шандромуки.

Через две минуты связанный по рукам и ногам, с тряпкой во рту неукротимый Допкинс корчился в углу за ящиками.

Рамашандра с благодарностью поцеловал Шандромуки.

Теперь ничто не могло помешать ему довести свой план до конца.

Глава семнадцатая

Великие чудеса. Наконец настал день "великих чудес"

Уже с утра Бенарес был похож на гигантскую ярмарку.

Сотни тысяч паломников, пришедших посмотреть на "великие чудеса" Шивы-Разрушителя, пестрыми толпами наполняли кривые улицы, площади и базары этого фантастического города.

Натеза-Састри бил наверняка. Слава о "чудесах", которые видели немногие избранные, распространилась по всей Индии. Подъем религиозного фанатизма был необычаен. Почва была подготовлена для того, чтобы бросить в нее семена, необходимые и полезные британскому правителйству. Влияние революционеров на массы значительно понизилось.

На торжества прибыли: полковник Хейс, бомбейский военный губернатор, чиновник для особых поручений при вице-короле Индии, штук десять американских миллионеров, несметное количество раджей, набобов и прочей знати.

В европейских кварталах города мелькали белые, пробковые шлемы туристов, изящные туалеты женщин и мундиры военных.

Всем любопытно было посмотреть на замечательные чудеса, устроенные по всем правилам электротехники знаменитым "Акционерным обществом по распространению рюмок для еды яиц всмятку".

Незадолго перед заходом солнца, когда сотни тысяч паломников запрудили улицы и площади вокруг храма Шивы-Разрушителя, когда зеваки облепили карнизы и трубы прилегающих к храму домов, на плоской кровле особняка Натеза-Састри собралось избранное общество. Здесь были члены "Акционерного общества" в полном составе, бомбейский губернатор, актеры королевского театра и франтоватый оратор, присланный специально желтым Интернационалом для произнесения речи против коммунистов.

Разумеется, центром общественного внимания был мистер Джемс Раунд главный руководитель "чудесами", специалист по световой рекламе в мировом масштабе.

Он любезно улыбался дамам, поглаживая свою рыжую, привязную бороду и много и охотно говорил о своих замечательных электрических машинах.

Подали шампанское.

Натеза-Састри поднял бокал и сказал:

– Леди и джентльмены, вам предстоит удовольствие присутствовать на последнем акте драмы или, если хотите, трагикомедии, которая называется революцией в Индии. Вы увидите, как порок будет наказан и добродетель восторжествует. Да, господа. Не каждый день, к сожалению, можно наблюдать картину, когда фанатическая толпа, исполняя волю великого Шивы, кидается на революционных вождей и предает их всенародной казни. О господа, вы не знаете, что такое индусский народ! Сегодня они готовы поднять красное знамя восстания, ниспровергнуть существующий строй и организовать советскую власть, а завтра они лежат в пыли перед изображением Шивы, смиренно молят у него пощады и готовы целовать ноги любому английскому полицейскому. Итак, господа, предлагаю выпить за религию, за это великолепное изобретение, которое дает в наши руки власть над миллионами этих жалких рабов.

Речь Натеза-Састри была покрыта бурными аплодисментами.

Однако революционные вожди не слишком унывали.

Очевидно, они без особого страха ожидали грозных чудес, которые должны были уничтожить и их партию.

Рамашандра тонко улыбался.

Наступила темная тропическая ночь.

Нетерпение толпы достигало своей высшей точки.

Паломники в нетерпении раздирали на своей груди одежды. Тысячи голосов кричали:

– Мы хотим видеть чудеса! Мы желаем видеть огненное изображение Шивы!

Вдруг послышались звуки флейт и удары барабана.

Двор храма наполнился багровым светом факелов. Сверкающая процессия браминов, во главе которой шел Натеза-Састри, появилась из главного хода храма. Рядом с жрецом шла, опустив длинные густые ресницы прелестная баядерка Шандромуки. Сотни тысяч глаз смотрели на нее с восхищением. Ее лицо, озаренное пламенем факелов, нежно розовело. В уголках вишневого рта бродила еле скрытая улыбка.

Торжество началось. Ревели священные животные.

Визжали флейты и гремели фанфары. Толпа шумела вокруг белым морем голов.

Первым произнес громовую речь Натеза-Састри. За ним прошамкал нечто непонятное бомбейский губернатор.

Агитатор второго Интернационала пискливым голосом выкрикивал проклятия коммунистам.

Толпа ждала чудес.

Наконец Натеза-Састри поднял факел и громко произнес:

– Братья, мы все слышали, что говорили здесь представитель религии и представители власти. Я не буду повторять этого. Скажу только одно – вы прогневали великого Шиву. Шива сердится. Шива требует, чтобы вы прекратили всякое революционное движение и покорились великому британскому королю и императору Индии, который является единственным вашим другом и защитником.