Отчуждение (СИ) - Обава Дана

— Доложу, что у тебя контакт был лучше, — пожимает плечами Гил. — И вообще, мы находимся в официальном сотрудничестве с шарашкой Пилдика, так что…

— Тогда почему сначала ты мне… — я осекаюсь, — а и нафиг. — Меня больше интересует другое. — А куда делись белые кроссовки? — спрашиваю, заходя в подплывший к нам лифт.

— Какие еще белые кроссовки? — вредничает Гил.

— Которые были на убитой.

— Не было на ней никаких кроссовок.

— Хочешь сказать, она в носках по парку бегала?

— Предположительно, до убийства какая-то обувь на ней была. Но на месте преступления она не найдена.

— Но мы же только что узнали, что к белому спортивному костюму у нее были белые кроссовки! Со шнурками.

— Да, но муж не видел, что она вышла на пробежку тем вечером именно в них. — Как ни в чем не бывало, продолжает издеваться Гил.

Честно говоря, на этом мне представляется наша убитая в огромных клоунских ботинках, в которых она бежит по парку, высоко поднимая ноги.

— Хорошо, — не спорю я, — но эту неустановленную обувь мог забрать убийца…

— Или, например, другая бегунья, которой кроссовки приглянулись. Или ворона, или… стая ворон. — На этом фантазия Гила иссякает, а наш лифт выпускает нас в подъезд.

— А что еще он мог забрать? У других жертв? — с надеждой спрашиваю я.

— А ты не хочешь поискать ответ на этот вопрос в каких-нибудь высших сферах? — ожидаемо отфутболивает меня он.

— Нет, у высших сфер сегодня профилактическое отключение. Так что?

— Ты чего вдруг такая дерзкая? — возмущается Гил, но у меня есть свой козырь.

— А ты почему наехал на мужа убитой?

— Шарф, ремень, цепочка от кулона, — быстро перечисляет он. — Сам кулон рядом с телом нашли…

— То есть все длинное?

— А кроссовки как же?

— Ну, в них были шнурки.

— Почему не вытащил шнурок на месте? Ладно, предположим, не успел. Но зачем забрал оба кроссовка, но цепочку взял одну, хотя на девушке их было три?

— Не смог расстегнуть? — первое, что приходит мне в голову, хотя вариантов масса, конечно.

Гил предлагает перекусить в небольшом сетевом кафе, которое, не смотря на выдавшийся в этом году необычно холодный май, уже выставило свои столики на улицу. После еды, он подвозит меня до дома и, съязвив что-то напоследок, растворяется вдали.

Поднявшись на свой этаж, вместо Микки я обнаруживаю поджидающую меня под дверью Джил.

— Как долго твоя подруга собирается у нас гостить? — спрашивает она шепотом, едва я успеваю перешагнуть порог.

К своему стыду я совсем забыла о Мел.

— Может быть, она уже пойдет к себе домой? — предлагает сестра.

Вхожу в комнату и вижу странную картину. Мел неподвижно сидит возле окна и смотрит на улицу. Микки лежит в позе Сфинкса на холодильнике и неотрывно наблюдает за ней. Кухонный робот застыл за спинкой дивана, хотя обычно во время простоя он возвращается в чулан и встает на базу. Обстановка напряженная.

Подхожу к Мел и спугиваю с их наблюдательных постов обоих стражей. Не знаю, как к ней подступиться.

— Ну как ты? Разогреть тебе что-нибудь съедобное?

— Я уже предлагала, — говорит Джилли нетерпеливо.

Но в этот раз Мел от еды не отказывается. Достаю для нее первый попавшийся готовый обед в саморазогревающейся упаковке, для нас с Джил завариваю чай. Сестра с понурым видом ставит для себя табуретку, и, бросая на меня говорящие взгляды, идет рыться по ящикам в поисках остатков печенья или конфет. Возвращается с ворохом почти пустых пакетов и старается спихнуть угнездившегося на табурете Микки.

Мел ест медленно, микроскопическими кусочками. Минут через десять поднимает на меня глаза:

— Можно я останусь у тебя на ночь? — тихо спрашивает она. Голос слабый, тон просительный и неуверенный, но взгляд острый и внимательный.

Мне от нее не по себе, да и сестра сейчас наверняка мысленно активно протестует, однако отказать не могу. В шкафу должен быть надувной матрас, так что еще одно спальное место у нас есть. Иду в маленькую комнату, чтобы достать его и опробовать, за мной так ненавязчиво следуют и Джил, и Микки.

