Евреи в древности и в Средние века - Александр Ильич Тюменев

характера народа, как нации земледельческой. О фабриках (собственно, о более крупных ремесленных мастерских, в которых работали рабы. — А.Т.), какие, например, были у вавилонян, у израильтян не может быть и речи». Скромная роль, какую играла ремесленная промышленность в экономической жизни, отражалась и на общественном положении ремесленников. Положение ремесленников оказывалось далеко незавидным. Они не принимали никакого участия ни в государственной, ни даже в общественной жизни страны[36]. Звание ремесленника не пользовалось ни почетом, ни уважением. Некоторые же профессии, и прежде всего ткаческая (что представляется особенно характерным, если мы сопоставим этот факт с тем почетным положением, какое занимал, например, цех ткачей в средневековых городах), открыто презирались.

Подводя итоги экономической жизни и развития еврейского народа за время раздельного существования израильского и иудейского царств, мы прежде всего должны констатировать, что, сохраняя в течение всего этого периода почти исключительно земледельческий характер, оба царства в то же время переживают процесс коренной ломки всех имущественных и общественных отношений, процесс, выражающийся в росте крупного землевладения и в образовании землевладельческого класса, с одной стороны, и в растущей экономической зависимости от этого вновь народившегося класса массы земледельческого населения, с другой. Следствием этого процесса явилось не только имущественное неравенство, но и накопление богатств в руках землевладельческой аристократии, богатств, которые в условиях натурального хозяйства не могли найти себе какого-либо производительного помещения и потому расходовались в большинстве случаев непроизводительно. Этим и обусловливалось то развитие роскоши и внешней показной стороны в образе жизни аристократии, о котором шла речь выше. Повысившийся вместе и в связи с переменой жизни аристократии спрос прежде всего на иноземные продукты и изделия, равно как и близкое соседство передовой торговой нации того времени, имел в свою очередь своим последствием некоторое оживление внешних торговых сношений одинаково в обоих царствах, но в большей степени в северном израильском царстве, в области которого, как нам уже известно, проходил довольно важный торговый путь долиной Изреель, однако эти внешние торговые сношения, оставаясь со стороны еврейского народа в течение всего рассматриваемого периода исключительно пассивными, не могли поэтому повести, по крайней мере, в сколько-нибудь заметной степени к изменению общего экономического облика страны. Натуральное хозяйство как в предшествовавшую эпоху, так одинаково и в эпоху царств оставалось преимущественным, если не исключительно преобладающим типом хозяйственной организации.

Общественно-экономические условия, наблюдавшиеся в израильском и иудейском царствах, представляют известную аналогию и потому могут быть сопоставлены с положением отсталых земледельческих областей Греции в македонскую и непосредственно ей предшествовавшую эпоху. Как оба еврейские царства, так и греческие города и области, расположенные в стороне от важнейших морских торговых путей, не обладая удобными и оживленными морскими гаванями и не принимая поэтому ближайшего и непосредственного участия в морской торговле, тем не менее не могли не испытывать заметного влияния со стороны соседних с ними крупных торговых городов.

Интересно отметить при этом, что указанная аналогия распространялась не только на экономические и социальные, но одинаково и на политические условия развития обоих народов. И в Иудее во время царствования Иосии (640-608), как позднее в Спарте в эпоху Агиса и Клеомена, царская власть, все более стесняемая и ограничиваемая в своих отправлениях растущим значением и влиянием землевладельческой знати, одинаково пытается найти себе опору в страдающей от того же землевладельческого класса массе пауперизованного населения. И там и тут инициатива общественной реформы исходит поэтому не столько снизу, сколько сверху, не из среды самих трудящихся масс, но от царской власти и близко к ней стоящих общественных кругов[37]; и там и тут реформа имела целью устранение задолженности масс и восстановление прежнего равенства земельных наделов[38]; и там и тут, наконец, движение проходило под знаком националы кого возрождения и восстановления внешнего могущества страны[39]. Недаром национальный и социально-этический моменты таким причудливым образом переплетаются как в проповеднической деятельности и в писаниях пророков эпохи царств, так одинаково и в попытке реформы, предпринятой под их влиянием царем Иосией и имевшей своею целью проведение в жизнь возвещенных ими общественно-политических идеалов[40]. В конечном итоге, однако, и в Иудее реформаторская деятельность царя Иосии имела также мало успеха и не привела точно так же ни к каким осязательным результатам, как и реформа Агиса и Клеомена в Спарте. И причины неудачи общественных реформ там и здесь были, в сущности, одни и те же и заключались прежде всего в отсутствии собственно городских элементов населения, с одной стороны, и в инертности и пассивности земледельческой массы, с другой.

Так же неудачно, как реформа Иосии, окончилась и повторная попытка аналогичной социальной реформы, предпринятая последним иудейским царем почти накануне падения Иерусалима.

ГЛАВА ПЯТАЯ. Вавилонский плен и начало диаспоры

И выселил весь Иерусалим, и всех князей, и все храброе войско — десять тысяч было переселенных, — и всех плотников и кузнецов: никого не осталось кроме бедного народа земли.

4 Царств, гл. 24

И прочий народ, остававшийся в городе, и переметников, которые передались царю вавилонскому, и прочий простой народ выселил Навузардан, начальник телохранителей. Только несколько из бедного народа земли оставил начальник телохранителей работниками в виноградниках и землепашцами.

4 Царств, гл. 25

А все оставшиеся (в плену) во всех местах, где бы кто ни жил, пусть помогут ему жители места того серебром и золотом, и иным имуществом, и скотом, с доброхотным даянием для дома божия, что в Иерусалиме.

Первая книга Ездры

Падение политической самостоятельности и гибель обоих еврейских царств, сопровождавшаяся уводом в плен и поселением на новых местах в совершенно иных условиях большей части населения, преимущественно из среды высших и более состоятельных его элементов, коренным образом изменили условия дальнейшего существования, а вместе с тем и всего общественно-экономического развития израильского народа. Образование на северо-востоке великих завоевательных держав, ассирийской и затем вавилонской, и стремление их расширить свои владения в сторону Египта естественно должны были привести их в столкновение с обоими еврейскими царствами, лежавшими как раз на пути их завоевательных стремлений. О сколько-нибудь длительном сопротивлении, конечно, не могло быть и речи. И вот первым еще в конце восьмого века пало северное израильское царство. После трехлетней осады Самария была взята ассирийским царем Саргоном (721). «Цвет» населения с царем во главе при этом был выведен из страны, и пленники расселены в различных местностях Ассирии, преимущественно в северных областях при реке Гозан, также частью на востоке «в