Битва за Родину - Алекс Шу

— Только парни, а что? — чуть напрягся Анофриев.

— Ох, Павел Александрович. И чему тебя только учили? — вздохнул майор, — Вроде опытный работник, а простых вещей не понимает. Ты о «медовой ловушке» слышал что-то?

— Слышал, — насупился крепыш, — но это же военно-патриотический клуб, а не гнездо шпионов и диссидентов. Шелестов и многие парни вообще несовершеннолетние, школьники. Не слишком ли круто так с ними работать?

— Не слишком, — обрезал его начальник, — Значит так, находишь девку пофигуристее и посимпатичнее, и отправляешь её в «Красное Знамя», пусть там попой и сиськами повертит. Глядишь, Шелестова-младшего или одного из комиссаров на крючок подцепит, и информацию интересную узнает. Можешь попробовать вербануть кого-то из девчонок или невест руководящего состава «Знамени». Действуй.

— Слушаюсь, — покорно выдохнул Анофриев.

— Кстати, за оперативное внедрение агентов, хвалю, быстро работаешь, молодец, — чуть улыбнулся уголками губ Скворцов, — Есть у меня один план, как эту шарагу закрыть навсегда. Сейчас расскажу тебе, что надо будет сделать. Но пока ничего без моей команды не предпринимать. Только когда отмашку дам.

— Понял, товарищ майор, слушаю вас.

Желтая листва громко шуршала под ногами. Голые черные ветки деревьев, угрожающе покачивались, растревоженные порывами осеннего ветра. Серое небо, затянутое зловещими темными тучами, создавало мрачное настроение. Но медленно ползущее к горизонту солнце периодически стреляло игривыми золотистыми лучиками, разбавляя веселым светом, хмурый осенний вечер.

Мы с малявкой идем по парку. Девочка увлеченно смакует мороженое, держась за мою ладонь. Подозрительного мужика с сумкой на плече, настороженно зыркавшего по сторонам, и державшего в руках три темно-бордовых леденца — петушка на палочке, я проигнорировал, несмотря на умоляющие взгляды ребенка. Черт его знает, как у этого доморощенного коммерсанта с гигиеной.

А вот знаменитую «Лакомку», чудом оказавшееся в киоске «Мороженое», охотно приобрел у за 28 копеек, у полной добродушной тетки в белом халате. Попросил малышку есть аккуратно, маленькими кусочками, чтобы не застудить горло, и вручил ей заветную трубочку пломбира с толстыми шоколадными стенками. И повеселевшая малявка начала увлеченно лизать лакомство, нарочито волоча ножками по шелестящим сухим листьям.

Перед посещением парка мы побывали в ВПК «Красном Знамени». Работа в клубе кипела. Наши одноклубники и какие-то посторонние люди несли старые вещи, сдавали мятые рубли и горсти копеек в поддержку детдомовцам. Вероника с помощником заносила пожертвования в тетрадку, еле справляясь с напором посетителей.

Настя с ещё парочкой девочек рисовала плакаты с красивыми воззваниями. Сэнсея на месте не было. Но Серега предупредил, что Зорин успел переговорить с председателем. Праздник он перенес, и ждал нас утром в субботу, на обещанное показательное выступление.

Малявку такое столпотворение смутило. И она сидела в комнате с художницами, куда я её привел, ниже травы, тише воды. Но я, быстренько решив все дела, решил погулять с девочкой в парке. Заодно и Свету пригласить для компании, чтобы Маше было веселее. Шатенка дала мне телефон общаге «на всякий случай», ещё на первой встрече в парке. Номер помнил наизусть, и позвонил в общежитие, прямо с клуба.

Марья Степановна, как всегда, бдила на боевом посту. Попросил позвать Свету. Бабка поворчала для порядка, но не отказала. Пообщался с шатенкой и договорился встретиться в 18:15 у каруселей. Предупредил, что приду с младшей сестренкой.

Усаживаемся с малышкой на одной из скамеек, недалеко от аттракционов. Ребенок доедает мороженое, весело болтая ножками. Забираю у неё обертку, выбрасываю в мусорное ведро рядом, и вытираю перепачканную довольную рожицу носовым платком.

— Солнышко, мне с тобой нужно поговорить.

— О чем? — синие глаза малявки светятся любопытством.

— О том, что произошло в детдоме. Извини, я знаю, это не очень приятно, но необходимо.

— Хорошо, — веселье исчезает из глаз крохи. Личико становится серьезным и сосредоточенным.

— Скажи, Гудыма к тебе больше не приставал?

— Нет, — простодушно отвечает малышка.

— А вообще ты с ним сталкивалась, после нашего визита? Может какие-то ситуации были?

Девочка задумалась.

— Ну, я его видела постоянно, — протянула она, — мы же в одном детдоме живем. А, нет, был один случай. Я в туалет вечером после отбоя вышла. И Толик был в коридоре. Увидел меня и скривился, как будто лимон проглотил, отвернулся, что-то тихо бормотал, я не слышала. Но не приближался и не приставал.

— Когда это было?

Малявка начала сосредоточенно загибать пальчики — Сегодня среда? Вторник, понедельник.… А точно, в воскресенье вечером.

— А кто-то ещё тогда в коридоре был?

— Нет, никого. Только мы вдвоем.

— Отлично, — сформировавшийся у меня план приобрел конкретные очертания.

— Машуль, мне нужна твоя помощь, — смотрю в глаза крохе.

— Какая? — простодушно спрашивает девочка.

— Сейчас расскажу. Сначала выслушай меня и не перебивай. Но разговор должен остаться между нами. Это секрет. Мой и твой. Никому рассказывать о том, что я сейчас скажу не нужно. Ни Оле, ни другой подружке. Это очень важно для меня. Я могу быть уверен в твоем молчании?

— Да, — твердо кивает кроха с сосредоточенным личиком. Девочка предчувствует всю серьезность разговора.

— Маш, как ты думаешь, как я смог оказаться вечером во время пожара у детдома?

— Не знаю, — малявка забавно морщит лобик, — Ты знал, что дом загорится? Тебе кто-то сказал?

— Машуль, мне никто ничего не говорил. Сама подумай.

— Тогда, — глаза девочки изумленно расширяются, — Леша, ты волшебник?

— Нет, — мои губы невольно расползаются в широкой улыбке. Уж, больно забавно выглядит удивленный ребенок.

— Маш, я просто почувствовал, что с тобой случится беда, что тебе нужна помощь, — отвечаю крохе.

— А разве так бывает?

— Ещё как бывает. Жизнь сложная штука сестренка. И не всё в ней можно просто объяснить. Так вот, мы ехали с ребятами в колхоз на праздник. Задремал в машине, и тут картинка пожара перед глазами стала. Я сразу понял, будет беда. И заставил ребят и дядю Игоря мчаться к детдому. Ну а дальше ты знаешь. Проблема вот в чем. Дяди милиционеры, наверняка, заинтересуются, почему я так вовремя приехал тебя спасать. Рассказать им о своем виденье я не могу.

— Почему?