Дневники Апокалипсиса (СИ) - Дмитрий Чеботаев

ухватиться за край лестницы. Мощный поток гравитации сорвал стальное покрытие, как кожу с освежёванной тушки. Механическое тело таяло, растворяясь белесым туманом. Вздрогнув последний раз, робот рассыпался на атомы, навсегда исчезнув в гравитационной дыре.

— Внимание! — раздался в сознании голос кибердиспетчера, — создан проход на Землю. Пожалуйста, подойдите к открытой воронке.

Я машинально кивнул и по квазикремниевой лестнице направился к черному шару.

Глава 7

Согласно приборам человек, проходящий сквозь пространство, остаётся в полном сознании. Но кто станет доверять технике после того, как сам побывал в воронке червоточины… Я не потерял сознание, нет… Я просто умер… На долгую, долгую вечность…

Бесконечное ничто… Тьма и безмолвие… Долго, мучительно, до тех пор, пока из кромешной пустоты не выросло ощущение, что я существую… А затем, спустя ещё не один десяток вечностей, пришло понимание, что тьма — это и есть я… Ещё тысячелетие — и наконец удалось отделить себя от тьмы, превратившись в пылающий огонёк… Яркий… Неугасимый… Как вдруг, словно снег на голову, обрушились воспоминания!..Кто я! Где! И куда иду! Да. Я снова стал человеком. Экариот Джехути, идущий через вселенную!..Не берусь судить, что именно происходит в гравитационной дыре, но, мне кажется, время замедляется. А смерть — это всего лишь миг, отделяющий одну мысль от другой.

— Скорее бы… Скорей бы все закончилось! — в отчаянии думал я, — сейчас проснусь, и мир снова станет таким, как прежде!

Тьма встрепенулась. Бездонную пустоту осветила едва заметная туманная дорога, напомнившая собой Млечный Путь в теплую июльскую ночь. Я несся по ней стремительным пилигримом, а вокруг сгущались тени. Они ворочались, стонали, превращаясь в исполинских чудовищ, которые, очнувшись от вековой спячки, бросились за мной в погоню. Твари скалились, тянули ко мне свои костлявые лапы. Казалось, ещё мгновение — и меня разорвут в клочья…

— Это древние боги! — пульсировала в голове беспокойная мысль, — они давно умерли и теперь хотят отомстить, за то, что я жив и так бесцеремонно занял их священное место.

— Я в костюме! В прочном скафандре с отрицательной плотностью! Никакая сила во вселенной не способна удержать меня… Теперь всегда буду в нем. Никогда не сниму! Ни боги, ни, тем более, Марвус со своими пророками, ни зарвавшиеся избранники не страшны… Даже само Солнце не испугает меня… Никогда не сниму!

Стало уютно, тепло, как в детстве под одеялом, рядом с мирно спящими родителями… А затем металлический звон… Что это? Откуда? Звук существует лишь там, где есть атмосфера… Переход окончен? Нет! Это звенят барабанные перепонки. И кровь из носа. Наверное, лопаются сосуды… Кровь повсюду… Из глаз, из ушей и во рту… А это кто? По дороге бредут усталые люди. Они поворачиваются ко мне. В их глазах ужас… Им тоже страшно! Они боятся чудовищ за моей спиной!..У одних путников лица человеческие, а у других… Я даже не могу понять, есть ли у других лица?! Кто они?…Что это за существа? Из какого мира пришли сюда? Они без костюмов! Что же спасет их от гнева богов?

Вот кто-то знакомый… А вот ещё… Это живые? Или те, кто давно умер?…Мне до безумия хотелось вспомнить, но мысль ускользала в тот момент, когда, казалось, ещё мгновение и получится ухватить ее.

— Маша…

Маша?…Да, Маша! Моя… И дочь Варвара… Они в костюмах! Как хорошо, что они одели костюмы… Но куда же они идут?

— Маша!!! — закричал я и вырвался из чертовой червоточины.

В ушах грохотал неугомонный молот. Дыхание сбилось, словно мне пришлось провести вечность без кислорода… Шаг, другой… Пошатнувшись, я медленно опустился на колени. Перед глазами пульсировали алые круги.

Беззвучно растаяла гравитационная воронка. Искривлённые предметы, выгнутый пол приняли естественное положение. Антигравитационая заслонка медленно поползла вверх. Расстегнув затворы, я сорвал визор шлема и всей грудью вдохнул теплую земную атмосферу.

У каждой планеты свой запах. Я хорошо знаю, как пахнут Луна, Марс. Мне до отвращения претит привкус ледяных астероидов. Но аромат Земли я впитал с молоком матери. Однако, вместо знакомой смеси городских испарений и свежести плодородных полей, в ноздри ударил удушливый, перенасыщенный влагой воздух.

Тяжело дыша, я направился к выходу. Впереди виднелся погруженный во тьму коридор. Связь с информационным полем отсутствовала.

— Эй, есть здесь кто?

Ответа не последовало…

В линзах включились приборы ночного зрения.

Повсюду валялись разбросанные вещи, какие-то бумаги, одежда.

— Эй, кто-нибудь!

Переступая через разбросанный под ногами хлам, я прошёл мимо распахнутых дверей, не встретив ни одного человека.

— Эээй!!!! — что есть силы закричал я.

Создавалось впечатление, что сотрудники второпях покидали здание, в спешке бросая личные вещи куда попало. В одной из комнат, среди перевёрнутых стульев и выпотрошенных наизнанку шкафов, на столе стояла чашка недопитого чая. Закованными в прозрачную броню пальцами я взял ее и аккуратно поднёс к щеке… Чай был горячим! От неожиданности резко отдернул руку. Чашка вылетела на пол, со звоном покатившись по керамическим плиткам.

По затылку пробежал холодок. Возникло ощущение, что кто-то недобрый пристально посмотрел мне в спину. Я обернулся, включив линзы на максимальную мощность. Никого…

— Эй, земляне? Где вы? — я перешёл на бег.

В конце коридора на пластиковой панели фосфоресцировали ручные выключатели. Предполагалось, что в случае сбоя в защитной системе, волны, исходящие от открытой воронки, могут повлиять на информационное поле и датчики движения. Так что в целях безопасности свет здесь включался по старинке.

Щелкнул выключателем. Ничего не произошло…

Следующий коридор шёл перпендикулярно. Повернув на девяносто градусов, я вышел к лестничным переходам. Здесь тоже пусто. Обесточенные эскалаторы застыли. Стеклянные лифты остановились.

В большинстве случаев станции мгновенного перемещения располагаются на верхних этажах. Это связано с развитой воздушной инфраструктурой и мерами безопасности. Квантовые генераторы имеют собственную энергетическую установку и защитные экраны, питающиеся от неё. Само здание и остальной мегаполис получают энергию из других источников. Но, судя по всему, ни один из них сейчас не работал.

К слову, из червоточины я вынырнул в центре Европы. В городе, который за всю свою историю неоднократно менял название. Но, в конце концов, получил имя реки, на берегах которой был возведен. Трудно представить, сколько лет простоял этот мегаполис, омываемый прохладными водами, и насколько он разросся за последнее тысячелетие, но сейчас меня интересовали лишь двое его обитателей — моя жена и дочь Варвара.

Осторожно ступая, направился вверх по эскалатору. Впереди замаячил свет. Не ровный, как от искусственных ламп, а мерцающий, тревожный, подобно отблескам грандиозного пожара. Я прислушался, проверил часы — половина первого ночи. Значит, пожар! Но вокруг по-прежнему царила