— Ты не боишься, что она зарежет нас во сне? — шипит сестра. Микки крутится вокруг еще сложенного матраса и издает крайне неприятные звуки.

— Может она и ведет себя немного странно, но лишь потому, что она еще не оправилась от пережитого, — пытаюсь увещевать их обоих.

— И это очень сильно заметно, — кривится Джил.

— Пусть так. Почему не поддержать человека? — тихонечко сержусь я.

— Потому что она больная на всю голову! Пусть ее в соответствующем заведении поддерживают. Таблеточками, например.

— Она точно в такой же ситуации, как и я! Меня ты тоже хочешь туда отправить?

— Вот именно, ситуация у вас одинаковая, но ведешь ты себя совсем по-другому!

— А чувствую то же самое!

Джил непонимающе глядит на меня и отступает.

— Но ножи я все-таки спрячу, — шепчет она упрямо.

— Как хочешь! — фыркаю я. — Только не при ней, пожалуйста, — едва успеваю бросить ей вдогонку.

Вовсе не думаю, что Мел может доставить нам какие-то неприятности, но чисто для собственного спокойствия, ну и из соображений гостеприимства хотя бы, устраиваю нашу гостью на кровати, а сама ложусь на матрасе между ней и дверью в большую комнату. Засыпаю необычно быстро и спокойно.

Во сне ко мне снова возвращается осень. Я стою на небольшой прогалине между деревьев. Сквозь их почти голые ветви льется мягкий солнечный свет. Земля сплошь покрыта толстым шуршащим ковром из пожухших листьев. Меня настигает необычное для последнего времени чувство тепла и умиротворения.

С легким сердцем хожу вокруг, с каждым шагом вздымая легкую сладко пахнущую листву. Неподалеку есть кто-то еще, но кто это, я не вижу. Его присутствие меня совсем не пугает, наоборот я бегу к Нему с беспричинной радостью… И тут не меня кто-то не вовремя наступает, и сладкое видение улетучивается из моей головы.

Возвращаюсь назад, но открывать глаза так не хочется! Наверняка это тяжелая тушка моего кота бродит с ночным дозором. Однако, перевернувшись на бок, утыкаюсь носом в его теплый бок и просыпаюсь окончательно.

Возле двери совершенно очевидно кто-то стоит.

Светлая неподвижная фигура похожа на понурое привидение.

Засвечиваю фонарик на самой низкой яркости, чтобы не напугать призрака. Как и следовало предположить, это Мел в длинной растянутой белой майке. Межкомнатная дверь закрыта, и ручки на ней нет, так что Мел тщетно водит рукой в воздухе. Мне кажется, она все еще спит. Чтобы на обратном пути, она снова не наступила на меня, аккуратно провожаю ее к кровати.

Пока я сижу в машине, мимо проходит женщина. Длинные светлые волосы перехвачены сзади заколкой, бежевое свободное пальто, вокруг шеи обернут темно-зеленый шарф. Уверенный взгляд, быстрая походка, каблуки черных туфель размеренно стучат по асфальту. Я провожаю ее взглядом, понимая, что это Она — женщина для моих фантазий. Внутри растет возбуждение. Я представляю, как догоняю Ее и опрокидываю прямо здесь, на усыпанную пряными листьями траву. Сажусь сверху и хватаю обеими руками Ее горло. Она пытается вдохнуть в себя воздух еще хотя бы раз. Глаза с ужасом уставились на меня.

Фантазии с настоящей женщиной кружат мне голову гораздо больше. Эйфория и чувство всесилия, это ни на что не похоже!

Я выскакиваю из машины и бегу вслед за Ней. Я не собираюсь ее догонять, просто пойду за Ней. Она и не заметит. Буду идти и думать о Ней. Никто не пострадает, никто не догадается.

Я следую за Ней в парк, сворачиваем на одну из дорожек, сплошь покрытую листьями. Она замедляет шаг. Я замечаю, что вокруг нас никого нет. Мои нервы на пределе. Мне нужно всего несколько минут.

Ускоряю шаг, уменьшая дистанцию между нами. Все так просто, она слабее меня, она не успеет закричать. Даже если вскрикнет, никто не поймет, что случилось. Я успею уйти. Все просто, я могу это сделать. Впервые в жизни.