Не всё дракону масленица, или Мамашка для близняшек. Серия 6 - Ольга Ивановна Коротаева

новую жизнь и красавца мужа? – расхохоталась она. – Какая ты глупая! Но твоя доброта хорошо послужила мне. Тебе поверили все, даже Сиджи попался на твои сахарные речи и бескорыстные поступки. Подумать только! Ещё недавно он был готов землю жрать, лишь бы найти и убить меня, но к тебе не прикоснулся. Мало того, он предложил тебе стать его парой. Умора!

Она снова рассмеялась, дёрнувшись, и по шее Тои скользнула вторая струйка крови.

Глава 12

Мне казалось, то лезвие режет меня, но вонзается не в шею, а в самое сердце, оставляя зияющие кровоточащие дыры. Каждый раз, когда ребёнок на моих глазах страдал, я испытывала боль в тысячу раз больше, ведь Тоя беззвучно плакала из-за меня.

– Стой, – шептала в панике. – Хватит. Не надо. Не делай этого.

– Тогда отдай мне то, что взяла, – холодно потребовала эта женщина.

Я не могла этого сделать, ведь тогда жизнь моя заканчивалась. Старого тела уже нет, а это приходилось возвращать. А вместе с ним счастье, любовь к мужчине и ещё не рождённого малыша. Я ухватилась за соломинку и взмолилась:

– Зачем тебе это тело? У тебя уже есть молодое и красивое. Рамира фрейлина королевы, племянница короля, у неё очень высокое положение. А я лишь провинциальная хозяйка блинной. Пожалуйста, отпусти девочку!

Она криво ухмыльнулась и, прищурившись, сжала плечо Тои ещё сильнее, отчего малышка захныкала от новой боли.

– Это лишь маска! Но даже так… Если бы мне было нужно только новое тело, я бы так не старалась. Не терпела бы твои розовые сопли и нежное воркование с умэ. Не ждала бы подходящего момента, чтобы наконец получить всё, чего хочу. Выбрать другое тело? Шутишь?!

Она расхохоталась, а я испуганно дёрнулась, в страхе за малышку. Что, если Тоя снова пострадает? Девочка и так была бледна, как снег. Казалось, она вот-вот потеряет сознание.

– Умэ, – она выплюнула это слово так, будто откровенно презирала всех драконорожденных, – высокомерные ублюдки! Говорят, что ненавидят драконов, охотятся на них, но при этом сами кичатся своим особым происхождением. Эти лицемеры страшатся обретения истинной пары, ведь это единственный способ их поработить. Но, в конце концов, они такие же звери, как и те, кто приходит из мира драконов!

Каждое её слово было наполнено таким ядом, что я невольно вздрагивала, а сверкающие дикой ненавистью глаза вызывали откровенный ужас.

– Что они тебе сделали? – вырвалось у меня. – Почему ты так отзываешься об умэ? Всё из-за Сиджи? Фаркасс обидел тебя? Я знаю, что ты его истинная пара.

Она хохотнула, осеклась, а потом снова рассмеялась, едва не до слёз. Чуть успокоившись, глянула на меня с кривой улыбкой и ехидно протянула:

– О, Сиджи был так зол… Да он был в ярости, когда я проделала с ним это!

Она была похожа на сумасшедшую, мне бы очень хотелось убежать, но я не могла и шага сделать, ведь в руках этой чокнутой малышка Тоя!

– Что ты с ним сделала?

– Разве не догадываешься? Притянула его магией, – шепнула Ральвина и довольно хмыкнула. – Ты же понимаешь, о чём я? В твоём мире есть такое понятие, как приворот. Я взяла его за основу, и экспериментировала на простых людях, на элеях и даже с умэ!

Она посмотрела на меня снисходительно, а потом улыбка растаяла. Голос заледенел, глаза сверкнули бездушной сталью.

– Вот только Фаркасс оказался бесполезен. Вместо того чтобы помогать мне, начал преследовать, желая прикончить. А ведь создать пару, похожую на истинную, не так уж просто. Магия нестабильна, то и дело срывается. Если соскользнёт на тех, кто находится неподалёку, то жди очередного свихнувшегося дракона, уверенного, что его зовёт истинная пара из этого мира. Тьфу, как омерзительно!

Я едва могла дышать, недоверчиво глядя на неё.

– Это ты? Так это всё ты! Какая же ты…

Сжала зубы, не желая при ребёнке называть Ральвину так, как следовало бы. Эта сумасшедшая использовала магию истинной пары, чтобы привязать к себе умэ, а когда случались неудачи, то в тот мир врывался дракон, чтобы сломать чью-то жизнь.

«А кто был её объектом?» – вдруг подумалось мне, и сердце пропустило сразу несколько ударов.

Элея хитро прищурилась:

– Ты в лице изменилась! Неужели, наконец, поняла, зачем я притянула тебя в этот мир?

Я невольно отступила и прижала ладони к животу.

– Нет!

– Да, – горько улыбнулась она и зло выпалила: – Из всех умэ, рождённых в этом грёбаном мире, мне нужен был только один. Но он даже не замечал меня, смотрел будто сквозь стекло. Конечно! Он же видел души, и моя была не такой уж чистой…

Она внезапно всхлипнула, и по щеке Ральвины прокатилась слеза.

– Если бы он хоть раз посмотрел на меня… Улыбнулся… Я бы стала чистой! Для него я была бы другой!

Она уже почти кричала, а я нервно следила за рукой этой ненормальной, молясь, чтобы Тоя не пострадала.

– Но твоя душа – иное дело, – слёзы её мгновенно просохли, на губах зазмеилась улыбка. – И мой приворот, когда она оказалась в моём теле, наконец-то сработал. Он искренне любит это тело, а теперь полюбит и мою чёрную душу. Я сделаю Сэвери королём, а сама стану его королевой. Половина двора уже на моей стороне, осталось лишь заявить право господина Соксхлет на трон и избавиться от глупца Карасилия.

– Северушечка ни за что не пойдёт на это, – выдохнула я.

– Да у него выбора нет! – оскалилась она и указала на мой живот. – Я же жду от умэ ребёнка! Он не посмеет навредить и сделает всё, что скажу. А теперь отдай всё, что забрала, и умри, жалкая старуха! Или…

Она очень медленно провела лезвием по шее ребёнка, оставляя царапину, и Тоя беззвучно захныкала, глядя на меня огромными глазами.

– Нет, – просипела я и покачнулась.

Меня будто ударили под дых, перед глазами всё плыло, сердце разрывалось. Осознав, в какую паутину угодила, что всё это время была пешкой для Ральвины, выстраивала ей путь в королевы,