Лечить нельзя помиловать (СИ) - Александра Логинова

и благодарно кивнул на кофейное пиршество. В приглушенном свете кухонного бра маг выглядел вполне по-человечески: складки на лбу разгладились, как и глубокие носогубные заломы, сделав лицо слащаво-красивым. И что в этой физиономии находят девушки? Напоминает актёра, а не военного. Причем талантливого — застарелая травма в тазобедренном суставе мешает спокойно сидеть, но Его Гвардейшество ничем не выдает дискомфорта. Интересная палитра: посреди глухой серой дисфункции замер багрово-коричневый… сросшийся перелом шейки бедра? Разорванная артерия? Без пальпации не понять.

— Эрла Алевтина, — напрягся капитан. — Правда, что все целители умеют видеть болезни сквозь одежду?

— Неправда, — мужчина облегченно вздохнул и отложил папку. — Но я умею.

— Кха-кха, — кофейные брызги полетели в разные стороны. Свин парнокопытный. — Эрла!

А чего он ждал от «бездушной машины для целительства»? Мятных пряников? Аппаратов УЗИ и томографов в Объединенном королевстве нет, пришлось тренировать рентгеновское зрение на износ. Особенно это пригодилось в работе с детками. Малютки-перевертыши частенько не давались в руки, принимая звериную форму и пряча боль глубоко в нечеловеческом строении тела. Долгие часы практики, обход правил ночного дежурства и безвозмездная диагностика в госпитале — путь к целительскому зрению был тернист и сложен.

— А как выглядит моя проблема? — осторожно поинтересовался он, на всякий случай не спеша делать новый глоток.

— Серое марево. Мертвое и непривлекательное.

— Ну, знаете ли, — скис капитан, раздраженно пристукнув кулаком по столу. — В ваших интересах вернуть мне здоровье. Делайте, что хотите, но дом Клод обязан обзавестись наследниками.

— В них ли дело?

— Разумеется, в них, — снова начал заводиться пациент. — Я — старший сын, да будет вам известно. И обязан привести домой не только законную супругу, но и в ближайшие пять лет представить отцу нового юного лорда Михаэля.

— Вы придумали имя еще не рожденному сыну? — мои глаза округлились.

— А? Нет, это я так, — внезапно смутился капитан. Небритые щеки чуть порозовели. — Забудьте. Лучше придумайте как обойти божественную сделку.

Иногда сделку можно отменить, вернув болезнь на круги своя. С небольшой комиссией — осерчавшие боги не преминут содрать проценты за неблагодарность смертных. Так юноша из виверн, умолявший исправить его генетическую мутацию, не выдюжил тягот исцеления. Мой единственный оформленный «возврат», бахнувший откатом как молотом по черепу. Пациент страдал редкой аномалией, не позволявшей ему совершать полный оборот — тело крючило звериным строением, мальчишка орал от боли и выглядел, как сломанная фантасмагорическая кукла. За что сыскал презрение среди сверстников и многочисленные девичьи отказы. Заключив сделку с богами, мы оба радовались, как дети — в считанные сутки юноша научился перекидываться в полноценную ящерицу. А обратно в человека уже не смог.

Тогда я первый раз попросила цирюльника закрасить седину.

— И чем всё кончилось? — тихо спросил Алеон.

Да чтоб меня! Я опять разговариваю вслух? Вот недотепа рассеянная.

— С трудом, но удалось отменить сделку. Не знаю, почему боги его пожалели. Пацан лишился всей магии, я — выгорела на четверть резерва. Отринуть привычку быть человеком — вот что небожители стребовали с него. А позже, рассердившись, напрочь лишили магического дара, и это хорошо. Мальчишка едва ли умел им пользоваться, не успев обучиться на полноценного мага и связать свою жизнь с колдовством. Уверены, что готовы отменить свою сделку?

В кухне воцарилась тишина. Ночной гость окинул меня задумчивым взглядом и вытянул ладонь. Синее колдовское пламя ярко вспыхнуло, ласково закрутившись в крошечный смерч и танцуя смертельный танец на мужских пальцах. Я понимающе кивнула, гася в себе сочувствие.

Губы эрла-капитана тронула внезапная улыбка.

— Ни за что. Магия — моя жизнь, и я никому её не отдам. Зато щедро готов поделиться гениальной идеей.

Глава 8

Сонное и прохладное городское утро ластилось к ногам туманом, увлажняя подол темного платья. Сегодня я предпочла коричневое, как сестры милосердия при женских монастырях. Ибо видит Авиценна, ваша покорная слуга — само добродушие и смирение. Готова принимать медали на грудь.

Достав из сумки ключи от кабинета, я остолбенела.

«Лекарку не дразнить», — надпись красивым аристократичным почерком украшала дверь. Возмутительное предостережение, написанное походным маркером на фанере с часами приема. Но ведь вчера его не было, белая табличка оставалась девственно-чистой и… Препарирую гаденыша!

— «Заеду в одно место», — передразнивая капитана, я достала из сумки салфетки. — У-у-у, каналья гвардейская!

Покидая мою скромную обитель почти на рассвете, маг выглядел преступно довольным. Почему преступно? Потому что применил подлое оружие — шантаж и подкуп. Или сначала подкуп, а потом шантаж, сейчас уже и не вспомнить. Главное, ему удалось меня продавить. Да-да, кидайтесь помидорами…

— Предлагаю заключить сделку, — внезапно рассудительно сказал мужчина, попросив вторую порцию кофе. Ночь за окнами еще теплилась, не думая уступать рассвету.

Я с подозрением обернулась на образумившегося хулигана. Как сейчас помню: тщательно осмотрела его белую рубашку, волевой подбородок, серьезные серые глаза. И все равно не разгадала чужой замысел.

— Мы временно объявляем о нашей помолвке. Временно! Как вам наверняка известно, в Порт-о-Фердинанде помолвки заключаются по десять раз на дню и стоят меньше, чем тыквенный пирог на обед. Я делаю вид, что лекарка из другого мира увлекла меня не на шутку.

— Поэтому остальные леди бодрым строем шагают мимо?

— Именно. Для поддержания легенды можете вертеть мной как заблагорассудится, но в разумных рамках. Ножкой топайте, но не каблуками по паркету. Помните генерала Сервала, потерявшего голову от оперной певицы?

— Да-да, припоминаю. Леди певица требовала у него новый наряд на каждый день и морские прогулки четыре раза в неделю, хотя порт для частных судов открыт лишь по средам и воскресеньям.

Ох и наделала артистка шумихи. Её обсуждали охотнее, чем королеву, назвав новой «первой леди». Дом генеральской любовницы был осыпан цветами, лучшие ткани скуплены по всему королевству для ее нарядов, кузнецы и плотники мастерили огромный экипаж для прогулок возлюбленной Сервала. Он даже исхитрился обойти закон и таки выводил любовницу в море четыре дня из семи. Оглушающе громкий роман, долетевший до отдаленных уголков королевства.

— Никогда не понимал, почему в наше время модно сходить с ума по женским ногам и позволять барышням собой чрезмерно крутить, но нам это на руку. Вы сыграете ревность, я — влюбленность, и фора в два-три месяца обеспечена. Дольше вздыхать по одной и той же фаворитке — дурной тон. За девяносто дней отыщите способ исправить досадную ошибку вашей магии.

— План хорош, — вынув из кухонного шкафчика витамины, я приготовилась рано завтракать. — Но без меня.

— Почему?

— У меня сегодня пациенты до самой ночи. И завтра еще толпа, и послезавтра. А бытие фаворитки целого графа подразумевает